Хелен Филдинг - Бриджит Джонс. Без ума от мальчишки

Сообщение от сорокадевятилетнего мужика под ником «5ПалокЗаНочь».

Что бы это значило?

Кликнула на сообщении.

<���Привет, сексулька. ЛОЛ [32] ☺

Кликнула на фото. На снимке – толстый, сплошь татуированный мужик в коротком латексном платьице и светлом парике.

Марк, где ты, Марк? Помоги мне!..

21:50. Ну, хватит! Нужно двигаться дальше, жить дальше! Я просто обязана это преодолеть. Я должна перестать думать: «Ах, если бы Марк был жив!..» Мне придется забыть, как он спал, обхватив меня рукой, как оберегал от всего, забыть наши самые интимные моменты, сладковатый запах его подмышек, игру мускулов на плечах, колючую щетину на подбородке. Я должна забыть, что́ я чувствовала, когда, отвечая на важный телефонный звонок, он с ходу брал жесткий деловой тон, а потом, посреди разговора, вдруг бросал на меня взгляд одновременно обжигающий и ранимый. Еще мне нельзя вспоминать, как Билли говорил: «Па, давай соберем головоломку!» и они с Марком часами возились на кухне, складывая из кусочков невероятно сложные картинки (всегда успешно, потому что оба были очень умными). Нет, если я не справлюсь, я просто не смогу играть с детьми и заниматься другими приятными делами, потому что тогда любая радость будет отравлена моей печалью. Слюня в роли младенца-Христа в первой рождественской пьесе Мейбл (сама дочь изображала курицу); Билли, впервые в жизни участвующий в «настоящем» концерте рождественских гимнов; кофемашина «Неспрессо», о которой я давно мечтала и которую Билли и Мейбл (с помощью Хло) подарили мне на прошлое Рождество (вообще-то, это был «секрет», но Мейбл шепотом рассказывала мне о нем каждый вечер)… Еще одно такое Рождество я не переживу. Еще один такой год, и я просто не вынесу. Так дальше продолжаться не может. Нужно что-то делать, но что? Забыть? А смогу ли я?..

22:00. Позвонила Тому. Он сказал, что я должна горевать правильно. «Ты же не оплакала его как следует, Бриджит, ты все время держалась. Неудивительно, что твои силы иссякли. Поплачь о нем, поплачь как следует. Напиши Марку письмо, и пусть горе захлестнет тебя с головой. Это очень тяжело – все равно что еще раз пережить его смерть, но поверь – потом будет легче».

22:15. Поднялась наверх. Билли и Мейбл спят вместе на верхней кровати. Не без труда вскарабкалась к ним и легла.

– Мам?.. – это Билли.

– Я… Спи сынок.

– А где папа?.. – Невольно всхлипнув, я крепче прижала сынишку к себе. Мне было до слез жалко Билли, жалко себя. Интересно, почему сегодня мы все чувствуем одно и то же?

– Я не знаю… – начала я. – Но…

К счастью, Билли уже спал. А я не спешила слезать с неудобной верхней койки. Прижав обоих детей к себе, я смотрела и смотрела в темноту.

23:00. Я, в слезах, сижу на полу, а вокруг меня разбросаны газетные вырезки и старые фотографии. Не важно, что́ говорит мама. Я собираюсь отдаться своему горю.

Как сообщает агентство «Рейтер», сегодня в районе Дарфура в Судане погиб видный британский юрист и правозащитник Марк Дарси. По данным местных источников, бронемашина, на которой он ехал, подорвалась на мине. При жизни Дарси был признанным авторитетом в области международных судебных процессов и споров. Вместе с ним погиб швейцарский представитель Совета по правам человека ООН Антуан Давнье.

За свою долгую и плодотворную карьеру Марк Дарси не раз представлял интересы жертв локальных войн и тоталитарных режимов, участвовал в урегулировании международных и межнациональных конфликтов, входил в состав международных комиссий по установлению истины и реформированию судебных систем в государствах, находящихся на этапе перехода от тоталитаризма к демократии. К нему обращались и международные правозащитные организации, и правительственные учреждения, и оппозиционные группировки, и общественные деятели, которым требовались консультации по самому широкому спектру юридических и правовых вопросов.

