Сара Райнер - Другой день, другая ночь

Карен отодвигает газету и садится на диван рядом с Эбби. Не проронив ни слова, берет ее за руку. Несколько минут две женщины сидят, опустив глаза и сцепившись пальцами.

Сначала Майкл чувствует теплое дыхание на своей щеке. Даже в таком сонном состоянии он знает, кто это.

– Микки… – шепчет она ему на ухо. – Микки…

Она берет его за руку; ее ладонь мягкая и гладкая.

– Это я, Крисси.

Он с трудом размыкает веки. Смотреть страшно: он не знает, что сейчас увидит.

– Микки, слава богу, ты пришел в себя.

Постепенно ее лицо проявляется отчетливее; оно совсем близко. Жену почти невозможно узнать: рыжеватые волосы тусклые и немытые, под глазами красные круги, усыпанная бледными веснушками кожа посерела.

– Зачем? – В ее голосе слышится мольба.

Он чувствует слабое угрызение совести, однако не может сообразить, с чем оно связано. Хочется объяснить: «Я – это не я». Вроде бы это он собирался ей сказать, но выговорить никак не получается. Наконец, после огромных усилий, он выдавливает:

– Прости…

Веки опускаются.

– Тебе ввели снотворное, любимый, – говорит Крисси.

Пытаясь оглядеться, он поворачивает голову на подушке. Даже это движение дается тяжело. За креслом, на котором она сидит, видна еще одна белая металлическая кровать. Под одеялом бугор; кто-то там лежит, повернувшись к ним спиной.

Значит, он не дома.

Появляются обрывки воспоминаний. Пляж… Море…

– Майкл?

При звуке своего имени он просыпается. Перед глазами все плывет, но постепенно проявляется чья-то фигура. Рядом с ним стоит высокая, тощая женщина.

– Это Леона, медсестра психиатрического отделения. Помните меня?

Майкл хмурится, пытаясь сообразить, что происходит.

– Где я? – бормочет он.

– В больнице Суссекса, – говорит Леона.

– Сколько я уже тут лежу?

– Вы поступили в отделение интенсивной терапии в субботу ночью, а вчера вас перевели сюда.

Я не знаю, какой сегодня день, думает Майкл.

Леона смотрит на него сверху вниз.

– Вы – большой счастливчик.

Я не чувствую себя счастливчиком, думает Майкл. Он вообще не знает, что чувствует.

– Помните, что случилось?

– Море… – произносит Майкл.

Он плыл, становилось все холоднее и холоднее. А потом… Он ворошит воспоминания. Ничего не получается.

Леона садится.

– Похоже, вы пытались расстаться с жизнью, Майкл.

Чувство стыда расползается по венам.

– Если вы в силах, нам надо поговорить о событиях той ночи. Понимаете, я хочу вам помочь. Мы все этого хотим.

Леона отводит взгляд за спинку кровати. Майкл слегка поднимает голову: там, заломив руки, стоит Крисси.

– На прошлой неделе я приходила к вам домой, и мы беседовали о вашем самочувствии, помните?

– М-м-м…

На прошлой неделе?.. Майкл потерял чувство времени и теперь не имеет представления, как совместить события.

– Вы тогда были очень подавлены, и я страшно сожалею, что не разобралась, насколько худо обстоит дело.

Подавлен? – думает Майкл. Нет, она ничего не поняла.

– Наверное, за те несколько дней, что прошли с нашей встречи, вы окончательно пали духом.

Ему хочется поддержать разговор, но он будто в густом тумане, оторванный от всех и от всего. Даже тот человек, которого он должен любить – Крисси, – не вызывает в нем никаких чувств. Похоже, он увяз навечно.

Я больше не мог этого вынести, вспоминает Майкл, поэтому и пошел к морю… Мучения не прекращались ни на секунду, не прекращаются и сейчас. А теперь ты будишь меня и собираешься об этом говорить?.. Хочется крикнуть: «Заткнись!» Но сил нет, и Леона сидит, ждет.

Наконец он изрекает, лишь бы отвязаться от нее:

– Я не чувствую в себе себя.

– Можете объяснить поподробнее?

– Я как будто исчез.

Нельзя помочь тому, кто исчез. Пусть даже он и находится прямо перед тобой. Человек без лица, вот кто я.

– Есть препараты, которые помогут вам вернуть утраченное чувство самоощущения.

Леона опять смотрит на Крисси, та кивает.

Они сговорились, думает Майкл. Собираются подсадить меня на лекарства, запереть здесь навсегда. Человек на соседней койке стонет, и Майкл ощущает запах мочи. Он трясет головой.

– От таблеток станет только хуже.

– Не станет, Майкл, – говорит Крисси, подходя к Леоне.

Они хотят, чтобы я сдался, думает Майкл.

– Леона и кризисная группа считают, что антидепрессанты действительно способны тебе помочь. Не знаю, почему ты настроен против. Я полагала, тебе их выписали еще в Мериленде, даже и не подозревала, что ты их не принимаешь… – Она начинает плакать.

Ой, оставьте меня в покое, думает Майкл, прошу вас.

– Пожалуйста, попробуй, – завывает она. – И дети просят.

– Дети?

Райан и Келли знают, что я здесь?

– Мне пришлось им сказать.

Он все еще растерян.

– Я не помню, что произошло.

Крисси достает из рукава носовой платок и промокает глаза. Затем обращается к медсестре:

– Ничего, если я ему расскажу?

Леона кивает.

– Женщина на берегу видела, как ты пошел в море, любимый. Женщина с собакой.

Ах да, думает Майкл. Сквозь туман он различает это воспоминание.

– Собака лаяла… С другой стороны, за камнями…

– Да, эта женщина, такая молодец… – Крисси затихает, но вновь берет себя в руки: – Издалека разглядела на тебе одежду. А когда ты поплыл от берега, она забеспокоилась. – Крисси опять плачет. – Спасибо господу.

– Это ведь не она меня вытащила?

– Нет, она бы не доплыла. Она дозвонилась до службы спасения и… – Крисси глотает слезы, – …и из Брайтона отправили катер. Тебя вытащили из воды, на вертолете переправили с берега сюда.

Она вновь умолкает. Ее трясет.

– Я все думала, что было бы, если бы они тебя не заметили…

Стыд будто огнем жжет Майклу вены: все эти люди боролись за его жизнь – не стоящую спасения.

Еще пару минут, и было бы слишком поздно, понимает он. По мне, лучше бы так и случилось. А теперь Крисси как из шланга поливает меня своими мрачными чувствами, и я не знаю, что делать. Я со своими-то справиться не могу, что мне делать с чужими?

Леона подается вперед.

– Майкл, помните, в одну из наших встреч я просила вас описать свое настроение? Вы тогда еще нарисовали линию?

Майкл кивает.

– Вы говорили, что не знаете, чем вам могут помочь лекарства, и не хотите выравнивать настроение, потому что вас и без того плющит.

– М-м.

– Пожалуйста, Майкл, все-таки попробуйте лекарства. Никто не любит принимать таблетки. Поверьте, я знаю. Я каждый день вижу людей, похожих на вас, – некоторые в лучшем состоянии, некоторые в худшем, некоторые примерно в таком же.

Не существует людей, похожих на меня, думает Майкл. Откуда им взяться. Жить в таком состоянии – ад кромешный. Я здесь из-за какой-то проклятой собаки.