Манучер Парвин - Из серого. Концерт для нейронов и синапсов

– Может, я что-то забыл, как и всё остальное, что я забываю сделать.

– Пируз-джан, я хотела бы, чтобы ты был здесь со мной, с пианино или без пианино.

Одна звезда, потом ещё несколько звёзд, затем галактики начинают сиять у меня в голове.

– Мне бы тоже хотелось быть с тобой.

– Я рада, что ты этого тоже хочешь.

– Послушай, Джульетта, Я могу сесть в машину и приехать к тебе. Или я могу выпрыгнуть из окна и прилететь к тебе.

Я полностью проснулся. И я делаю то, что делают полностью проснувшиеся мужчины. Я веду себя, как дурак.

– А потом?

– Я могу придумать много всего, Джульетта. Но, скорее всего, вес радости и приятного возбуждения раздавит меня в твоих объятиях.

– Ничто тебя не раздавит в моих объятиях, Пируз. А теперь слушай меня, Пируз. То, что я хочу, – это не всегда то, что я пытаюсь получить. По крайней мере, не сразу. Я попытаюсь поспать со своими желаниями, а ты можешь превратить свои в большую поэму, которую ты планируешь написать…

Мой вздох эхом проносится по спальне.

– Твоё терпение делает меня нетерпеливым, Джульетта. А как насчёт того, что я приползу к тебе на четвереньках, с целым взрослым слоном на спине? Это произведёт на тебя впечатление?

– У тебя имеется под рукой взрослый слон?

– Должен признать, что нет.

– А можешь раздобыть слона к вечеру следующей субботы?

– К тому времени я могу раздобыть стадо слонов – и также каких-нибудь гиппопотамов.

Она смеётся так, словно мы уже стали любовниками. Она приглашает меня на ужин к себе в квартиру после семинара. Ещё минуту мы говорим «спокойной ночи».

Че бадбахти ширини ! (Какая приятная незадача, или какое сладкое несчастье!) Мой разум исчезает, а Джульетта управляет тем, что осталось. Всего несколько минут назад я был нетерпелив, но теперь я спрашиваю себя, почему она так торопится. Разве мы не можем просто сходить на концерт или поиграть в теннис? А! Теннис! Может, именно поэтому она кажется мне знакомой! Проходя мимо кортов в университетском городке, я иногда останавливаюсь, чтобы посмотреть, как играют женщины. Мне хотелось, чтобы я, а не инструкторы помогали им улучшать подачу. Я – в некотором отношении мужчина-шовинист, это означает, что я шовинист только часть времени и только когда мне навязывают убеждения по поводу освобождения женщин. Но бывают случаи, когда природа заставляет подчиниться ей.

Почему я чувствую эту неохоту быть вместе с Джульеттой? Потому, что я так сильно её хочу, и мне хочется, чтобы это желание длилось подольше? Или потому, что я боюсь лишиться разума, как раз когда я нашёл любовь, которую искал всю жизнь? А что если я вместо этого приглашу её где-нибудь поужинать? И что если она скажет, что мы уже ходили в ресторан? Но она хочет что-то для меня приготовить. Тогда что мне говорить следующее? Я ругаю себя.

– Пируз, Пируз, что случилось с голодным крокодилом в тебе? Что случилось с твоим мозгом рептилии? Твои чешуйки исчезли, и на тебе растёт пушистая шерсть кастрированного ягнёнка.

Мне в голову приходит мысль. Кливлендский оркестр в четверг даёт симфонию № 2 Яна Сибелиуса. Приглашу Джульетту. Надеюсь, что она сможет пойти. Это немножко замедлит развитие событий и одновременно ускорит. Компромисс, с которым спокойно смогут жить рептилия, млекопитающее и разумный человек, существующие во мне.

Записанная история поражена теми же болезнями, что и мужчины и женщины, её создающие: потеря памяти, искажение воспоминаний, воображаемые воспоминания и преднамеренно сфабрикованные воспоминания. Говорят, что история – это политика, на которую смотрят в обратном направлении. Но история также и политика, на которую смотрят как на идущую вперёд.

Мы снова в Олин-Холле, в аудитории с жёлтыми стенами, где проходит семинар, за большим столом, по форме напоминающим яйцо. Мы снова ждём, когда появится Джульетта. Ещё нет двух часов, так что пока она не опаздывает. Но мы пришли раньше и ждём её, как будто она опаздывает. Психологическое состояние изменяет скорость течения времени в сознании, как сила тяжести изменяет скорость течения времени в пространстве.

Доктор Х на этот раз пришёл вовремя. Он выбивает какой-то ритм на поверхности стола кончиками пальцев. Доктор Рутковский слегка покачивает головой, словно слышит мелодию, играющую в голове у доктора Х. Когда-то они вместе играли в рок-группе. Она называлась «Ложки». Доктор Х – который тогда ещё не был доктором Х – играл на барабанах, а Рутковский – на электрогитаре. Они были любовниками, как рассказала мне Джульетта. Теперь они душевные друзья и товарищи, вместе занимающиеся наукой.

Доктор Оливер Ку работает на своём ноутбуке. Доктор Ашана Васвани занята сведением баланса – сидит со своей чековой книжкой. Физик Мартин Пфайффер разгадывает кроссворд на греческом языке, как мне кажется. Лампочки в прозрачной голове ЗЗ судорожно мигают.

Аспиранты Эндрю Эшкрофт и Брэдли Уилкинсон сидят по обеим сторонам Ванды Диаз, словно две внушительные книжные обложки, охраняющие редкий томик поэзии. А я думаю о Джульетте. Она довольно часто пробирается ко мне в голову. Вечером в четверг мы съездили в Кливленд, в Северенс-Холл, чтобы послушать выступление Кливлендского оркестра, давали Вторую симфонию Сибелиуса. Я поздно покупал билеты, поэтому нам достались места только в дальнем конце балкона. Все, включая вошедшую в поговорку муху на стене, сидели к нам спиной.

Во время первой части барабанный бой шёл по нарастающей, напряжённый, загадочный, перед тем, как резко прекратиться, словно упало дерево с осенними листьями. Мы играли с костяшками пальцев друг друга. Наши взгляды робко встречались. Во время второй части мелодия, напоминавшая счастливую фольклорную песню, закончилась торжественно, как рождественский гимн. Наши кончики пальцев встретились, словно мы вместе тайно молились. Наши взгляды, больше не робкие, слились, будто на нашу молитву был получен ответ. Во время третьей части, когда Сибелиус, с мастерством Эроса, поддразнивал нас, ведя к финалу, наша страсть прорвалась наружу. Я взял её руку. Я поцеловал кончик каждого пальца. Я спрятал лицо в её мокрой ладони. Когда я открыл глаза, её губы уже ждали мои губы. Когда мы целовались, я чувствовал её руку у себя на ноге, и она поднималась всё выше, по мере того, как звук скрипок становился более высоким. Но очень хорошо, что у Сибелиуса ноты закончились тогда, когда закончились. Сегодня суббота, и мы ждём, когда появится Джульетта, чтобы можно было начать семинар. Я уже жду, когда семинар закончится, чтобы Джульетта могла выполнить своё обещание и приготовить нам ужин. Я надеюсь, что самым главным в этом ужине будет десерт.