Нэнси Холдер - Элементарно, Холмс! (сборник)

Это он тоже выяснил на собственном печальном опыте.

Когда совещание закончилось, Билл отправился в туалет и вымыл руки. Двадцать раз. Заметив собственное отражение в зеркале, он отвернулся, не в силах взглянуть в глаза смотревшему на него человеку с редеющими волосами и изборожденным морщинами лбом.

Дела дома шли неважно. Все более отчаянные попытки Лизы начать жизнь заново истощили и вымотали ее, и иногда она с трудом поднималась с постели. Остальные ходили за покупками, выгуливали собаку и занимались делами. Порция, недавно получившая водительские права, проявляла особенное усердие и даже ездила на другой конец города за любимыми ливанскими блюдами Лизы.

Билл рассказал жене о повышении. Он был рад, что Мориарти заставил его хранить все в тайне. Лизе не понравилось бы, что он анализирует покупательские модели тысяч беременных женщин по всей Америке, в то время как сама она забеременеть не может.

Не в состоянии помочь супруге, Билл занялся тем, что мог контролировать.

Восьмидесятисемипроцентный успех проекта «Шерлок» мог казаться достаточно высоким Мориарти, но это означало, что тринадцать процентов беременных гостей проскальзывали сквозь сеть. Билл начал задерживаться на работе, манипулируя переменными, создавая новые программы, закидывая сети все глубже. Работа требовала усердия, дотошности и сил, и Билл завидовал Шерлоку с его семипроцентным раствором кокаина, «удивительно стимулировавшим умственную деятельность и прояснявшим сознание».

Однажды вечером он ушел с работы пораньше, в десять часов, и дома открывал бутылку Зинфанделя, когда вошла мрачная Лиза. Билл достал второй бокал и разлил вино.

– Мне не стоит пить, – сказала Лиза, крутя бокал за ножку и с тоской принюхиваясь к рубиновой жидкости.

«Почему? Вряд ли это повредит плоду, если только ты не скрываешь от меня что-то», – подумал Билл.

Однако он знал, что это часть ее режима, способствующего заведению потомства: никакого алкоголя, очень мало кофеина, здоровое питание, физические тренировки.

– С другой стороны, почему нет, – продолжила Лиза, поднимая бокал. – Знаешь, иногда я думаю…

Она замолчала: Билл выбежал из кухни и спешил вверх по лестнице, бормоча себе под нос.

– Ради бога, Билл, теперь я даже не могу поговорить с тобой! Ты вечно работаешь! Эй, это твоя жена, твоя семья на связи! Проснись, Билл!

Но он уже сидел за столом, лихорадочно набрасывая новый алгоритм. Алкоголь! Кофеин! У беременных женщин их потребление должно снижаться. С другой стороны, они будут покупать больше кофе без кофеина и травяного чая. Билл трудился допоздна, встраивая в схему эти маркеры.

Когда он вновь прогнал расчеты, точность предсказания выросла на семь десятых процента.

Билл начал изучать собственную семью.

Когда он прокомментировал серый кружевной шарф, прикрывавший обычно блестящие черные волосы Лизы, жена нахмурилась и сказала, что краски для волос могут попадать в кровоток. Неделю спустя он заметил в ванной бутылочку хны. Прочитав состав, набрал в Google «естественная краска для волос» и немного повозился с расчетами.

Увидев, что Порция отметила понравившейся музыкальную группу на «Фэйсбуке», он понял, что отслеживание лайков и сайтов, которые посещают женщины на ранних стадиях беременности, добавит новые кусочки головоломки.

Точность предсказания росла, но ему так и не удалось добиться совершенства.

Он жаждал создать программу непорочную, как теорема Ферма, всеобъемлющую, как E=mc 2. Ему требовалось золотое сечение предсказания беременности.

Билл превратился в одержимого, сидел на работе до полуночи, а по выходным трудился дома. И числа продолжали расти: 95 %, 97 % и – в конце концов – 99,3 %. Как он ни старался, ему не удавалось победить последние семь десятых процента. В итоге он решил, что дальнейшие улучшения невозможны и статистически незначимы.

Нужно остановиться, пока он не сошел с ума.

Окончательно.

Вскоре после этого Мориарти позвонил Биллу и сообщил, что «Лэндмарт» создал для него новую должность – директора аналитики и прогнозирования. К ней прилагалось значительное повышение, угловой кабинет и собственный персонал.

Билл поспешил домой, горя желанием поделиться с Лизой. Этим летом они смогут съездить в Европу и отложить деньги девочкам на колледж. Смогут пройти еще один цикл лечения от бесплодия.

Он задержался в прихожей, чтобы просмотреть почту. Несколько счетов, очередные университетские брошюры для Порции. Обычные проспекты, реклама и каталоги. Глаза Билла задержались на знакомом логотипе. Само собой, Глисоны тоже были гостями «Лэндмарта». При мысли о том, чего удалось добиться ему и его команде, Билл испытал чувство гордости. Он очень любил свою работу. Она приносила хороший доход и, несмотря на внеурочные часы, позволяла обеспечивать семью. Может, он и не мог рассказать им о своей привязанности, но он их любил. И был готов для них на все.

Билл взял каталог «Лэндмарта» и пролистал его. Отчаянный главный художник получил награды за смелый дизайн и рекламные объявления, пробуждавшие глубокую подсознательную тревогу, но обещавшие, что, купив эту продукцию, вы станете купаться в обещанной роскоши.

Билл увидел рекламу газонокосилки и кошачьего домика. А между ними – детскую колыбельку.

Он перевернул страницу. Рядом с рекламой книжных полок и земли для комнатных растений – витамины для беременных.

Что-то вспыхнуло в его сердце, и он начал листать страницы быстрее.

Глиняный горшок, небольшая палатка, лыжи и радионяня.

Бумажные полотенца, яркие декоративные коврики, ароматизированные свечи и одноразовые подгузники.

Через каждые несколько страниц, едва уловимо, но ясно как божий день – если ты присутствовал при рождении, если прошел беременность от начала до конца на бесчисленных совещаниях по дизайну, споря о цвете и размере шрифтов и о том, как управлять подсознанием беременной женщины.

Пуховые одеяла, тостеры и детские коляски.

В ушах у Билла звенело.

Не может быть.

– Привет, дорогой, – произнесла Лиза.

Она подошла, чтобы поцеловать мужа, и он схватил ее.

– Лиза! Ты мне не сказала.

– Что не сказала?

– У нас хорошие новости!

Она высвободилась и отступила назад.

– Какие новости? Что стряслось, Билл? У тебя взволнованный голос.

Она начала поглаживать супруга по плечу – обычно это его успокаивало.

Он не мог смотреть на жену. И обратился к вазе с тигровыми лилиями, стоявшей на столике в прихожей.

– Как давно ты узнала? В тот день, когда разразилась гроза, с громом и молниями? Было что-то особенное в том…

– Узнала о чем?

– Я могу понять, почему ты не захотела ничего говорить, чтобы мы не надеялись зря после вы…