Кайса Ингемарсон - Проще некуда

– Ты сегодня что-то все время молчишь.

– Прости, у меня, наверное, еще не совсем прошло похмелье, – попробовала улыбнуться Анника.

Они с Томом только что отвезли детей к Вивеке и сейчас ехали на метро обратно в центр. Они рассчитывали успеть сходить в кино до того, как будет пора забирать Андреа и Микаэля от бабушки. У Анники не было ни малейшего желания сидеть в кафе и делать вид, что она наслаждается жизнью. Ей просто хотелось домой. Было заметно, что Том разочарован.

– Ты же можешь несколько часов отдохнуть от всего и всех, – щедро предложила ему Анника. – Если хочешь, сходи в кино, а я заеду за детьми. Из меня сегодня все равно плохая компания.

– Нет, – обиженно ответил Том. – Мы же и так никогда нигде не бываем вместе. Даже когда могли бы.

Анника вздохнула.

– Хорошо. И куда ты хочешь пойти?

– Никуда. Плюнь на все, поезжай домой, а я пойду в кино.

– Но… Ты не обидишься?

– Мне просто жаль, что так получается.

Том помолчал и продолжил более мягким тоном:

– Нет, правда, все нормально, езжай домой. Вздремни чуток. Увидимся вечером, когда заберем детей.

Том сошел на одной из центральных станций, а Анника доехала до их остановки и прошлась до дома. Ей хотелось побыть одной и подумать. Утро было ужасным – ее преследовали воспоминания о том, как завершилась накануне вечеринка. Картины произошедшего внезапно всплывали, когда она принимала душ, завтракала, одевала Микаэля и заплетала косички Андреа. Анника пыталась убедить себя, что ничего страшного не случилось, что ей удалось вовремя остановиться, пока она не зашла слишком далеко. Но образы, возникающие перед глазами, говорили об обратном, и она чувствовала, как внутри у нее все переворачивается.

Когда все гости разошлись, они с Рикардом остались наедине. Уж как так получилось, что она задержалась, непонятно. Кто-то все время находил предлог, чтобы ей не уходить. Кто кого первым поцеловал: она кого-то или кто-то – ее? Как бы то ни было, но поцелуй тот уже не имел ровным счетом ничего общего с приятельскими поцелуями, которыми они с Рикардом обменялись под Рождество. Тогда ей почти удалось убедить себя, что то было не более чем прощание коллег, но на сей раз поцелуи были наполнены страстью и желанием. Даже сейчас, идя по шумной улице пасмурным холодным днем, Анника чувствовала этот жар, и ноги у нее чуть не подкашивались. Как у нее хватило сил остановиться? Возможно, сработал какой-то супружеский рефлекс. Какое счастье! Мысль о том, что могло бы произойти, повергала ее в ужас. Представьте себе, что вы зашли в зал, задели локтем бесценную фарфоровую вазу, а потом успели поймать ее на лету. Аккуратно поставили на место, и никто не узнает, какой катастрофы вам удалось избежать.

Анника надеялась, что пустая, тихая квартира подействует на нее успокаивающе, но не тут-то было. Она беспокойно бродила по дому, не находя себе места. Сначала прилегла на кровать, потом на диван, но, несмотря на усталость, так и не смогла уснуть. Когда вдруг зазвонил телефон, она поначалу засомневалась, стоит ли отвечать, но вспомнила, что может позвонить Вивека. Или Том. Поэтому Анника сняла трубку, но тут же пожалела. Потому что это оказалась Милла, которая принялась что-то болтать о неработающем отоплении и что они решили переложить плитку в ванной.

– Что-то ты сегодня все время молчишь, – сказала она наконец.

Уже второй раз за день Аннику попрекают, что она не отвечает собеседнику.

– Я вчера была на вечеринке, – объяснила она.

– У кого?

Анника пару секунд колебалась.

– У Рикарда, – все же призналась она.

– У Рикарда? У того самого?

– Да.

– Одна, без Тома?

– Да.

В трубке наступило молчание. Анника захотелось, чтобы Милла снова заговорила об отоплении.

– Что-то было? – серьезно спросила Милла.

– Хм.

– Черт, Анника, ты что? Что там было? – Подруга явно не собиралась ей дать уйти от ответа.

– Ничего.

Ответ, конечно, прозвучал странно, ведь что-то все же, несомненно, было. Причем немало, вообще говоря. Тут не поспоришь. Но "ничего" – это кодовое слово. Что дело не дошло до "этого". Правда, Милла, кажется, не поняла.

– Ничего? Ты сама только что сказала, что что-то было.

– Я не переспала с ним, если ты это имеешь в виду.

Анника как будто выплюнула это слово. Ну все, теперь вещи названы своими именами. Она с ним не переспала, она не изменила мужу. Формально, во всяком случае. Да, они оказались вместе на диване. Рядом. Она на нем. Он на ней. Но дальше этого они не зашли. Анника подумала, что она, как воришка в магазине, взяла вещь, спрятала ее под курткой, но так и не вышла с ней на улицу. И юридически вины за ней нет.

– А остальное не считается?

– Нет. По крайней мере сейчас. Милла, слушай, я не хочу показаться невежливой, но потока упреков я просто не выдержу. Хватит с меня того, что я сама себя весь день обвиняю во всех грехах. – Анника помолчала и добавила: – Я недовольна собой, если можно так выразиться.

– Понятно. Ладно.

– Спасибо.

На этом они распрощались, и у Анники после разговора остался странный осадок. Обычно она ничего не скрывала от Миллы: та всегда находит правильные слова, приводит примеры из жизни, дает советы. Но не сегодня откровенничать с подругой. Не в сложившейся ситуации. Анника будто бы отправилась в одиночное плавание в неизвестные края, причем на довольно утлой лодочке.

В четыре часа Анника позвонила в дверь Вивеки. Из квартиры доносились детские голоса. Вивека открыла дверь, следом за ней показался Микаэль.

– Мама! – закричал он и обхватил ее ногу.

– Как вы тут?

Микаэль успел ответить первым:

– Мы ели нямки.

– Нямки?

– Ням-ням, – пояснила Вивека.

– И печенье! И еще мы смотрели кино!

– Вот как?

Анника почувствовала раздражение. В кои-то веки увидеться с внуками и усадить их на весь день перед телевизором? Как будто прочитав ее мысли, чуть извиняющимся тоном Вивека сказала:

– Я купила фильм про Эмиля из Лённеберги, потому что боялась, что они заскучают здесь.

– Нет, мы не скучали! Было весело!

Микаэль посмотрел на Вивеку Казалось, она очень рада.

– Я тоже так думаю, – сказала она.

– Когда-нибудь мы останемся здесь на ночь, – победным тоном возвестил Микаэль.

Анника подняла бровь.

– Даже так?

– Да, бабушка обещала. Правда, бабушка?

Та вполголоса поправила: "Вивека", но Микаэль со всей очевидностью это проигнорировал.

– Бабушка сказала, что нам можно будет спать на ее кровати, а она ляжет на диване.

– Правда? – Анника с удивлением смотрела на маму.

Вивека нервно пожала плечами.

– Когда-нибудь, может быть…

– Ты обещала!

– Да. – Вивека выглядела смущенно. – Но я не сказала когда.

– Не сказала, – пробормотал Микаэль, но тут же радостно добавил: – И мы тогда сможем смотреть Эмиля и есть нямки.