Светлана Талан - Не упыри

– И почему люди такие близорукие?.. – проговорила я тихо, но не успела продолжить. Должно быть, кто-то из детей увидел Романа в окно – двери распахнулись настежь, и все четверо выпорхнули из хаты, как птенцы из гнезда, и с криками: «Папа! Папочка!» облепили Романа со всех сторон.

Я пошла в дом.

Существуют ли правила для любви? Уверена, что нет. Любовь неистова, беспутна, неразумна и не терпит шаблонов. А я – отчаянная мечтательница, романтик, сумасбродка и вообще ненормальная, потому считаю смыслом жизни только любовь. В любви нас рождает мать, в ней мы продолжаем жить, рождая собственных детей, и весь мир держится только любовью. И с любовью я впускаю в свою душу и шум осеннего дождя, и капризные дни предзимья, и легкий запах дров, потрескивающих в плите, и суматоху детей, соскучившихся по родному дому. Мои чувства и восприятие мира необычайно обострились после ссоры с Романом. Я как бы заново увидела самые обыденные вещи. И каждая мелочь в нашем доме стала мне в радость, каждый день – счастливым только потому, что он наступил.

Я вернулась, сказав Роману, что со временем смогу простить ему увлечение другой женщиной, но забыть этого не смогу никогда. В то же время из этой неприятной истории я извлекла урок: научилась ловить искорки солнца…

Наверно, это плохо – радоваться чужим неудачам, но у меня отлегло от души, когда после окончания второй учебной четверти Галина Петровна написала заявление об увольнении. Причиной ее отъезда из села стало то, что она изменила своему мужу. И это были не сплетни: тот поймал ее на горячем, поставил синяк под глазом вместо штампа в паспорте о разводе и выгнал из дома. Меня подмывало уколоть этим Романа, но я вспомнила наши разговоры с отцом, с Валей – и сдержалась. И заметила, что Роман благодарен мне за это. Сама же я почувствовала себя не только верной, но и мудрой женой.

Весной этого года аисты облюбовали для гнездовья столб линии электропередачи прямо у нашего забора. Сколько же было радости у детей, когда эти большие красивые птицы после нескольких дней изучения окрестностей принялись строить гнездо! Они то и дело прибегали ко мне с сияющими глазами и сообщали:

– Папа-аист во-от такущую ветку притащил! И как только он смог удержать ее в клюве?

– Они вдвоем носят ветки!

– Уже видно, какое будет гнездо! Оно большое!

Я рассказала им, что аисты не селятся там, где живут плохие люди, хотя и сама не знала – это просто поверье, или птицы действительно чувствуют, как к ним относятся.

– А еще аисты приносят семье счастье, – серьезно добавила Даринка.

– И малышей, – вставил Миша и покраснел, а девочки многозначительно захихикали.

Аистов дети назвали Папа и Мама и стали с нетерпением ждать, когда у них появятся птенцы. Настоящая драма разыгралась на нашем подворье, когда аисты выбросили из гнезда одно яйцо, и оно разбилось.

– Бедный птенчик, – шмыгал носом Андрейка. – Они его убили…

– Во-первых, это еще не птенчик, а всего лишь яйцо, – успокоила я сына. – А во-вторых, аисты всегда оставляют в гнезде только четное количество яиц.

– Значит, они умеют считать?

– Так им подсказывает природа, – сказала я. Мне и самой было любопытно, каким образом аисты определяют количество яиц.

Когда на свет появилась пара аистят, дети пришли в такое воодушевление, будто в нашей семье родился еще один ребенок. После долгих споров и крика до хрипоты, дети назвали маленьких аистов Оля и Коля. Я даже не стала спрашивать, почему они решили, что это мальчик и девочка. С тех пор летними вечерами мы усаживались на скамье на подворье и подолгу наблюдали за птичьим семейством. Папа и Мама, к великой радости детей, оказались заботливыми родителями. Они без конца таскали птенцам лягушек, рыб и даже ужей. Но особенно интересно было следить за тем, как Папа поит их водой из собственного клюва. Иногда аисты усаживались на трубу на нашей крыше.

– Как хорошо, что они не построили гнездо на трубе, – однажды сказал Андрейка. – Они же не знают, что оттуда может пойти дым.

– Они не глупые, – с серьезным видом добавил Миша.

Мне всегда нравились эти благородные и величественные птицы. Я просыпалась раньше всех в доме и выходила на крыльцо. Розовое солнце важно выплывало из-за горизонта. Аист распахивал крылья и на фоне восходящего солнца становился похож на какое-то сказочное существо, которое взмахами широких крыльев направляет первые робкие лучики к нашей усадьбе.

Все ждали, когда младшие, Оля и Коля, начнут самостоятельно летать. Однажды мальчишки с таким визгом влетели ко мне на кухню, что я даже испугалась. Из их взволнованного сообщения я только и поняла, что аистята уже летают.

А сегодня под вечер случилась трагедия. Оля (дети сказали, что это именно она) вылетела из гнезда, сделала круг над нашим двором, а возвращаясь обратно, зацепила крыльями провода электросети и рухнула вниз, пораженная током. Все мы бросились к Оле, но птица была мертва.

– Мама! Сделай что-нибудь! – умоляли меня дети, но мне пришлось сказать, что я больше ничем не смогу помочь птице.

Господи, сколько же было слез! Дети так плакали, что я не выдержала и разревелась вместе с ними. Когда вернулся Роман, мы все сидели на траве возле аистенка и плакали.

– Мои хорошие, – сказал он, – иногда в жизнь вторгается смерть, и мы ничего не можем с этим поделать. Хорошо, что остался еще один птенец. Поэтому давайте не огорчать больше Папу и Маму, они и без того встревожены. Берите лопату и побыстрее похороните несчастного птенца, потому что его родителям пора кормить Колю. Видите – они не летят за едой, а все время кружат над нами!

В этот вечер за ужином дети почти ничего не ели, да я и не настаивала.

– Пусть укладываются спать и успокоятся, – сказал мне Роман.

Я смахнула непрошеную слезинку – мне действительно было жаль Олю, которая так и не успела налюбоваться этим волшебным миром. Роман сам вымыл посуду.

– Наши дети растут неравнодушными, – подвела я итог. – Теперь я точно знаю, что они сумеют и посочувствовать, и не бросят человека в беде.

– И за это я тебя тоже люблю, – сказал Роман.

– За что?

– За умение видеть хорошее в плохом, – сказал он и ободряюще улыбнулся…

Наша Даринка поступила в тот же педагогический институт, где в свое время училась и я. Разница только в том, что она предпочла стать филологом, как ее отец. Мы все очень радовались за нее. Но теперь нам придется усиленно заниматься с Иринкой, так как у нее чуть ли не все предметы страшно запущены. Но она не хочет отставать от Даринки, и все дни проводит за учебниками, потому что в будущем году мечтает поступить в тот же педагогический.