Эльга Мира - Улитка

– Ах так?! Тогда хрен тебе, а не мои слезы!

Шаг по направлению к бару. У водки с тоником оптимистические нотки, если только много не пить! Всего одна порция коктейля – и снова окружающая действительность весело подмигивает. Схватив со стола «Венские новости», я решила пробежаться по «светской хронике». На втором развороте мне попался заголовок: «Крупнейшие техногенные катастрофы – кто будет следующим?», а дальше…

«Выброс нефти из танкера „Эксон Вальдез“ (США) 23 марта 1989 г. – авария у берегов Аляски. В результате катастрофы около 10,8 миллионов галлонов нефти вылилось в море, образовав нефтяное пятно в 28 000 квадратных километров, загрязнив около 2000 километров береговой линии. Авария считалась наиболее разрушительной катастрофой, которая когда-либо происходила на море».

«Бхопальская катастрофа (Индия) 3 декабря 1984 г. – крупнейшая в мире техногенная авария на химическом заводе пестицидов Union Caribe в индийском городе Бхопал, повлекшая за собой смерть 18 000 человек. Непосредственной причиной трагедии стал аварийный выброс паров метилизоцианата, в результате в атмосферу было выброшено около 42 тонн ядовитых паров. Виновные не наказаны».

«Чернобыльская катастрофа (Украина) 26 апреля 1986 г. – крупнейшая в истории человечества авария на АЭС. В результате разрушения четвертого энергоблока в атмосферу были выброшены радиоактивные изотопы, повлекшие за собой заражение поверхности земли. Большая часть стронция и плутония выпала в пределах стокилометровой зоны, тридцатикилометровая зона превратилась в зону отчуждения, из которой проведена полная эвакуация населения. В официальных источниках последствия катастрофы сильно занижены».

Сильно занижены?! Да вам всем даже невдомек насколько!

Список продолжался и продолжался, словно мир, ввязавшись в апокалиптический марафон, не в силах остановиться, вливал в пересохшую от жажды глотку человеческие страдания: отравленные земли, зоны отчуждения, сотни тысяч безвинно погибших, потерявших кров, ставших инвалидами.

Пока статья била сухими фактами, мне еще удавалось удержать силу духа в кулаке. Но когда следом за ними хлынули нарезки воспоминаний очевидцев: жуткие, холодящие кровь, вызывающие приступы тошноты и лютой ненависти ко всем тем, в чьих руках беспомощно агонизируют наши марионеточные судьбы, – я сдалась. Технологический прогресс несчастной планеты пошел на меня войной с единственной целью – раздавить, как муравья.

Безумный страх вздул на голове вены. Вдох, выдох, вдох, выдох!

Не сработало! Кровь хлынула носом… Да что за день такой!

В коридоре послышался требовательный голос Гретты:

– Рихард, куда ты его снова загнал?

– Да вон же он, под диваном! Тащи его! Тащи!

Истошный крик мальчика зазвенел в ушах, словно рой назойливых комаров.

– Сейчас черти ворвутся сюда! – замерла я настороженно.

На газете – дорожка из красных пятен.

– Только детей мне сейчас здесь не хватало!

Зажав нос пальцами, я бросилась к шкафу за платком. Беготня за дверью стихла, значит пронесло. Взгляд снова упал на запачканную газету. Страх отступил, оставив странное ощущение вины.

Минута колебаний, и вот уже рука нащупала в глубине нижнего ящика тумбочки спрятанную на крайний случай пачку «Marlboro Light».

От одной сигареты ничего не случится!

Но, не выкурив и половины, я ощутила неприятную тошноту и головокружение – точь-в-точь, как при первой своей затяжке в далекой юности…

…Сигареты Camel – ядовитая убойная сила. Мы нашли их с подругой в письменном столе моего отца. Для меня находка стала настоящим уличением тайного порока и почему-то представилась форменным предательством со стороны семьи. Папа всегда осуждал курильщиков. Надо же, какой абсурд! Вся наша жизнь – цепь сплошных предательств, пострашнее припрятанной пачки сигарет или стыдливо замаскированной коробки презервативов, а мы помним только самые мелкие из них.

Как часто я переступала через чувства родных ради эгоистичных желаний, не стоящих выеденного яйца. Сколько раз, задыхаясь от ударов под дых, забывала о собственных отречениях! «Цель оправдывает средства», – скажет спокойно кто-то. Мне ли этого не знать?! Но каждое оправданное целью средство – еще один шаг к фальшивому существованию, в котором на пьедестале одиночества будет биться в конвульсиях тщеславная душа…

…В задумчивости взболтав остатки коктейля, я залпом осушила бокал. В сущности, Джудит прав. Всякий мнит себя бескрайней вселенной, но не каждому удается понять смысл не слишком-то мудреных книг. С отвращением швырнув сигарету в банку, я закрыла лицо руками. Пронзительное желание оказаться в родных объятиях оказалось сильнее гордыни.

ГЛАВА 7

Прислушалась. За стеной непривычная тишина. Обычно после наших ссор Джу врубал музыку на полную громкость.

«Неужели ушел? Да вроде не похоже. Чего гадать – пойди проверь».

Сбрызнув лицо водой из баллончика, я быстро причесалась, подвела веки, подкрасила ресницы. Облегающая черная майка с простыми узкими джинсами – в самый раз для такого момента! Не собираюсь показывать, как важно для меня все происходящее.

Желание оправдать свою малодушную импульсивность придало действиям ребячливый апломб и легкую задиристость.

«Да, я иду мириться, но сначала стоит поставить обидчика на место».

Еще четверть бокальчика для смелости, а после стремительный рывок из одной комнаты в другую. Всего лишь мгновенье, и лоно мира, где вечностью правят диджеи, всосало с силой водоворота.

Но что за розыгрыш?!

Воздух, который по логике вещей должен был наполниться запахом пороха, затрепетал от нежного волшебства флейты и виолончели. Из колонок, словно стая невидимых мотыльков, вылетали звуки «Серенады» Шуберта. От томящих, проникающих в самое сердце нот я замерла ошеломленно на пороге. И только спустя несколько мгновений, когда вступили экспрессивные валторны, мое внимание переключилось на Джудит. Хитрец лежал на кровати с заложенными за голову руками и внимательно следил за сменой эмоций на моем лице.

– Знал, что приду!

– Надеялся, что придешь! – Цокнул он языком, прищурившись.

– Забавно. – В душе потеплело от нежности.

Мы улыбнулись друг другу, и в этих улыбках снова утонули все обиды и сомнения. «Серенаду» сменил «Вальс Цветов». Ох! Как же безудержно захотелось закружиться с ним в танце на безлюдной поляне! Или в прозрачном шифоновом платье помчаться по лесу, подобно чеховской Колдунье, чувствуя кожей, не оглядываясь, но чувствуя кожей, что он бежит следом, а потом, дав ему догнать себя и позволить повалить наземь, покрыть его лицо поцелуями.

Но суровая реальность говорит жестоко: «Не можешь уйти? Тогда прими все, как есть».