Кэтрин Бу - В тени вечной красоты. Жизнь, смерть и любовь в трущобах Мумбая

– Хорошо еще, что ты замужем не за господином Камблом. Этот днем и ночью твердит об операции на сердце.

Впрочем, вскоре обитатели трущоб привыкли к новому ритму жизни, продиктованному сменой сезона. Но тут дожди прекратились. Блеклое солнце показалось из-за туч и светило в течение нескольких дней. Женщины опять заволновались – ясная погода в это время года казалась им неестественной.

Но дети очень обрадовались перерыву в ливнях. Вскоре должны были снова начаться занятия в школе, но сейчас еще можно как следует порезвиться и поиграть, пока стоят солнечные деньки. Мирчи затеял очередную шалость прямо на майдане: он накидывал на флагшток кольца, точнее, рваные велосипедные камеры, добытые у Абдула на складе.

Раул метким движением бросил резиновое кольцо так, что оно наделось на металлический штырь.

– Тебе просто повезло! – сказал Мирчи.

– Как, же повезло, – возмутился Раул. Другие мальчишки поддержали его одобрительными криками. – Смотри, я могу сделать так снова.

Зеруниза вышла из хижины, чтобы посмотреть на их забавы. Она со слезами умиления глядела на своего веселого и неуемного сына. Мирчи будто уже забыл, что не так давно провалил экзамены за девятый класс, чем поверг всю семью в тоску. Ведь мать возлагала на него особые надежды, считая самым способным из всех своих детей. Даже размечталась, что он станет врачом. А тут эта неожиданность – несданные тесты! Это была уже третья серьезная неприятность, постигшая Хусейнов: во-первых, не так давно отца семейства отправили в больницу – ему все тяжелее было дышать. Во-вторых, старшая дочь Кекашан вернулась домой: она сбежала от мужа, с которым прожила всего год.

На самом деле Мирчи пребывал в хорошем расположении духа отчасти из-за возвращения сестры. Все дети Хусейнов обрадовались ей. Во-первых, она готовила и убирала, в то время как Зеруниза целыми днями ухаживала за мужем в больнице. Но дело было не только в этом. Для младших она была как вторая мать, только более организованная и менее измотанная жизненными тяготами.

Однако в глазах у девушки теперь все время стояла печаль. Муж Кекашан приходился ей двоюродным братом. Он был сыном сестры Зерунизы. Матери сговорились о том, что поженят детей, еще когда тем было по два года. Так и получилось. Но недавно молодая жена случайно обнаружила в мобильном телефоне своего супруга откровенные женские фотографии. Девицы были не сильно красивее ее, но эта находка явилась ответом на вопрос, который мучил Кекашан с момента свадьбы: почему ее дорогая половина совсем не желает заниматься с ней любовью?

– Вначале он мне говорил: «Все это потому, что ты рано идешь спать», – рассказывала она матери. – Тогда я стала ложиться позже. Тогда он вообще перестал являться домой по ночам. И еще возмущался: «Не делай мне замечания, у тебя нет права командовать мною!» Разве это жизнь?

Женщины в семье ее мужа строго придерживались пурда [55]и не выходили на улицу одни, без сопровождения мужчин.

– Я все время сидела дома, потому что я полностью зависима от него. А ему, оказывается, на меня абсолютно наплевать, и его сердце принадлежит другим.

Зеруниза надеялась, что ее сестре удастся заставить сына наладить отношения с женой. Но на главный вопрос Кекашан: «Как же можно заставить кого-то любить меня?» – у нее не было ответа. Зерунизе повезло с мужем: при всех его минусах, он с большой любовью относился к своей супруге.

Ребята-индуисты, игравшие в крикет, обратили внимание на возвращение старшей дочери Хусейнов. Они считали, что эта девушка-мусульманка очень красива и отдельные недостатки (например, то, что в ее семье принято есть козлятину и возиться с мусором) не столь существенны. Тем более предполагалось, что она уже не девственница. Молодые люди стали все чаще прохаживаться возле ее хижины, останавливаясь у двери и пристально разглядывая объект вожделения. Кекашан лишь опускала глаза. Иногда ей хотелось, чтобы ее внешность была более заурядной. Так было бы спокойнее.

Зеруниза считала, что это Фатима привадила к дому похотливых мужчин. Госпожа Хусейн недавно побила и прогнала одного из любовников соседки, который тоже все ходил вокруг да около и заглядывался на Кекашан. Но тот был совсем слаб из-за героиновой зависимости. Другие парни, если на них замахнешься, могут дать сдачи.

Одна беда с этой Фатимой! На борьбу с ней у Зерунизы просто не было сил: муж в больнице, у дочери распался брак, сын не сдал экзамены, малыши все время требуют внимания, да и она сама никак не может вылечиться от давно терзавшей ее лихорадки.

Зеруниза старалась не осуждать Одноногую за ее сомнительные моральные качества. Она понимала, что этой женщине страшно недостает любви и уважения окружающих. Однако когда мать Абдула задумывалась о судьбе детей Фатимы, то приходила к выводу, что уважать эту фурию и правда не за что. Недавно она принялась столь яростно избивать костылями свою восьмилетнюю дочь Нури, что госпоже Хусейн и еще одной женщине пришлось силой оттаскивать ее от девочки. А эта история с младшей дочерью – двухлетней Мединой? Когда выяснилось, что у малышки туберкулез, Фатима вдруг страшно разволновалась: как бы не заразиться. Вскоре Медина утонула в ведре с водой.

– Когда это случилось, я вышла в туалет, – объясняла всем Одноногая. Но Зерунизу отделяла от жилища соседки лишь тонкая перегородка. Трудно сохранить что-то в секрете в таких условиях. Поэтому госпожа Хусейн точно знала, что во время несчастного случая произошедшего в крошечной лачуге за стеной, Фатима и ее мать были дома.

И шестилетняя Хина, вторая дочь, тоже была там. Она потом сказала:

– До того дня Медина была такой покладистой сестричкой…

Зеруниза заплатила за погребальный саван [56]и помогла выкупить участок для захоронения. Она старалась убедить себя, что смерть Медины и вправду была случайностью, и все думала, что и она сама часто не знает, где ее дети и что с ними сейчас происходит.

В Аннавади приходили полицейские и наводили справки об умершем ребенке, но хода расследованию не дали. Маленькие девочки часто погибали здесь при сомнительных обстоятельствах. Семьи, обитавшие в трущобах, не могли заплатить за УЗИ, в то время как более состоятельные родители иногда прибегали к такой перинатальной диагностике, чтобы еще до рождения избавиться от плода женского пола.

Случалось, что взрослые провоцировали смерть своих больных малышей (как девочек, так и мальчиков), потому что были не в состоянии нести колоссальных груз расходов, связанный с их лечением.

Годовалый Дануш, живший через два переулка от Хусейнов, подхватил инфекцию в переполненном и грязном государственном роддоме, куда отправилась бесплатно рожать его мать. У мальчика сошла вся кожа, и даже прикосновение мягкой пеленки вызывало у него крики боли. Семья влезла в долги, брала один кредит за другим под безумные проценты. Они потратили на врачей более пятнадцати тысяч рупий. В один из вечеров в марте родители малыша поссорились, и отец, принявшийся колотить мать, обварил спавшего у женщины на груди малыша, опрокинув на него кастрюлю горячих бобов.