Бо Уокер - Красная гора

В больнице Марго накричала на директора. Где же, черт возьми, контроль? Она была готова подать в суд на школу и семьи троих участвующих в побоище детей. Джаспер отчаянно пытался ее успокоить. Он был прав. Если она начнет войну, это только ухудшит его положение. Пусть дети понесут заслуженное наказание, а у директора нужно потребовать принять меры, чтобы это больше не повторилось. И убедиться, что школа оплатила счета.

По дороге домой Марго медленно вела машину. Когда они выехали на шоссе, Джаспер сказал:

– Если ты будешь продолжать ехать в том же духе, мы никогда не доберемся до дома.

– А вдруг тебе будет больно?

– Мама, я мужчина. Я не хрустальный.

– Да ты только посмотри на себя! Тебя нужно поберечь.

– На самом деле не нужно. Со мной все в порядке. Это часть взросления.

– Избиение – это не часть взросления, Джаспер! А что, если бы они поступили еще хуже? А если бы они повредили тебе руки?

– Но не повредили же.

Только сейчас Марго вспомнила о Джейке. Она не могла поверить, что забыла о столь важном разговоре, но ведь она так волновалась за сына.

– Могу я сменить тему? У меня для тебя отличные новости. Сегодня я столкнулась с одним музыкантом, который хочет поиграть с тобой.

– О, это круто! Кто?

– Думаю, что он в основном гитарист. Очень хороший парень. Он живет на Красной горе.

– Кто?

– Джейк Форестер.

Повисло молчание.

– О чем ты говоришь? – наконец произнес Джаспер, закуривая. – Что значит столкнулась?

– Я вышла на пробежку, он как раз тоже бегал и остановился, чтобы поговорить со мной. Мы познакомились, и он сразу же спросил о тебе, сказал, что наслышан.

– Ты издеваешься надо мной. Джейк Форестер слышал обо мне?

– От твоего учителя. Они вроде бы давно знакомы. Джейк попросил твой номер. Сказал, что хотел бы поиграть.

– Это безумие. Квентин даже ничего не сказал. Как ты думаешь, он действительно позвонит?

– Я видела, как он вводил твой номер в свой телефон. Я бы сказала, что у тебя есть хороший шанс.

Джейк позвонил в тот же вечер. Марго и Джаспер сидели в столовой, ели запеканку из кабачков и хихикали над серией «Безмятежность сейчас» ситкома «Сайнфелд», когда заиграла мелодия телефона. Джаспер ответил, через несколько секунд прикрыл трубку рукой и прошептал:

– Это Джейк. Сейчас вернусь.

Сын побежал наверх, в свою комнату, и Марго последовала за ним, изо всех сил стараясь не шуметь. Она остановилась прямо перед его дверью и слушала, как ее сын разговаривает с одним из самых знаменитых музыкантов на планете. Она светилась от гордости.

Несколько минут спустя Джаспер вышел и обнаружил застывшую на пороге Марго.

– Серьезно, мам?

– Я ничего не могла с собой поделать. И что же он сказал?

– Он хочет немного поиграть. Я поеду туда завтра после школы.

– Что? А у него есть пианино?

– Это же Джейк Форестер. Уверен – есть. Бьюсь об заклад, у него целая студия звукозаписи со всеми инструментами, какие только можно придумать. Я бы на его месте так и сделал.

– О боже, это большое дело!

После ужина Джаспер сел за пианино. А Марго, одетая в бархатный халат, направилась наверх, в ванную комнату, где, примостившись на краю ванны на гнутых ножках, наслаждалась соленым карамельным кексом из морозилки, пока та заполнялась. Когда вокруг заклубился пар, женщина сбросила халат и скользнула в горячую воду, держа в руках бокал вина. Она снова была готова убивать.

Закрыв глаза, перенеслась в прошлое, в их дом в Берлингтоне, где ее бывший, вероятно, все еще спал с этой шлюхой.

По этому случаю Марго была одета в черное. Она пила вино, слушала Сару Вон и ждала свою жертву. Рори вошел на кухню, улыбаясь, налил себе виски и прилежно поцеловал жену в щеку.

– Как прошел день, дорогая?

У Марго не было времени на пустые разговоры.

– Джаспер уехал на ночь. Дом в нашем полном распоряжении.

Глаза бывшего расширились, а рот открылся, как будто кто-то засунул туда морковку. Она хорошо знала этот взгляд. Удивление и безразличие, почти разочарование. Он не хотел ее. Марго было все равно. Она позволила своей черной блузке упасть, демонстрируя отсутствие нижнего белья. Она подошла к нему, забрала портфель и бросила его на пол. Она схватила его за галстук и притянула к себе в поцелуе, последнем в его жизни.

Марго толкала его назад, пока он не уперся в стойку. Она не спеша раздевала его, медленно, по дюйму стянула с него боксеры. Потянулась к оливковому маслу, стоявшему рядом с плитой, и вылила немного себе на руки. Обхватила его пенис и погладила, подводя к кульминации. Он небрежно нащупал ее грудь. Как только он начал стонать и задрожал, Марго снова потянулась к плите и на этот раз схватила чесночный пресс. Он ничего не замечал, глаза его были закрыты. Она опустила пресс к его животу, продолжая ласкать другой рукой. Женщина раскрыла пресс и сжала его вокруг одного из его яичек.

Он закричал и упал на пол, корчась от боли. Все еще голая, Марго нашла свой бокал вина и откинулась на стойку, любуясь своей работой.

Марго открыла глаза. Вау, фантазии становились все более агрессивными. Ей было страшно анализировать, какое удовлетворение она при этом испытывала. Какой нормальный человек думает о таких вещах? Эти фантазии несомненно разрушали ее…

Выбравшись из воды, она посмотрелась в зеркало, и ее отражение вызвало у нее еще большее отвращение. Дело было не во внешности. Конечно, ей следовало похудеть. И это выполнимо. Но то, что она увидела и что ужаснуло ее, находилось глубже, было спрятано где-то внутри. Ей однозначно требовалась помощь.

Встреча с Джейком Форестером пробудила в ней новые ощущения. Он был в абсолютном согласии с самим собой, так добр и ласков, что заставил ее чувствовать себя спокойной и счастливой. Ей самой этого хотелось: снова стать уверенной и цельной. Правда заключалась в том, что у Марго была сильнейшая депрессия. Она сознавала это. Возможно, Джаспер догадывался. Ее друзья наверняка знали об этом тоже, хотя она рассталась с большинством из-за своего состояния.

С момента, как она увидела голову той женщины на коленях мужа, Марго начала скатываться по спирали. Переедающая, вечно задумчивая, излишне заботливая. Каждый день она придумывала новые способы убийства! Да что с ней такое?

Как бы то ни было, увидев Джейка, она все осознала – то, что скучает по себе прежней, какой была до и даже в первые дни замужества. Тогда она ощущала себя важной персоной не только на бродвейской сцене, но и по жизни. Что случилось с той женщиной? Как она смеет думать, что хорошая мать, если не держит себя в руках? Как она может рассчитывать на успешное управление гостиницей и фермерским приютом? Как будет давать уроки кулинарии? Как она вообще сумеет снова встретить мужчину?