Владимир Кевхишвили - Возвращение товарища Сталина

© Кевхишвили В.А., 2020

© ООО «Родина», 2020

Место действия: Загробный мир, куда после смерти попадает душа великого вождя всех времён и народов.

Продолжительность: девять дней, которые в земном исчислении составляют примерно сорок лет и занимают период 1953–1993 годы.

Неземная реальность. Большая поляна, напоминающая футбольное поле с серебристым газоном, в центре которого жёлтой фосфорицирующей краской обозначен круг, диаметром около десяти метров. Поляна окутана фиолетовым туманом. Ни деревьев, ни домов, ни солнца, ни луны – ничего нельзя различить из-за плотной стены фиолетового тумана.

Посередине поляны, на противоположных границах круга, стоят Троцкий и Тухачевский. На Троцком чёрная кожаная куртка, а из-за его пояса выглядывает ледоруб. Тухачевский одет в форму генерала Красной Армии. Они всматриваются ввысь, как будто ожидая чего-то. Тухачевский докуривает очередную сигарету и бросает окурок в сторону.

Тухачевский.Ну и где он?

Троцкий (подняв голову и покрутив носом). Где-то рядом… Я чую его дух.

Тухачевский.А мы ничего не перепутали?

Троцкий.Хроновизор никогда не врёт. Сейчас на Земле 5-е, точнее, уже 6-е марта 1953 года. Несколько часов назад он сбросил свою материальную оболочку, плюс время для транспортировки на лунную станцию и переброску сюда.

Тухачевский.Может, на Луне застрял?

Троцкий.Исключено. Здесь всё чётко, по графику.

Тухачевский.А может, его помиловали и направили в Светлый мир? Как Ленина и Дзержинского?

Троцкий.Это невозможно. Тиранам там не место. Его место здесь, рядом с нами.

Тухачевский.Скорее бы уже.

В этот момент слышится какой-то гул, внезапный порыв ветра срывает фуражку с головы Тухачевского. Где-то в вышине загораются разноцветные огни, а затем с небес до земли в районе круга вырастает сияющий канал.

Троцкий.Вот он! Канал перехода открылся!

Звучит мелодия советского гимна. Из глубины небес по сияющему каналу начинает спускаться гроб тёмно-красного цвета с изображением золотых серпа и молота. Как только гроб касается земли, Троцкий и Тухачевский быстро подходят к нему. Тухачевский осторожно снимает крышку и быстро заглядывает внутрь. В гробу, в старом военном френче, лежит товарищ Сталин. Его глаза закрыты, а руки сложены на груди.

Тухачевский.Да, это он! Великий мучитель всех времён и народов.

Троцкий.Поседел, постарел…

Тухачевский.Не то, что на трибуне мавзолея… Сейчас он узнает истинную любовь к нему советского народа!

Тухачевский злорадно потирает руки, а Троцкий, вытащив ледоруб из-за пояса, брезгливо морщится. Тухачевский и Троцкий некоторое время рассматривают Сталина, а затем Тухачевский начинает нетерпеливо похлопывать его по щекам и дёргает за усы.

Тухачевский.Ну, давай, мразь, просыпайся!

Троцкий.Спокойно, Миша. Скоро он будет в вашем полном распоряжении на целую вечность.

Сталин открывает глаза и прищуривается. В первые мгновения он ничего не видит, не слышит и не чувствует. Тухачевский продолжает его похлопывать по щекам, но Сталин никак на это не реагирует. Постепенно его глаза начинают различать окружающую действительность. Он смотрит на Тухачевского и Троцкого, но как будто не узнаёт их.

Сталин (тихо стонет, пытаясь пошевелиться). А-ааа… Лаврентий! Позовите Берию…

Тухачевский (ухватив Сталина за нос и покручивая его из стороны в сторону). Скоро ты его увидишь. Ближе к вечеру.

Сталин узнаёт Тухачевского и Троцкого, вздрагивает и пытается подняться.

Сталин.Что вы себе позволяете, товарищ Тухачевский? Где я?

Тухачевский.Очнулся, гад?

Троцкий (поигрывая ледорубом). Привет, Коба. Добро пожаловать в мир вечных мук и страданий!

Сталин медленно приподнимается, с опаской поглядывая на ледоруб Троцкого.

Сталин.Здравствуйте, товарищ Троцкий. Рад видеть вас в добром здравии.

Троцкий (холодно усмехнувшись). А уж как я рад, Коба, ты даже представить себе не можешь. Тринадцать лет я каждый день с нетерпением ждал этого момента.

Сталин.Приятно слышать, что кто-то помнит, думает, ждёт тебя… Это же настоящее пролетарское братство, товарищи!

Сталин вылезает из гроба и смотрит по сторонам. К этому времени фиолетовый туман уже почти рассеялся. Глаза Сталина различают бесцветное небо, состоящее из тысяч геометрических фигур, и безликую ровную поверхность сероватого цвета. Неподалеку виднеется какое-то длинное, многоэтажное тёмно-синее здание, похожее на тюрьму.

Сталин.Это что, лагерь для военнопленных? А куда подевался Кремль? Кажется, вчера я заснул в своём рабочем кабинете, а сейчас всё никак не могу проснуться…

Тухачевский.Это ад, Коба! Место для военных преступников, убийц и тиранов вроде тебя!

Сталин.Я вам не Коба, товарищ Тухачевский! Это только для старых товарищей по партии, вроде Троцкого, я – Коба, а для вас я – товарищ Сталин или просто Иосиф Виссарионович. Прошу запомнить это раз и навсегда. А в ад и рай я не верю, это всё поповские сказки.

Тухачевский.Не веришь? Ты – усатый кусок дерьма, волосатый тиран, палач русского народа! Я тебя сейчас так отделаю, что ты забудешь, как тебя зовут!

Тухачевский закатывает рукава и надвигается на Сталина, Сталин отходит в сторону и прячется за спину Троцкого, с опаской поглядывая на ледоруб в его руке.

Сталин.А вы, товарищ Троцкий, наверно, в горы собрались? Альпинизм – это хорошо. Свежий воздух, бескрайнее синее небо, ощущение высоты, костёр у палатки…

Троцкий (подбросив ледоруб вверх и ловко поймав его). Этим ледорубом, Коба, я сейчас раскрою тебе череп. Но ты не бойся – здесь всё быстро заживает. В этом мире нет смерти, поэтому я каждый день буду вышибать тебе мозги столько раз, пока моя рука не устанет.

Сталин.Что вы такое говорите, товарищ Троцкий! Если вы держите какую-то обиду на товарища Сталина, то это зря. Я всегда уважал вас, поэтому вас не расстреляли, а просто выслали из СССР. Жили бы себе спокойно, писали бы что-нибудь доброе, светлое, чистое и горя бы не знали. А вы стали ругать наш строй, нашу партию, раскалывали мировое пролетарское движение. Перед войной с Германией это было очень не кстати. Что нам оставалось делать? Но, как говорится, кто старое помянет, тому глаз вон.