Сильвия Плат - Мэри Вентура и «Девятое королевство»

Дотти рассказывала мне, что приняла послушание, когда поняла, каков в действительности наш мир, и теперь не может больше опускать глаза долу, смиренно складывать руки и молчать – для нее это так же противоестественно, как, стоя на голове, называть буквы греческого алфавита в обратном порядке. Время от времени я ощущаю в ней монастырское влияние: оно проступает, как чистая, свежая кожа под ее любимой розовой и персиковой пудрой.

– Тебе бы заняться миссионерством, – говорю я.

К этому времени мы уже находимся у магазина «Подарки», который сам похож на нарядную подарочную коробку и до потолка забит всякими модными штучками: рифлеными вазами, чашками для завтрака, расписанными сердечками и цветочками, куклами в свадебных платьях, синими фарфоровыми птицами, карточными колодами с золотым обрезом, искусственным жемчугом. Чего там только не было, и все казалось настолько дорого, что могло быть по карману только любящему родственнику, который уже настроился на определенный подарок, не думая о цене.

– Меня так и подмывает рассказать ей все, – говорит Дотти, берет в руки большую красную вазу из пузырчатого стекла с широкой рифленой полосой у края и внимательно ее разглядывает. – Прямо передергивает от этого уверенного подхода «Нам лучше знать». Иногда мне кажется, не будь этих обследований на онкологию или Национальной недели диабета, где каждый может в специальной кабинке проверить уровень сахара, рака и диабета было бы гораздо меньше, если ты понимаешь, о чем я говорю.

– Ты говоришь как проповедники «Христианской науки» [26] Религиозное течение, созданное в 1879 г. Мэри Бейкер Эдди. , – замечаю я. – И на мой взгляд, эта ваза слишком яркая для такой пожилой женщины, как мисс Эмили.

Дотти как-то загадочно улыбается, относит вазу к кассе и отсчитывает шесть долларов. Вместо того чтобы отложить кое-что на содержание кошек, Дотти добавляет на вазу пару собственных долларов, и я следую ее примеру. За соседним прилавком флорист потирает руки и спрашивает, чего мы хотим: ему все равно, для чего предназначаются цветы – для торжества или похорон. Может, дюжину роз с длинными стеблями или васильки с подмаренником, перевязанные серебряной лентой? Дотти протягивает ему красную пузырчатую вазу:

– Всего понемногу, дорогой. Только заполни ее.

Флорист внимательно смотрит на Дотти. На его лице легкая улыбка, но он не торопится исполнить ее просьбу, опасаясь, что это всего лишь шутка.

– Ну, давай, что ли. – Дотти стучит вазой по стеклянному прилавку, отчего флорист нервно вздрагивает и спешит взять у нее вазу. – Как я сказала – всего понемногу. Десять роз, гвоздики и еще вот этих – как их там?

Флорист следит за пальцем Дотти.

– Гладиолусы, – подсказывает он несчастным голосом.

– Да, их – красный, оранжевый, желтый – и парочку пурпурных ирисов.

– Они хорошо подходят к вазе, – одобряет флорист, начиная понимать ее замысел. – А как насчет нескольких анемонов?

– Можно, – соглашается Дотти. – Правда, получится немного пестро.

Мы быстро покидаем флориста, минуем крытый проход между поликлиникой и больницей и поднимаемся на лифте на этаж мисс Эмили. У Дотти в руках красная ваза с огромным букетом.

– Мисс Эмили? – шепчет Дотти, когда мы на цыпочках входим в четырехместную палату.

Из-за занавески в дальнем углу около окна выскальзывает медсестра.

– Тс-с, – прикладывает она палец к губам и указывает на занавеску: – Вам туда. Но не задерживайтесь.

Мисс Эмили утопает в подушках, ее глаза, занимающие пол-лица, открыты, седые волосы веером разметались вокруг головы. На медицинском столике, на полу под кроватью и вокруг кровати – бутылки, сосуды и разнообразные стеклянные контейнеры. Из двух бутылок тянутся резиновые трубочки, одна исчезает под одеялом, а другая входит в левую ноздрю мисс Эмили. В комнате слышится лишь ее сухое, сиплое дыхание, и никакого движения – только легко поднимается и опускается простыня на ее груди, да еще в одной из бутылочек с жидкостью серебристые пузырьки воздуха ритмически устремляются вверх. В льющемся из окна нездоровом, предвещающем непогоду свете мисс Эмили напоминает восковую куклу, но устремленный на нас взгляд настолько живой и острый, что, кажется, обжигает кожу.

– Эти цветы вам, мисс Эмили, – говорю я и указываю на вазу с множеством разноцветных тепличных цветов, которую Дотти ставит на медицинский столик.

Стол такой маленький, что Дотти приходится прежде освободить его от банок, стаканов, кувшинчиков и ложек, переставив все это на нижнюю полку.

Взгляд мисс Эмили плавно скользит к охапке цветов. Что-то вспыхивает в ее глазах. Мне кажется, я вижу две свечки в глубине длинного коридора, их крошечное пламя затухает и снова вспыхивает на ветру. Небо за окном чернее дна чугунной сковороды.

– Это девушки вам прислали. – Дотти берет лежащую на покрывале неподвижную восковую руку мисс Эмили и сжимает ее в ладонях. – Потом еще будет открытка, все ее подпишут, но нам не хотелось ждать, и мы решили поскорей принести вам цветы.

Мисс Эмили пытается что-то сказать. Однако с ее губ слетает лишь что-то неразборчивое – не то шипение, не то свист. Слов не разобрать. Но Дотти, похоже, ее понимает.

– Работа ждет вас, мисс Эмили, – говорит она, отчетливо произнося каждое слово – так малым детям объясняют самые простые вещи. – Это место держат специально для вас.

Удивительно, но миссис Рафферти произнесла бы те же самые слова, подумала я. Только она прибавила бы что-то еще и тем самым лишь все бы испортила: «Да вы скоро встанете на ноги, мисс Эмили, не волнуйтесь!» Или: «Вы еще поносите золотой браслет за пятьдесят лет безупречной службы! Вот подождите и увидите».

Дотти не тот человек, чтобы искажать факты. Она не врет, когда говорит, что все на ресепшен носятся как безумные, и тем самым показывает, как незаменима мисс Эмили. Вот так – ни больше ни меньше.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Пресыщенный, утративший вкус к жизни ( фр .). – Здесь и далее примеч. пер.

Дейл Вассерман (1914–2008) – американский драматург.

Дэвид Векслер (1896–1981) – американский психолог, психиатр; в клинике Бельвью разработал шкалу Векслера – Бельвью для измерения интеллекта.