Лайза Дженова - С любовью, Энтони

Обрадованная тем, что все наконец-то в сборе, Джилл с извинениями спешит в кухню. Прежде чем Джорджия успевает усесться, она вновь возвращается и, дважды хлопнув в ладоши, точно учительница, пытающаяся привлечь к себе внимание класса, ведет подруг в столовую. Джорджия ахает первой, но в следующее мгновение уже они все эхом вторят ей. Джилл сияет, польщенная их охами и ахами и довольная тем, что ей удалось добиться именно той реакции, на какую она рассчитывала.

Действие книги, которую они выбрали для обсуждения в этом месяце, происходит в Японии после Второй мировой войны, и идеи оформления явно почерпнуты Джилл именно оттуда. В центре каждой тарелки восседает какое-нибудь животное-оригами: фиолетовый журавлик, белый лебедь, оранжевый тигр, серый слон. Справа от каждой бумажной фигурки зеленеет капля васаби и высится аккуратная горка мясистого розового имбиря, а рядом с каждой тарелкой лежат палочки и стоит маленькая розеточка с соевым соусом. По всей комнате расставлены свечки в цилиндрических жестяных подсвечниках, а на столе стоят две бутылки саке. В центре на овальном блюде ждут своего часа роллы с икрой масаго, лососем и тунцом.

– Ну ты даешь, Джилл. Только не говори мне, что ты сама накрутила все эти роллы, – подает голос Кортни.

– Ну разумеется, сама, – говорит Джорджия.

– Сама, – признается Джилл.

– И это все тоже сама? – спрашивает Кортни, беря в руки фиолетового бумажного журавлика.

– О, это было несложно. Я посмотрела в Интернете, как они делаются.

– Ничего себе. С ума сойти, – говорит Кортни. – Ты, должно быть, весь день готовилась.

– Не так уж много времени это и заняло, – отзывается Джилл, явно наслаждаясь восхищением подруг.

– Ты вполне могла бы зарабатывать этим себе на жизнь, – замечает Бет.

Джилл вот уже шестнадцать лет как домохозяйка, и пока недостатка в клиентуре у Микки не предвидится, выходить на работу у нее нет ровным счетом никакой необходимости, но это неплохая идея. Она могла бы устраивать шикарные книжные вечеринки на заказ для богатых отпускников. Они были бы в восторге.

– Так, ладно, а теперь выбирайте, кто куда сядет. Рядом с каждой тарелкой лежит карточка с именем одного из персонажей, так что…

– Мы не будем сегодня обсуждать книгу, – говорит Петра.

Желудок у Бет скручивается в узел. Жаль, что нельзя хлопнуть стакан саке, прежде чем углубляться во все это.

– Что?! – нервно улыбается Джилл. – Разумеется, будем.

– Нет, не будем, – говорит Петра.

Петра на пять лет младше самой младшей из них, но в их компании она бесспорный альфа-самец. Старшая из семи детей в семье польских иммигрантов и владелица ресторана «Диш», одного из самых популярных заведений на Нантакете, она отличается командирским характером. Сама она, беззастенчиво ухмыляясь, сказала бы, что другие в ее бизнесе не выживают. Но при всем при том она справедлива и начисто лишена склочности. Если кто-то и может укоротить книжное рвение Джилл без слез или демонстративного разрыва дружбы, то это Петра.

– И нам понадобится что-нибудь покрепче саке. Водка у тебя найдется? – спрашивает Петра у Джилл.

– Но это не по-японски, – возражает та, все еще пытаясь воспротивиться отклонению от темы книги.

– Джимми изменяет Бет с официанткой из его бара. Он ушел к ней, – говорит Петра.

И снова первой ахает Джорджия. Джилл поворачивается к Бет, и виновато-испуганное выражение в глазах подруги говорит ей все без объяснений. Ни словом больше не упомянув о Японии, она скрывается в кухне и возвращается к столу с бутылкой водки «Три восьмерки» в одной руке и бутылкой клюквенного сока в другой.

– Это подойдет? – спрашивает она, опускаясь на диван.

– Более чем, – кивает Петра и принимается разливать водку в винные бокалы, практически не оставляя места для сока. – Покажи им открытку.

Бет вытаскивает из книги открытку и конверт и послушно протягивает их Джорджии.

– Ох, Бет, – качает головой Джорджия, прочитав открытку и передав ее Кортни. – Это от той официантки? Как ее зовут?

– Анжела Мело, – отвечает Бет.

– Не знаю такой, – произносит Джилл скептическим тоном, кажется задетая за живое тем, что на Нантакете нашелся кто-то, кого она не знает.

– Она сюда только пару лет как перебралась. Из Бразилии. Приехала вместе с сестрой подработать летом, – поясняет Петра. – Они пытались устроиться ко мне в «Диш», но я их не взяла.

– Я ее тоже не знаю, – говорит Кортни. – И давно это все у них тянется?

– С июля, – отзывается Бет.

– О господи, Бет, – говорит Джилл.

– Я знаю, – вздыхает Бет.

Она делает большой глоток водки из своего бокала. Теплая водка, практически не разбавленная клюквенным соком, обжигает горло. Уж лучше бы они пили саке. И обсуждали эту несчастную книгу. Она делает еще один большой глоток.

– Я же говорила, не надо было тебе разрешать ему идти работать в «Солт», – говорит Джорджия. – Там у них все просто пропитано сексом. Эта их музыка, эти мартини. Даже мне через час пребывания там начинает хотеться заняться сексом с первым встречным.

С октября по март Джимми промышлял ловлей морского гребешка, а летом, когда промысел гребешка был запрещен, устраивался куда-нибудь подрабатывать барменом. Впрочем, реальной необходимости в этой подработке у него никогда не было. Ловцы гребешка на Нантакете всегда зарабатывали отличные деньги. Барменом он устраивался главным образом ради того, чтобы не сидеть без дела, а не от нужды. Многие годы у Джимми был солидный и надежный заработок, а Бет радовалась тому, что он может проводить летние каникулы с ней и детьми.

Однако несколько лет назад поголовье гребешка в их бухте вдруг начало стремительно сокращаться, и за пугающе короткое время их почти не осталось, а Джимми оказался практически без работы. Он винил в этом богатых владельцев особняков с их пышными зелеными лужайками, нашпигованными удобрениями, которые с грунтовыми водами попадали в бухту и отравляли акваторию, убивая гребешка и бог знает что еще.

В летние месяцы он продолжал подрабатывать барменом, но зимой работы у него больше не было, и некоторое время они с трудом сводили концы с концами. Джимми слонялся по дому, раздраженный и отказывающийся признавать очевидное, все еще надеясь на то, что гребешок появится вновь. Потом, года два с небольшим тому назад, его позвали работать барменом в «Солте» на полную ставку, круглый год. На Нантакете круглогодичная работа любого рода – неслыханная, просто редчайшая удача, а им были отчаянно нужны деньги, так что Джимми из ловца гребешка переквалифицировался в бармены.

– И давно ты узнала? – спрашивает Джорджия.

– С месяц назад, – отвечает Бет.

Это был самый долгий месяц в ее жизни. С тех пор как Джимми ушел, она видела его трижды, и каждый раз он заявлялся без предупреждения. Один раз он зашел с утра, когда девочки уже ушли в школу, но до того, как она успела принять душ, за рабочими туфлями. Остальные два раза он приходил вечером. Потоптался в кухне, поболтал с девочками, присесть отказался, спросил, не звонил ли ему кто-нибудь. Ему никогда никто не звонит.