Сюэдун Чжан - Былые дни детей и псов

Лю Хо с усилием сглотнул и угрюмо засунул руки в карманы штанов. Словно самую большую драгоценность на свете, его рука уверенно обхватила рогатку. Эту прочную вещицу он смастерил собственноручно еще два года назад. По точности попадания ей не было равных – как говорится, на сто выстрелов сто попаданий. Если у местного пацана не имелось рогатки, он превращался в безоружного солдата, которого тут же поднимали на смех. Кому-то их делали отцы, для кого-то старались старшие братья, однако Лю Хо в этом смысле полагаться было не на кого, такие дела он всегда решал самостоятельно. К счастью, он уже привык к подобному образу жизни, равно как и к тому, что уже давно обходился без матери. Он нагнулся, подобрал с земли раскалившийся под солнцем камень и закрепил его на рогатке. Обхватив левой рукой рукоятку, большим и указательным пальцами правой руки он зажал обхваченный резинкой камень, затем резко завел предплечье назад, растянув черную резинку. Прищурив глаз, словно солдат перед мишенью, он взял на прицел казавшийся неуязвимым электрический столб. «Бац» – в самое яблочко; из бетонного столба тут же высеклись искры.

В этот момент в ближайшем переулке показались две небольшие фигуры. Они шли своей дорогой и выглядели совершенно беззаботными. Погруженный в свою скуку Лю Хо был от всего отстранен. Он настолько ушел в свои мысли и заботы, что даже такое любимое развлечение, как стрельба из рогатки, сейчас его совершенно не радовало. Он даже не подозревал, что неподалеку вот-вот разразится жестокая драка.

Лю Хо пока что не знал, что семья новенькой, которая недавно приехала в их поселок, поселилась именно в этом переулке. Прежде этот дом вроде как принадлежал семье начальника с пищевого комбината, потом этого начальника за воровство отправили на двадцать лет в лагерь на трудовое перевоспитание. Жена его бросила, развелась и, убитая горем, вместе с детьми подалась в родные края, так что с тех пор дом пустовал.

– Гав-гав! Гав-гав-гав! Гав-гав-гав-гав-гав…

Нарастающий волнами лай наконец-то вернул Лю Хо с небес на землю. К тому времени, как он услышал лай и бросился в переулок, собаки уже успели остервенело сцепиться в клубок. Они терзали друг друга клыками, царапались когтями, их хвосты туда-сюда ерзали по земле, поднимая столб пыли вокруг.

Впервые в своей жизни Лю Хо прямо на улице увидел настоящую немецкую овчарку, по окрасу напоминающую котов лихуа. Хотя по своей конституции она не выглядела столь же мощной, как Пчела, в ее худощавом сложении чувствовались редкая сила и дерзость. И пусть ее формы были лишены округлостей, как у Пчелы, зато они были идеально гармоничны и просты. Казалось, такая удивительная комплекция была не иначе как результатом специальных тренировок. Наверняка ей ничего не стоило с легкостью совершить прыжок через объятый пламенем обруч, или одним махом запрыгнуть на высоченную стену высотою в один чжан [6] Мера длины, равная 3,33 м. , или даже свободно переплыть бурную реку. Короче говоря, Лю Хо, который всю свою жизнь провел в поселке, еще никогда не видел таких удивительных собак с вытянутой мордой и вертикально посаженными ушами.

Пока он соображал, что к чему, собаки окончательно рассвирепели, их следовало сейчас же разогнать, иначе Пчеле наверняка не поздоровится. Вспомнив про ее рваную рану на спине, мальчик тут же почувствовал, как волной в нем поднимается гнев: «Так вот кто это сделал!» До сих пор в их поселке ему не попадалось более свирепого пса. Действовать следовало без промедления. Расцеплять псов голыми руками он не решался, но, чтобы ситуация переломилась, он мог незаметно подсобить своей собаке. Лю Хо коварно поднял с земли камень, быстро заправил его в рогатку и издалека прицелился в злобную овчарку, терзающую Пчелу…

С первым выстрелом он слишком поторопился, к тому же собаки, кусая и цепляя друг друга, крутились в бешеном ритме. Камень лишь задел хвост овчарки и пролетел мимо, так что та даже не обратила на это внимания. Напротив, она ощерилась еще больше и разразилась назойливым лаем.

Это привело Лю Хо в ярость, он тотчас нагнулся и взял второй камень, чтобы повторить попытку. И тут откуда ни возьмись на улицу выскочил мальчик, который все это время следил за происходящим, спрятавшись под тенью соседнего дерева. Его намерения были не совсем понятны: он хотел то ли расцепить собак, то ли остановить Лю Хо, но вышло так, что побежал он прямо навстречу выпущенному из рогатки камню.

Между тем Лю Хо, что называется, пошел ва-банк: на сей раз он энергично оттянул черную резинку так далеко, как никогда прежде, да и снарядом ему послужил не мелкий камешек, а крупный осколок кирпича размером с куриное яйцо. Вылетев из рогатки, он издал странный, устрашающий свист и, как назло, угодил аккурат в лицо бегущему наперерез мальчишке.

Все произошло в один миг. Вслед за этим послышалась целая серия сотрясающих всю округу истерических воплей, от которых Лю Хо едва не обезумел. Он увидел, как бедолага, закрыв от боли лицо, беспомощно повалился на землю, его маленькие ножки задрыгались в пыли. Пока он корчился от боли, сквозь его бледные пальчики хлынула ярко-красная кровь. В одно мгновение на глазах у Лю Хо распускался целый букет красных цветов: один, второй, третий… И вскоре они слились в одно пятно и запылали, словно костер.

Позже, когда они бросились наутек, Пчела наверняка размышляла: «Если бы не хозяин, этой противной псине точно пришел бы конец». Ведь Пчела была уже на волосок от того, чтобы одержать верх, однако тут со своей рогаткой встрял хозяин, а потом Пчела услышала душераздирающий крик какого-то малыша. Тот так орал, что хозяин струхнул и в панике закричал: «Бежим! Бежим! Пчела, мы пропали!»

Над ними нависла беда, давненько такого не случалось. Даже издалека Пчела учуяла запах свежей крови, хотя ее было не так уж много. Несчастный ребенок с окровавленной головой остался лежать при смерти у обочины. Интуиция подсказывала собаке, что дело действительно дрянь, поэтому ей пришлось отпустить противника и против желания побежать за хозяином. Сложно сказать, как долго они мчались, но на шаг перешли, лишь когда поселок полностью скрылся из виду.

Небо слепо погружалось в какое-то пьяное забытье, в воздухе разливался запах жженой травы, позади в тополиной роще слышались похлопывающие звуки: то по-хозяйски пробирался сквозь тополя первый порыв вторгшегося в рощу вечернего ветра. Перепуганные не на шутку мальчик с собакой бежали до тех пор, пока с ног до головы не покрылись потом; когда же силы покинули их, они бочком протиснулись в растущие у дороги заросли сорняков и, забившись в это укрытие, стали тяжко переводить дух.

Темно-синяя высь простиралась далеко вширь и вглубь, время от времени ее пересекала стайка мелких пташек, которые свободно трепетали крылышками, оглашая окрестности звонким чириканьем. Одна из птах, казалось, отстала от других и теперь одиноко размахивала крылышками в надежде догнать сородичей, но эта задача была ей не по силам, поэтому она отставала от стаи все больше и больше…