Сальвадор Дали - Сокрытые лица

– Ну нет, – сказала она вполголоса, жарко дыша ему прямо в лицо. – Я не покину красавца Грансая, и уж точно – покуда все тебе не скажу, все самое главное. Ибо страшнейшее твое преступление в том, что нет у тебя детей. Всегда в вашем роду за таким вот, как ты, следовал благодетельный сын, и лишь он мог бы искупить все зло, какое ты наделал на земле.

– Заткнись! Заткнись! Что ты об этом знаешь? Будет у меня наследник!

– Кто? – демонически воскликнула канонисса и вскинула руку, с издевкой ткнув в потолок. – Несчастный мученик, спящий наверху? Ты старый помешанный! Ты сделал из него калеку! И можешь кончить свои дни в тюрьме, если это обнаружат! Старый помешанный! Ты ничего не заслуживаешь. И имеешь только то, что заслужил. Ты был близок с утонченнейшими и красивейшими женщинами своего времени и не смог получить от них того, что любой крестьянин Либрё имеет с первого раза, – сына! А теперь не сможешь, даже если захочешь, потому что ты, считай, импотент. От твоей канониссы – никаких тайн. Но она ближе к твоему ложу, чем ты думаешь, и я знаю, что ты все еще мог бы иметь сына, но только от меня – да, от твоей канониссы!

– Кошмарная старая сумасшедшая! Я тебе устрою! Погоди у меня!

– Мне всего шестьдесят пять. Мне на взгляд дашь тысячу, потому что я жила рядом с тобой, а ты – пес. Но я все еще могу выносить ребенка и могу доказать, что говорю правду!

В этот миг в терзаемом исступленном уме Грансая, по-видимому, случилось странное: в глубине его гнева он вдруг оказался охвачен непостижимым влечением, родившимся в точности от всего того, что было в канониссе отвратительнее и мерзостнее прочего, – ее глаза, вечно обрамленные воспалением, словно рдеющими ранами, внезапно увиделись ему драгоценными, как у божества, из рубинов; ее злой слюнявый рот с кривыми зубами – потоком, что льется на колеса мельницы искушений, тянущий его в пропасть презренных желаний; пена в уголках губ, загустевшая желтовато-белым месивом, грезилась ему каплями афродизиака и ядовитого гноя. Пред ним в его действительности стоял устрашающий суккуб, сон, что преследовал его всю жизнь, претворенный в жалкой привычной плоти его канониссы. И то была не греза!

– Это Соланж де Кледа, навечно проклятая из-за меня, вошла в тело этого демона, моей канониссы, чтобы еще раз побыть со мной! Дьявол тебя забери! – взревел Грансай, угрожающе занося канделябр.

– Тварь! Это дьявол и привел меня сюда, и весь ад говорит с тобой моими устами!

– Сейчас ты получишь! – возопил Грансай в приступе ненависти. – Но ежели начну, буду бить сто раз, пока лицо твое больше не напомнит ни о чем человеческом.

Тут канонисса попятилась, однако продолжила сыпать оскорблениями, будто пытаясь увлечь его за собой, – и удалялась в конец коридора, к своей комнате. Граф, как лунатик, вошел туда вслед за ней, все еще с канделябром наперевес, грозя ей. Дверь за ними закрылась, и дальше послышались лишь два страшных удара, после которых наступила абсолютная тишина, в тысячу раз более зловещая, чем любой звук.

Похоже, примерно тогда проснулся Беткин сын – он вышел из комнаты, хромая, с костылем, в длинной ночной сорочке до самого пола. Он спустился на две ступени и, ничего больше не услышав, вернулся в постель. Могло показаться, что в этот час собаки Верхней и Нижней Либрё договорились залаять все вместе.

На следующее утро канонисса Лонэ, сидя в постели, плакала неудержимо. В обеденной зале граф Грансай, чья голова покоилась на эбеновой столешнице, только-только пробудился. Он будто постарел еще на несколько лет. Он поднялся и, опираясь на трость, побрел по длинному коридору, не остановившись у двери канониссы для утешения. Он поднялся к себе в комнату и сразу направился к балконной двери, отпер ее, шагнул наружу и уселся на маленькую каменную скамью, украшенную химерами. Сердце его сжалось при виде густой темной рощи юных пробковых дубов, что выросла в его отсутствие, и он не мог отвести глаз от воплощения его старой мечты.

В середине рощи он видел дуб, который Мартан-старший пометил в прошлое воскресенье. То был живой символ Соланж, замученной войной, освежеванной заживо миром, мертвой и похороненной за этими деревьями. Соланж Французская, груди камня живого, губы-жасмин! Сколько лет Грансай прожил в грезе, ожидая этого мига, когда вновь он увидит возлюбленную свою равнину Крё-де-Либрё, озаренную равнину! Он уже чувствовал, пока не видя: там, чуть повыше, над деревом, к которому упрямо прикован был его взгляд. Смутный грохот телег, левее, ближе к Мулен, подтверждал всю земную священную подлинность этой земли… Но вместо того, чтобы глянуть вверх, граф Грансай опустил голову и сокрыл лицо в ладонях.

Примечания

1

Выступаю под личиной (лат.) – Здесь и далее примечания переводчика, за исключением случаев, оговоренных особо.

2

Ворота (фр.).

3

Здравствуй, печаль! (фр.)

4

Добрый вечер, печаль (фр.).

5

Роль (фр.).

6

Господа, дамы, делайте ваши ставки! (фр.)

7

Я госпожа (фр.).

8

Боже (ит.).

9

Согласно очень древнему крестьянскому поверью, «если девушка чистит яблоко и доведет дело до конца, не порвав ленты кожуры, она выйдет замуж за первого встреченного ею мужчину». – Прим. автора.

10

Яблоко греха в земном рае: Адам и Ева.

Яблоко красоты в суде Париса.

Яблоко жертвенности: Вильгельм Телль и его сын.

Яблоко физики: Ньютон и закон тяготения. – Прим. автора.

11

Серебряная башня (фр.).

12

Федерико Гарсиа Лорка, об одном своем друге. – Прим. автора.

13

Дорогая (фр.).

14

Зд. : моя миленькая (фр.).

15

Боже мой (фр.).

16

Деклассированный (фр.).

17

Холостяцкая квартира (фр.).

18

Рехнутость (фр.).

19

Метод Майера – мнемотехнический метод, разработанный венским профессором, доктором Майером; согласно Майеру, он экономит время и помогает избежать любых отвлечений при решении задач повседневной жизни. Мать Бетки утверждала, что применяет этот метод во всех обстоятельствах, и, даже наказывая детей, выкрикивала: «Ну вот что, метод Майера, метод Майера!» – Прим. автора.

20

Подруга моя (фр.).

21

Купол (фр.).

22

Улица-променад (исп., кат.).

23

Возрождение (исп.).

24

«Белая смерть» – бывшая русская религиозная секта, в которой тысячи адептов, живя обычно молитвенно и набожно, в конце концов приносили свои жизни в жертву путем добровольного сожжения себя в сараях с соломой. Сожжению предшествовала оргия, в которой все семьи общины предавались, нагие, безумству совокупления в полном беспорядке, без различия пола, родственных связей и возраста. – Прим. автора .

Читать дальше