Бигельды Габдуллин - СИЗО

В здании Нацбюро я бывал раньше, даже несколько раз. Последние два раза я приезжал туда этим летом по делу Сейтказы Матаева. Я с ним учился на одном факультете, жил в общежитии КазГУ, вместе были в студенческом строительном отряде, да и потом, всю жизнь проработали бок о бок в журналистике. Я искренне хотел помочь ему и его сыну, ездил в Астану. Встречался с тогдашним руководителем аппарата Президента РК Н. Нигматулиным. Тот звонил Кожамжарову, чтобы мне предоставили возможность встретиться с Матаевым, уже находившимся под домашним арестом в Алматы.

К сожалению, Матаев не воспринял мои советы, точнее, не осознал того, что его ждет в будущем. «Ну, Бог с тобой! – подумал я тогда. – Я честно хотел тебе помочь, а ты…».

Когда мы с известным юристом Тагиром Сисинбаевым прибыли к нему домой для беседы, он даже не удосужился выйти на балкон.

Мало того, за день до своего ареста, я выступил в его защиту.

– За день до своего ареста главред газеты «Central Asia Monitor» и гендиректор интернет-портала «Radiotochka.kz» Бигельды Габдуллин выступил в защиту осужденного председателя Союза журналистов Казахстана Сейтказы Матаева, сообщила немецкая международная общественная телерадиокомпания Deutsche Welle. «Краснер (главный редактор «Новой газеты – Казахстан») отмечает, что, несмотря на существенные расхождения во взглядах с Матаевым, когда того арестовали, Габдуллин выступил в его защиту одним из первых. И буквально за день до собственного ареста сделал это вновь», – говорится в публикации. При этом А. Краснер предполагает, что Нацбюро по противодействию коррупции получило приказ «сверху» о задержании Б. Габдуллина. «Оба дела – это властные разборки, жертвами которых стали и Матаев, и Габдуллин. Но если первый до суда все-таки был оставлен под домашним арестом, то второго сразу же направили в СИЗО. Учитывая реальную близость Габдуллина к власти, можно говорить, что только кто-то с самого верха мог дать команду о его аресте. Даже выше, чем с уровня, который инспирировал «дело Матаева», – предполагает он. В свою очередь президент международного фонда защиты свободы слова «Адил соз» Тамара Калеева также предположила, что истинной причиной ареста Б. Габдуллина мог стать конфликт с некими «большими людьми». Открыто фамилий никто не называет. Возможно, у Габдуллина нет таких бесстрашных сторонников, как у Матаева, которые отважились на это. Гуляют версии, что и Габдуллин неким большим людям перешел дорогу. Их фамилии называют шепотом. Но я их озвувчивать не буду, потому что тоже не хочу попасть под раздачу», – сказала она.

Приехав к зданию Нацбюро, я свои телефоны и портфель оставил в машине и налегке зашагал к зданию «ненавистного всеми ведомства».

Сдав удостоверение личности, (тут именно так «дисциплинируют» любого посетителя, чтобы он кожей чувствовал, в какое заведение попал и что его может ожидать), вместе с сопровождающим поднялся на верхние этажи, где располагался кабинет начальника.

– Посидите здесь! – указали мне на диван в приемной.

Внешне я выглядел спокойным, но в душе закрутился целый ураган переживаний: зачем вызвали, в чем будут обвинять, что меня ждет?

«Успокойся, Бигельды! За тобой нет никаких финансовых нарушений!» – пытался я утешить себя и, как бы, между прочим, огляделся по сторонам, чтобы удостовериться в наличии камер.

Да, не ошибся, камера внимательно «разглядывала» меня.

«Ну, тем более, выше голову, раз такое кино снимается», – сказал я себе, приняв удобную, точнее, достойную позу на диване.

Между тем, шло время. Прошло 10 минут, 15 минут. Тишина. В коридорах никого. При этом дверь приемной – прикрыта.

«Конечно же, начальник играл на моих нервах, наблюдая, как я веду себя на его «сковородке», – рассудил я.

Наконец-то открылась дверь приемной и секретарша, молча, указала на дверь начальника.

Честно говоря, я ожидал увидеть знакомого начальника, с которым я неоднократно встречался по делу Матаева. Но за столом восседал опереточной важности невысокого роста незнакомый мне человек. Я поздоровался с ним. Чиновник не только не подал мне руки, но даже не ответил на мое приветствие! Через непродолжительное время молчания, он сухо произнес:

– На Вас заведено уголовное дело. Вам надо срочно лететь в Астану. Вот авиабилеты. Вылет в 17.40. Обратный билет – с открытой датой. Скорее всего, последним рейсом вернетесь обратно.

– Постойте! Объясните толком, о каком уголовном деле Вы говорите?

– Там и объяснят Вам всё!

Как я уже писал выше, в те дни в Алматы стояла благоприятная, теплая погода. Термометр показывал около четырнадцати градусов тепла.

Подъезжая к зданию Нацбюро, я на всякий случай глянул на телефон и поинтересовался погодой в Астане. Там стоял жуткий холод – двадцать семь градусов мороза.

– Раз так срочно лететь в Астану, я заеду домой, переоденусь. Я-то одет почти по-летнему. Как видите – плащ тонкий, летние туфли! – попросил я хозяина кабинета.

– Зачем? Вас до аэропорта отвезут на машине, в Астане встретят. Поздно вечером вернетесь домой, – как бы обнадеживая меня, отозвался он.

Тут же набрал чей-то номер и приказал:

– Занесите его телефоны и портфель!

Да, дело принимает крутой оборот, подумал я. Он знает даже о том, что мои телефоны и портфель оставлены в машине.

Скоро сотрудник занес мои вещи. Начальник строго посмотрел на своего подчиненного и в приказном тоне бросил:

– Все! Уводите! Его срочно ждут в Астане! Действуйте строго по инструкции! – о, как при этом лоснилась и сияла его морда, мне даже показалось, будто с его надменного лица, каплями сочится желчь, как жир из баранины.

Он торжествовал, ликовал, ведь он же задержал «крупного государственного преступника». Дальше он меня уже не видел, я для него перестал существовать.

Пишу все это, а меня так и подмывает назвать секретаршу – крысой, а к случайному начальнику льнёт эпитет – мерзкий, и я с трудом себя удерживаю от этого искушения. Тут на помощь ко мне приходит сам великий Данте. Бродя кругами ада, он то и дело сталкивался с подобными ничтожествами. И припечатал их, бросив походя: «Они не стоят слов, взглянул и – мимо».

Вскоре в сопровождении трех бравых офицеров Нацбюро меня вывели на улицу. Уже с их позволения я подошел к своей машине и с телефона водителя Саттара сообщил жене: «Ажекеня, я срочно вылетаю в Астану, вернусь сегодня! Целую!». Оставил Саттару и свое обручальное кольцо. На всякий случай!

В легковой машине меня посадили на заднее сиденье. Справа и слева от меня расположились сопровождающие, и мы двинулись в аэропорт. «Телефоны можете отключить!» – мягко, но в приказном тоне произнес один из них.