Алексей Слаповский - У нас убивают по вторникам (сборник)

– Я хочу. Но я сдерживаюсь, – лукавит Быстров.

– Зачем?

– Ну… Я люблю свою жену.

София недовольна:

– Вот, блин, дали заданьице. Жену он любит. Я тоже мужа люблю – ну и что? Неужели перед смертью не хочется чего-нибудь такого, чего не было?

– Почему же не было? Было.

– С такой женщиной, как я? – сомневается София.

– При чем тут – как вы, не как вы. По любви было. А если хоть раз было по любви, умереть не страшно.

София долго смотрит на Быстрова, пытаясь понять, что он сказал. Потом вдруг набрасывает на себя простыню.

– А по любви – это как? – спрашивает она. – Ну, то есть, какие ощущения? Оргазм какой-то другой? Или что-то еще?

– Это на уровне души.

– Будто если выпить? – угадывает София.

– Нет.

– Ну – нанюхаться?

– Чего.

– Морочишь мне голову! – с досадой говорит София.

И вдруг начинает хлюпать.

– Я, может, тоже хочу с собой покончить!

– Что мешает?

– Как что? Чувство долга.

– Перед мужем, детьми? – теперь черед Быстрова угадывать.

– Какой муж, какие, блин, еще дети? Вот перед этим чувство долга! – София сбрасывает с себя простыню. – Ты подумай, как я могу это уничтожить? Оно людям служить должно! Ну и мне тоже!

Слова странные, конечно, но поза Софии на этот раз так бесхитростна, так невинно откровенна, что Быстров невольно чувствует прилив мужской силы.

– А ты знаешь, я, пожалуй… – склоняется он над Софией.

Та немедленно вскакивает и начинает одеваться.

– В чем дело? – удивлен Быстров.

– Методика! Теперь ты меня будешь хотеть со страшной силой. Будешь искать, уговаривать, упрашивать. Тебе будет не до самоубийства. Вот телефон, – она оставляет визитку на ночном столике.

И напоследок страстно целует Быстрова.

– Это чтобы тебя больше разобрало.

Она выходит. Быстров смотрит на визитку и рвет ее в мелкие клочки.

Только сейчас он замечает, что в углу комнаты сидит человек в штатском.

– Ну и дурак же ты, – говорит человек.

– Хуже. Я как раз слишком умный, – не соглашается Быстров.

Так прошли день и вечер и наступила ночь.

Быстров лежит в постели со Светланой.

В углу спальни клюет носом человек в штатском.

– Черт знает что, – говорит Светлана. – Теперь я знаю, что чувствуют звери в зоопарке.

– При чем тут звери? – возражает Быстров. – Звери не понимают. А люди понимают и все равно лезут в клетки. Реалити-шоу всякие. Что их, нарочно загоняют?

– Я не хочу жить в реалити-шоу. Зачем ты придумал это самоубийство?

– Я не придумал. У меня нет другого выхода. Я не хочу жить в вечном унижении.

– Тебе все равно не дадут этого сделать. Может, признаешь свою вину?

– Мне нечего признавать. Если тебе плохо, можешь от меня уйти.

Светлана целует мужа в плечо.

– Ты же знаешь, что я тебя люблю. Просто – сплошные неудобства. И дочь страдает.

В соседней комнате страдает дочь. Она даже стонет. На пару с молодым человеком в штатском. То есть сейчас он не в штатском.

Светлана ворочается, достает из тумбочки таблетки.

Человек в штатском, тут же встрепенувшись, подходит. Протягивает руку:

– Позвольте.

– Это снотворное!

Штатский вертит упаковку. Достает одну таблетку, дает Светлане. Подносит стакан воды – запить. Следит за тем, как Светлана глотает таблетку. Прячет упаковку в карман, садится в свой угол.

Утро. Быстров бежит по парку. За ним трусят двое сопровождающих. Быстров оглядывается, усмехается и прибавляет скорость. Бежит изо всех сил. Сопровождающие, запыхавшись, не отстают.

– Чего это с ним? – спрашивает один.

– Черт его знает… Понял! – вдруг озаряет другого.

– Что?

– Он так себя хочет до смерти довести! Самоубийство при помощи бега!

– Хитрый, зараза!

Они догоняют, один мчится наперерез. Вылетев из кустов, оказывается на пути Быстрова, останавливает его.

– Потише, пожалуйста!

Быстров возвращается к дому. Там журналисты с камерами, микрофонами, блокнотами.

Вот один из них приближается.

– Вы обещали интервью дать, я вам звонил, – говорит он Быстрову.

– Две минуты! – предупреждает сопровождающий и зорко смотрит на журналиста.

Журналист делает знак оператору, тот наставляет камеру, журналист поднимает микрофон:

– Скажите, ваше заявление о самоубийстве – это не блеф? Есть такое мнение.

– Молодой человек, – веско отвечает Быстров, – я не слесарь Вася Пупкин. Люди моего положения так не блефуют…

– Ну, блефуют и покруче…

– Но не я. Да и зачем мне блефовать?

– Внимание прессы, слава.

– Кому нужна предсмертная слава?

– Не скажите, – возражает журналист. – Недавно случилась история.

Он рассказывает, а мы видим эту историю:

– Молодой человек, назовем его Костя, начитался о вас, насмотрелся по телевизору.

(Худой и бледный юноша Костя видит портреты Быстрова в газетах и по телевизору.)

– А была у него девушка. Ну, как была: влюблен он в нее был, а она нос воротила.

(Костя что-то горячо говорит юной красавице, а та воротит нос.)

– Зато у нее все стены оклеены разными знаменитостями.

(Действительно стены оклеены знаменитостями, то есть их фотографиями. Красавица сдувает с них пыль, а некоторые целует.)

– И она сказала ему: ты мне нравишься, Костя, но полюбить тебя и выйти за тебя замуж я могу только в том случае, если о тебе будут писать в газетах и показывать по телевизору.

(Красавица говорит Косте:

– Ты мне нравишься, Костя, но полюбить тебя и выйти за тебя замуж я могу только том случае, если о тебе будут писать в газетах и показывать по телевизору.)

– Костя думал, думал, думал, – продолжает журналист, – ничего не мог придумать. Талантов у него нет, заслужить славу долгим и упорным трудом проблематично, а главное, пока заслужишь, на пенсию пора, какое уж тут жениться. Тут-то как раз он и узнает о вашем поступке. И приходит ему в голову идея.

(Косте приходит в голову идея. Я понимаю, что это не киношная ремарка. Как это показать? А не знаю. Пусть режиссер и актер думают, как это показать, у них такая профессия.)

– Пошел Костя в супермаркет. Встал перед камерой слежения.

(Костя стоит в супермаркете перед камерой слежения.)

– Поднес к виску травматический пистолет, который он купил накануне.

(Костя подносит к виску пистолет.)

– И крикнул: меня покажут по всем каналам, я стану знаменит! И ты никуда не денешься, полюбишь меня и выйдешь за меня замуж!

(Костя кричит, но его слов не слышно: камера не записывает звука. Костя стреляет и падает.)

– На другой день это действительно показали по всем каналам: очень уж эффектные кадры.

(Чередуются три канала и три ведущих: показывают одно и то же. Ах, дескать, какой ужас. Это как рушащиеся в Нью-Йорке здания показывали бесконечное число раз. Ах, как ужасно. Гибнут люди… Летят из окон… Посмотрите еще раз, как это страшно. И еще раз. И еще. Страшно, не правда ли? Кто не видел, показываем еще раз. После репортажа смотрите фильм «Титаник», там тоже все очень интересно.)