Любко Дереш - Намерение!

– А что в той тьме?

– Что во тьме… Эх, зачем я это говорю, понавыдумываешь сейчас бог знает что… Пойми, это не та тьма, которую ты себе можешь представить, и глубина не та. Это все не для глаз. Это одно-единственное ощущение, настолько сильное, что от него в тебе начинаются видения. И это ощущение — оно как раз и есть основное, а совсем не то, что ты видишь. Это ощущение раздирает тебя на куски, разносит на весь Космос… Именно так – ты словно в один миг видишь всю Вечность, но в тот же миг тебя нигде нет. А теперь выкинь из головы все, что я наговорил, и повтори: «Я не знаю, что такое мир. Я не знаю, что такое я».

Гоца послушно повторила:

– Я не знаю, что такое мир. Я не знаю, что такое я.

– Этот шквал ощущений проходит очень быстро, но уже не стихает полностью, а звенит где-то на периферии сознания. Если рассматривать человеческую жизнь как миг взаимодействий с Веч но стью, то это уже будет взаимодействием совсем иного порядка. Ты успеваешь пережить столько нового, сколько в нормальном режиме вмещают сотни и сотни лет будничного опыта.

– Что именно ты переживаешь? – спросила она.

– Ты переживаешь рывок познания. В эти секунды не существует никаких барьеров. Меня интересовала память, и я спросил о ней. Именно про нее я тебе и хотел рассказать.

– Про память можно говорить по-разному. Память – это то, что было, избранное из того, что могло быть. Момент решения – самый тончайший момент прикосновения к действительности, потому что выбор – это не просто выбор. Это творение реальности. Без нас, без нашего взгляда на действительность она является всем, чем угодно, и ничем из этого.

Мы пришли туда, откуда начали: мир проявляется под нашими взглядами. Это внешняя сторона мира. Внутренняя сторона – то, что осталось вне взгляда. ВОЗМОЖНОЕ.

Поэтому про память можно говорить разными словами. Можно сказать, что есть память твоя, есть память моя, есть память народа, память цивилизации. А можна сказать и так, что есть ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ и маленькие воли – твоя, моя, народа, цивилизации. Где мы прикрепимся своей волей, там и начинается наша память. Для ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ не существует ни прошлого, ни будущего, не существует «там» и «тут», как и множество других понятий, человеческих и нечеловеческих. Своей волей мы развертываем эти понятия в знакомый мир, с его обстоятельствами времени и места, с прошлым и будущим.

Я сделал жест рукой, очертив насыщенно-красный закат. Такое небо предвещает ветер.

– Все вокруг нас – живое. Потому что принадлежит Действительности. Раз мы собрались все тут: ты, я, это небо, эти тучи, этот ветер, эти деревья – значит, наша воля настроена в унисон. Отчасти уже потому, что мы живем под куполом воли Земли. Земля тоже имеет свою память, неизмеримо большую, чем память человека или даже человечества. Мы не знаем, что такое Земля, и не знаем, что такое человек, но разница меж нами такая огромная, что мы видим: Земля – это планета, а человек – это человек. Земля бережет память обо всем живом, что когда бы то ни было жило или будет жить на ней.

Феноменальная память – лишь одно из последствий высвобождения воли. То, что можно считать фенопамятью – когда ты четко припоминаешь события прошлого, – есть просто защитная пленка для разума. В действительности же ты переносишься в прошлое , но, если бы разум не считал это «воспоминанием», для тебя все бы закончилось в дурдоме. Просто со временем разум привыкает к переносам, и однажды пленка прорывается: ты обнаруживаешь, что физически перенеслась в прошлое.

– А то, откуда я перенеслась, я помню или нет?

– В большинстве случаев да.

– Что значит «в большинстве случаев»?

– Спрашиваешь, что значит? А вот покажи мне твердые гарантии, что вчера ты действительно была Гоцей Дралой?

Она содрогнулась.

– Вот то-то же, – усмехнулся я и, сам не знаю почему, тоже почувствовал озноб.

– С высшего уровня памяти можно получить доступ к нижним, как в дереве каталогов на компьютере. Выйдя на память планеты, можно войти не просто в память произвольного человека, а и в память любого живого существа, которое могло когда-нибудь касаться Земли. Ты можешь ощутить себя динозавром, можешь «припомнить» себя пантерой, можешь быть деревом или роем пчел. Единственная опасность тут – залипнуть в этой памяти и больше не вернуться. Хотя, с какой-то точки зрения, ничего не изменится. ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ – это бесконечные возможности того, что есть, было и может быть. Это варианты, что тянутся во вселенной, словно оптические волокна. А наше сознание – это свет, что течет в них: в каких-то течет, в других – нет. В момент, когда свет протекает в них, возможности превращаются в то, что есть. Для Земли не имеет значения, течет ли свет по воспоминаниям муравьеда или Леси Украинки, уже хотя бы потому, что все это является Ею, Землею.

Гоца молчала, только шмыгала красным от холода носом. Наверное, думала. Ну-ну. Вот подняла голову:

– А что тогда выбирает, куда течь, а куда нет? Почему ты – это ты, а рябина – это рябина?

– Выбирает внимание как составляющая воли. Она словно лазерный луч, который считывает с поверхности диска информацию. Среди миллионов и миллионов линий возможного воля выбирает те, на которые она настроена, и те, которые она способна удерживать вместе. Внимание действует, как магнит. Оно притягивает то, на что направляет себя. У кого-то внимание сильнее, у кого-то слабее. Чем сильнее внимание, тем больше процессов оно может притянуть. Твое внимание таково, что собрало из бесчисленно возможного тебя и только тебя, не больше, но и не меньше. Силы и настройки рябины таковы, что она – рябина. А внимание Солнца таково, что оно собрало себя, да еще и притянуло себе подружек, аж девять штук, плюс спутники. Ты тоже, не сглазить бы, вон, притянула себе сколько знакомых, аж две с половиной тысячи единиц. Но что они, а что планеты – чувствуешь разницу?

– Так что, вправду люди притягивают вниманием?

– Ну конечно: внимание как магнит. К чему его приложишь, то и получишь. Попробуй проведи эксперимент. Сосредоточенно и, я бы сказал, страстно думай про Африку и только про нее. За какое-то время ты увидишь: вроде бы случайно с тобой начнут происходить полезные, созвучные твоим мыслям события. То книжка какая-то про Африку сама в руки прыгнет, то музыку аборигенов на си-ди друг подарит, а может, и человека встретишь, который недавно с континента приехал. А если внимание действительно сильное, натренированное, то ты вообще можешь туда поехать. И все, главное, будет казаться удивительным совпадением обстоятельств. Например, окажется, что у тебя в Африке дядюшка работает директором какой-нибудь республики и приглашает к себе на субботу в гости.