Розамунда Пилчер - Возвращение домой

– Ну что ж, похоже, это все. – Ее руки скользнули в рукава жакета, и ей пришлось выпустить поводок. – Пойдем, дорогая, нам пора. На это ушло не так много времени, как я опасалась. Пойдем выпьем по чашечке кофе, и я куплю тебе мороженое, или пирожное, или какую-нибудь другую гадость.

Освободившись от привязи, лежавшая на полу лохматая бестия вдруг ожила – подтянулась на четырех бархатистых лапках, широко зевнула и обратила в сторону Джудит пару темных выпуклых глаз. Над спиной поднялся завитком пушистый хвост. Существо встряхнулось, некоторое время принюхивалось к окружающей обстановке, после чего, к восторгу Джудит, важно направилось по ковру прямо к ней, волоча за собой пурпурный поводок, словно королевский шлейф.

Собака. Джудит обожала их, несмотря на то что ей никогда не позволяли, по вполне понятным причинам, завести себе собаку. Пекинес. Само очарование. На мгновение Джудит позабыла обо всем на свете. Она соскользнула со стула псу навстречу и присела на корточки.

– Привет! – Она положила ладонь ему на голову – его шерсть была мягкой, словно кашемир. Он поднял к ней мордочку и снова задвигал ноздрями, принюхиваясь. Джудит просунула пальцы ему под подбородок и нежно потрепала мохнатую шею.

– Пеко! Ты чем там занимаешься? – Подошла хозяйка пса, и Джудит смущенно выпрямилась. – Он терпеть не может ходить по магазинам, – сказала миссис Кэри-Льюис, – но мы не любим оставлять его одного в машине. – Когда она наклонилась и подобрала с пола поводок, на Джудит повеяло ее духами, запах был густой и сладкий, как памятный аромат цветов «храмового дерева» в садах Коломбо, что начинают благоухать только после захода солнца, с наступлением ночной темноты. – Спасибо, что приласкала его. Ты любишь пекинесов?

– Я люблю всех собак.

– Но это собака особенная. Собака-лев. Не так ли, мой дорогой?

Ее немигающие, ослепительно-синие глаза, окаймленные длинными черными ресницами, зачаровывали. Джудит не могла отвести от них взгляда и молчала, не зная, что сказать. Как будто понимая ее состояние, миссис Кэри-Льюис улыбнулась и, повернувшись, пошла к выходу. За ней, как свита за королевой, последовала процессия, состоящая из ее пса, дочери и Уилла, который слегка пошатывался под тяжестью взваленных на него коробок. Проходя мимо Молли, миссис Кэри-Льюис на мгновение задержалась.

– Вы тоже снаряжаете ребенка в «Святую Урсулу»?

Молли несколько растерялась.

– Да. Да, я тоже…

– Скажите, вы видели когда-нибудь столько отвратительного тряпья? – Она рассмеялась и не стала ждать ответа. Только взмахнула рукой в неопределенном жесте прощания и повела свою маленькую свиту дальше, вниз по лестнице, пока все они не исчезли из виду.

Молли, Джудит, пожилая продавщица молча проводили их глазами. Этот уход оставил после себя какую-то пустоту, какой-то странный вакуум. Как будто внезапно потух свет или солнце скрылось за тучей. Джудит пришло в голову, что такое, вероятно, происходит всякий раз, когда миссис Кэри-Льюис выходит из комнаты. Она унесла свои чары вместе с собой, и осталась лишь серая повседневность.

Первой молчание нарушила Молли. Она откашлялась, прочищая горло.

– Кто это такая?

– Это? Миссис Кэри-Льюис, из Нанчерроу.

– Где это – Нанчерроу?

– Недалеко от деревни Роузмаллион, по дороге на Лендс-Энд. Очень красивое место, у самого моря. Я раз бывала там, в сезон цветения гортензий, мы ездили туда на пикник, когда я еще училась в воскресной школе. Ехали на автобусе, с воздушными шарами, пили чай на открытом воздухе, в общем – повеселились на славу. И нигде не видела я такого сада, как там.

– А эта девочка – ее дочь?

– Да, это Лавди, ее младшенькая. У нее еще двое детей, дочь и сын, но они уже почти взрослые.

– У нее есть взрослые дети? – В голосе Молли звучало недоверие.

– Глядя на нее, в это невозможно поверить. Стройна, как девочка, и на лице ни единой морщинки.

Лавди. Лавди Кэри-Льюис. «Джудит Данбар» – это звучало, как тяжелая поступь человека, страдающего плоскостопием, – один шаг вперевалку, другой… А «Лавди Кэри-Льюис» – удивительное имя, легкое как пух, как бабочки, кружащиеся на летнем ветру. Человеку с таким именем не о чем беспокоиться: удача сама идет в руки.

– Она идет в «Святую Урсулу» на полный пансион? – спросила Джудит у дамы в мрачном черном платье.

– Нет, не думаю. По-моему, она будет на выходные уезжать домой. Полковник и миссис Кэри-Льюис отправили ее в большую школу около Винчестера, но она пробыла там только полсеместра, а потом сбежала. Приехала домой на поезде и заявила, что назад не вернется, потому что скучает по Корнуоллу. Ну, они и решили отправить ее в «Святую Урсулу».

– Судя по всему, она довольно-таки избалованный ребенок, – заметила Молли.

– Самая младшая, к тому же всеобщая любимица – ей всегда во всем потакали.

– Понятно. – Молли немного замялась. Пора было вернуться к насущным делам. – Итак… На чем мы остановились? Блузки. Четыре хлопчатобумажные и четыре шелковые. Кстати, Джудит, иди-ка в примерочную и посмотри, как на тебе будет сидеть это платьице.

К одиннадцати часам они все необходимое приобрели. Пока лежащую горой одежду аккуратно складывали и упаковывали в коробки, Молли выписала чек на огромную сумму. Однако никто не предложил им доставить покупки на фургоне или послать за кем-нибудь из младшего персонала, чтобы донести коробки до машины и погрузить их. Может быть, подумала Джудит, если имеешь собственный счет в «Медуэйзе», то ты более важный клиент, чем прочие, и к тебе относятся не только с уважением, но даже с некоторым подобострастием? Но ведь миссис Кэри-Льюис выкидывала все свои счета в корзину для мусора, поэтому не могла быть особенно желанной покупательницей. Нет, дело в том, что она просто была сама собой – миссис Кэри-Льюис из Нанчерроу, важная дама и потрясающая красавица. Пусть у Молли был бы свой счет в дюжине магазинов, но, как бы своевременно ни оплачивала она покупки, к ней никогда не относились бы как к королевской особе.

И вот, нагруженные, точно пара вьючных лошадей, Джудит и ее мать вдвоем потащили свои коробки на Гринмаркет, где с облегчением свалили их на заднее сиденье «остина».

– Хорошо, что мы не взяли с собой Джесс, – заметила Джудит, захлопывая дверцу. – Для нее в машине не осталось бы места.

Итак, с «Медуэйзом» они покончили. Но им предстояло еще посетить обувной магазин, магазин спорттоваров (хоккейная клюшка и щитки для ног), канцелярских принадлежностей (набор почтовой бумаги и конвертов, карандаши, ластик, готовальня, Библия) и кожаной галантереи (несессер для письменных принадлежностей). Они просмотрели немало несессеров, но, разумеется, Джудит захотела тот, что стоил в четыре раза дороже остальных.