Бобби Пайрон - Стая

Я сунул женщине в шляпке альбом под нос.

– Вот, смотрите. Так мы его убили.

Она внимательно присмотрелась к каждому рисунку, осторожно касаясь их кончиками пальцев.

– Потрясающе. Ты перешел от сказочных героев к целым историям. – Она указала на дубинку у меня в руке. – Какое страшное оружие.

Я кивнул.

– Я сделал ее из ноги огромного оленя. – Я приставил ладонь к груди. – Она была во-от такая.

– Ну надо же! – Женщина в шляпке улыбнулась. – Ты и оленя убил?

Я покачал головой.

– Его убили Чужаки.

– У тебя прекрасное воображение. – Рассмеявшись, женщина в шляпке покачала головой. – Ты можешь нарисовать мне этого огромного оленя?

Я задумался. Я видел только кости этого существа. А потом я вспомнил удивительное животное, которое мы как-то повстречали в лесу, с длинными ногами и потрясающими рогами.

Склонившись над альбомом, я его нарисовал.

– Ого! – удивилась женщина в шляпке. – Я слышала, что тут водятся лоси. Именно поэтому этот парк и называют Лосиный Остров. – Она покачала головой. – Но я и представить себе не могу, что же убило столь крупное создание.

– Чужаки, – сказал я.

Женщина в шляпке опять покачала головой.

– Ох уж эти твои истории! – Посмотрев на небо, она вздохнула. – Дни опять становятся короче. – Достав из своей бездонной сумки свитер, она набросила его себе на плечи. – Вскоре станет слишком холодно, чтобы приходить сюда.

У меня пересохло во рту. Мне не хотелось думать о холоде, снеге, о том, что я больше не увижу женщину в шляпке, не услышу прекрасную музыку из парка развлечений.

– Еще не холодно, – сказал я.

Но вскоре и правда стало холодно. С деревьев падали листья. Голые ветви березы напоминали черные пальцы.

– Маугли, куда ты уходишь зимой? – спросила меня женщина в шляпке. – У тебя есть теплое жилье?

Я сосредоточенно рисовал глаза Дымка. У меня не получалось добиться правильного оттенка.

Во второй раз за все это время женщина в шляпке коснулась моего плеча. Я не отпрянул.

– Маугли, малыш, ты не можешь жить тут, на холоде.

– Мы останемся здесь, пока не выпадет снег, – не глядя на нее, сказал я. – Мы согреем друг друга.

– Кто это мы ?! – всплеснула руками она.

– Я говорил вам! – Я тоже всплеснул руками. – Псы! – Я показал ей рисунок. – Это Дымок.

Женщина в шляпке долго смотрела на рисунок.

– А куда вы с псами отправитесь, когда выпадет снег? – грустно спросила она.

Я не хотел ее огорчать.

– В Город. Мы ездим по всему Городу на электричках. В них тепло и, как правило, безопасно.

Женщина в шляпке нахмурилась.

– Малыш, это еще одна из твоих сказок? – спросила она, указывая на глаза Дымка, нарисованные на белой бумаге.

– Я никогда не рассказывал вам сказки. – Я нахмурился в ответ.

На следующий день я опять пошел к березе. В парке все труднее было найти еду, и я был голоден. С каждым днем становилось все холоднее, все меньше людей приходило в парк.

Везунчик остановился за густыми кустами. Он принюхался, и шерсть вздыбилась у него на спине.

Я прислушался. Да, я слышал шуршание юбки женщины в шляпке, слышал ее шаги по палой листве, но с ней шел кто-то еще. И его шаги были тяжелыми и нетерпеливыми. Я почувствовал запах сигаретного дыма.

Забившись в кусты, я стал слушать.

– Вот тут мы всегда встречаемся, – сказала женщина в шляпке.

Я видел только край ее юбки. Рядом я заметил чьи-то ноги в блестящих сапогах и серых брюках.

– Ну, я тут точно никого не вижу, мама. – Голос мужчины был очень низким.

– Он всегда приходит, – раздраженно ответила женщина в шляпке. – Вот увидишь.

Ее сын, вздохнув, бросил окурок, и тот упал прямо передо мной.

– Сейчас слишком холодно для того, чтобы ребенок играл в лесу, мам. Наверное, он вернулся к себе домой.

– Я же тебе говорю, он живет здесь! – рявкнула женщина в шляпке. – Он и его вонючие псы. Он тут не играет, словно какой-то школьник. И конечно, сейчас слишком холодно! Именно поэтому я так волнуюсь за него.

Я улыбнулся.

Мужчина в серых брюках и блестящих сапогах принялся ходить взад-вперед. Он опять закурил.

– О господи, – вздохнула женщина в шляпке. – Где же он?

Я закрыл глаза, представляя себе, как я выкачусь из-под кустов и вскочу на ноги. Я улыбнусь, а она обнимет меня.

– Мы и так уже долго пробыли здесь, мама. Тут слишком холодно для тебя, а мне пора возвращаться на работу.

Она представит меня своему сыну, и в ее глазах будет читаться гордость.

Она скажет: «Это Маугли. Он очень хороший мальчик. Очень хороший».

Я открыл глаза. На сердце у меня было легко. Я выбрался из-под куста и встал во весь рост.

Лужайка перед березой была пуста.

На следующий день землю припорошило снегом. И все же, как только солнце поднялось над деревьями, я пошел к березе. Женщина в шляпке не пришла. На следующий день выпало еще больше снега.

А потом, как иногда бывает в конце осени, погода вдруг переменилась. Стало тепло, ветер казался соленым, точно он дул с океана. Псы резвились в лучах солнца. Я пошел к березе.

Я учуял запах сигарет еще до того, как подобрался к кустам. Спрятавшись в тени высокой сосны, я прислушался.

Я слышал голоса. Слышал грубый смех. Но я не слышал голоса женщины в шляпке.

Я забрался на сосну. На ней были иголки, в них легко было спрятаться. С верхней ветки я мог видеть полянку с ручьем и березой.

Там стояли трое мужчин в черных сапогах, серых кителях с блестящими пуговицами и в фуражках. Милиция! Один из мужчин был сыном женщины в шляпке.

– Значит, твоя мать кантовалась в лесу с одичалым ребенком? – спросил самый низкорослый из трех милиционеров.

Все рассмеялись.

– Ни с кем она не кантовалась! – рявкнул ее сын. – Она приходила сюда рисовать. Говорит, мальчишка тоже сюда приходит. С несколькими псами.

– Наверное, один из пацанов со свалки, – предположил третий. – Отвратительно, сколько бомжей живут там со своими детьми.

– Я вот считаю, что надо согнать всех этих бомжей и их отродье, посадить на поезд и отправить в Сибирь, – заявил низкорослый.

– Я матери говорил, что ребенку не прожить со стаей диких псов, но ты же знаешь мою мать. Она не отстанет, пока я не найду этого мальчишку.

Его сотрудники сочувственно кивнули.

– На улицах таких мальцов полно, – протянул милиционер. – Развелось как блох.

Трое милиционеров курили, притопывая. Временами они ворошили палую листву, будто я мог спрятаться там.

Женщина в шляпке хотела найти меня! Она отправила своего сына и этих милиционеров, чтобы они меня нашли. Но почему она сама не пришла? Может быть, для нее сейчас слишком холодно? А может, она боится поскользнуться и упасть, как боялась бабушка Инна?