Марк Дарси являлся также одним из самых активных и влиятельных сторонников организации «Международная амнистия» [33]. Именно благодаря его участию не только избегли казни, но и благополучно вернулись на родину британские добровольцы Йен Томпсон и Стивен Янг, которые, находясь в Судане с гуманитарной миссией, были захвачены повстанцами и удерживались ими в течение семи с половиной месяцев.

Официальные представители многих стран, международных правозащитных и гуманитарных организаций, а также частные лица уже выразили свои искренние и глубокие соболезнования по поводу безвременной гибели Марка Дарси, у которого остались вдова Бриджит и двое детей – двухлетний сын и трехмесячная дочь.

23:45. Всхлипываю все громче. Коробка, вырезки, фото рассыпались по полу. Я погружаюсь все глубже в пучину боли, но пишу из последних сил.

Дорогой Марк!

Я тебя очень люблю. И мне очень тебя не хватает.

Звучит банально, правда? Как формальные соболезнования в письме человеку, который потерял близкого родственника. «Приношу вам свои соболезнования в связи с…» и так далее. Но знаешь, когда после твоей смерти люди писали мне письма, я была рада, даже если они не могли выразить свои мысли и чувства иначе, чем с помощью набора расхожих штампов.

Впрочем, это не важно. Я пишу тебе потому, что не могу без тебя. Не могу быть одна! НЕ МОГУ! Я просто не справляюсь. Я знаю – у меня есть дети и подруги, я даже пишу настоящий сценарий, который я назвала «Увенчанный листвою винограда», но без тебя все это не имеет значения. Без тебя мне очень одиноко и плохо. Я хочу, чтобы ты утешал меня, давал мне советы, был со мной в горе и в радости, как мы обещали друг другу на нашей свадьбе. А еще я хочу, чтобы ты обнимал меня и говорил, что делать, когда я в очередной раз сваляю дурака или что-нибудь испорчу. Я хочу, чтобы ты говорил мне, что я молодец, даже когда все валится из рук. И чтобы застегивал молнию на моем платье…

О господи! Помнишь, как ты в первый раз меня поцеловал, а я сказала, что приличные мальчики так не целуются? А ты ответил: «Еще как целуются!»… Так вот, мне ужасно не хватает твоих приличных поцелуев, и неприличных тоже… ну, и всего остального.

А еще мне хочется, чтобы наша жизнь… впрочем, теперь уже ничего не поправишь. Жаль только, что ты не видишь, как растут наши дети. Они у нас славные, Марк. Уж можешь мне поверить.

В общем, мне тяжело, и все вокруг твердят, что я должна смириться с потерей и жить дальше. И постараться быть счастливой, потому что ты бы этого хотел. Ну, не знаю… Жизнь вообще очень мало зависит от чьих-либо желаний, ее не изменишь только потому, что тебе – или кому-то – этого хочется. Нет, я стараюсь быть счастливой, но у меня пока ничего не выходит. Единственное, чему я по-настоящему рада, это тому, что у меня есть Билли и Мейбл – наверное, они и есть мое счастье. Что касается остального, то о самом важном ты позаботился, и теперь у меня есть и дом, и деньги. Наверное, многие мне завидуют, но сама себе я позавидовать не могу. Главная моя проблема в том, что я просто не могу не думать, как бы все повернулось, если бы ты тогда не поехал в Судан. Наверное, ты не мог не ехать – в конце концов, ты много месяцев работал, не щадя себя, чтобы освободить заложников, и к тому же принял все меры, чтобы поездка была безопасной. Если бы она была сопряжена с риском, ты наверняка бы остался, но… случилось то, что случилось. Ты ни в чем не виноват, нам просто не повезло, и все-таки я не могу не думать, что было бы, если бы ты… если бы я…