Софи Оксанен - Когда исчезли голуби

— Появились ли новые галлюцинации? — спросил Партс.

— Пока нет. Я надеюсь, что созданные ее воображением друзья исчезнут в ходе лечения. Видения дочери сохранились, в иные дни она ведет долгие беседы со своей воображаемой девочкой, интересуется ее учебой, дает советы по уходу за кожей, подбирает прически для вьющихся волос и так далее, вполне невинные вещи. В отличие от других ее видений, дочь не вызывает в ней агрессии, — пояснил доктор. — Скорее она испытывает гордость за нее, она думает, что она учится в университете.

— Может быть, именно бездетность спровоцировала ее заболевание, — сказал Партс. — Она никогда не соглашалась проконсультироваться у специалистов, хотя я на этом настаивал. Ведь все это, наверно, можно было бы предотвратить, если бы она вовремя обратилась за помощью?

Партс понизил голос, как бы преодолевая волнение, хотя на самом деле он пытался скрыть облегчение. Судя по словам врача, его жену наконец-то признали сумасшедшей. Врач поспешил заверить, что Партсу не стоит винить себя, все всегда обстоит намного сложнее.

— Министерство внутренних дел порекомендовало Минск. Не так уж это и далеко, — сказал Партс.

— Вам не стоит беспокоиться, новые психиатрические лечебницы оснащены наилучшим образом. Ваша жена получит самый лучший уход.

Партс оставил на столе главврача коробку шоколадных конфет “Калев” и сетку с апельсинами. Он никогда не станет просить выписать жену из больницы. С тех пор, как в доме воцарилась тишина, эта мысль стала ясной и прозрачной как стекло. Он всегда был слишком сентиментален, слишком осторожен, все это надо было сделать гораздо раньше.

Утро было особенно ясным, а свет удивительно воодушевляющим. Белки в парке провожали его до самых ворот. Партс покинул лечебницу Зеевальда, наслаждаясь мыслью, что никогда больше не увидит свою жену. Конец и начало сошлись в одной точке. Его шаги становились все легче и непринужденнее, он решил совершить долгую прогулку, идти было приятно, и он уходил все дальше, словно выскользнувший из рук воздушный шарик. Первый тираж книги составил восемьдесят тысяч, тогда как книги Мартинсона выходили тиражом не более двадцати тысяч, и типография уже приступила к допечатке. Завтра будут работать продуктовые спецраспределители, и он купит себе фарша; через месяц поедет в ГДР, где готовится к выходу тираж в двести тысяч, потом в Финляндию, где книга также будет напечатана. Он встретит новых людей, завяжет новые контакты, но сегодня, сегодня у него выходной. И ведь есть отличный повод для праздника. В приподнятом настроении он решил познакомиться с техническим прогрессом на улицах города и проехал на новеньком троллейбусе от ипподрома до “Эстонии”, купил мороженое и с пломбиром в руках, не чувствуя усталости, дошел до склона холма Мустамяэ. Студенты шныряли взад и вперед, но теперь его это уже не беспокоило, скорее он даже хотел бы влиться в их компанию, ведь он тоже стоял на пороге новой жизни. Солнце выглянуло из-за облаков, ветер расчистил небо, белизна силиката слепила глаза. Партс поднял руку, прикрывая ею глаза, из соседних кустов взметнулась в небо стая голубей, он повернул голову в их сторону, но ничего не увидел, небо было слепяще-белым. Распогодилось, воздух был чистым, как только что отштукатуренная стена, как побледневшая кожа Розали на фоне отштукатуренной стены сарая. Девушка повернулась и посмотрела на Эдгара, она была в ярости, разгневанная и бледная.

— Что ты суетишься вокруг немцев? Я видела тебя, — прошептала она.

— Ничего. Дела.

— Скармливаешь им коммунистов!

— Это должно было бы тебя обрадовать! А сама-то что делаешь? Знает ли Роланд, что его невеста заигрывает по вечерам с немцами?

— Это не так! Я ходила на винокурню к Марии.

— Почему тогда не рассказала об этом Роланду?

— Откуда ты знаешь, что не рассказала? Леонида не может больше носить туда продукты. Мне проще туда вместо нее.

— Так я спрошу у него? Скажу, что ты устала ждать Роланда дома?

— Может, тогда и я скажу твоей жене, что ты вернулся?

— Скажи.

— Не хочу делать ей больно. Ты сам должен ей сообщить. Хотя ей было бы лучше без никчемного, ни на что не годного мужа.

— На что ты намекаешь?

— Я видела, как ты смотришь на того немца, с которым у тебя дела. Я видела, как он выходил отсюда.

— Да ты спятила, радость моя. С каких это пор запрещается смотреть? Что ты сама там делала и как смотрела? Я знаю, какими глазами ты на него смотришь.

— Я видела, как он вышел отсюда и ушел задами, я видела. И веришь, нет, я все о тебе знаю. Юдит не понимает, не хочет понять, до нее не доходит, она слыхом не слыхивала о таких отклонениях, как у тебя. Но я знаю, что бывают такие мужчины, такие, как ты. Я думала об этом, долго думала. Юдит заслуживает лучшего! Я хочу предложить ей, чтобы вы аннулировали ваш брак. Для этого есть основания, мужская неполноценность — достаточно веская причина, ты болен, не способен выполнять супружеский долг, не способен иметь детей, не муж. Я все выяснила. Это ненормально!

Шея Розали оказалась тонкой, как осиновый прут. Такие прутья она связала бы спустя несколько месяцев в метлу, чтобы убрать сарай, перед тем как побелить его стены. После этого она развела бы известь, взболтала бы ее, достала бы кисть из конского волоса, которую Роланд смастерил из срезанного по весне хвоста, и стала бы водить ею по стенам, делая их все белее и белее, тонкими, как мундштук, пальцами, которые так любил ее жених.

КГБ СССР— Комитет государственной безопасности СССР (1954–1991). Помимо охранной, оперативно-розыскной и разведывательной деятельности (за исключением военной разведки, которой занималось ГРУ), в задачи КГБ входила борьба с инакомыслием и антисоветскими организациями.

ГЛАВЛИТ— Главное управление по делам литературы и издательств, орган цензуры печатных изданий, а также радио- и телетрансляций в СССР.

КПСС— Коммунистическая партия Советского Союза. КПСС была правящей партией СССР и обладала монопольным правом на политическую власть.

НКВД СССР— Народный комиссариат внутренних дел (1934–1954), главный орган госбезопасности СССР в 1934–1954 годах. Народные комиссариаты прекратили свое существование после войны, их функции перешли к министерствам. В 1946 году функции НКВД СССР переходят к Министерству внутренних дел (МВД). В 1954 году часть функций МВД переходит к КГБ.