Эльга Мира - Улитка

«Проблема плоти не в том, что она слаба, а в том, что она чересчур сильна».

Крамольные мысли полезли в голову: «Эх, если бы мы могли жить втроем, как герои любимой книги!»

Тело встрепенулось, просыпаясь…

Вернувшись, я решила всем своим видом изобразить беспечную невозмутимость и, сославшись на усталость, ушла в спальню.

Однако около полуночи, не выдержав, я выскользнула из-под одеяла и тайком на цыпочках пробралась в комнату Джу. Там, превратившись в безмолвную тень и затаив дыхание, стала наблюдать за спящим красавцем. Это было мое первое настоящее знакомство с телом друга, ночное купание в счет не беру. Поджарое, загорелое, на белом полотне постели оно раскрылось передо мной во всей свое наготе. Гладко выбритая рельефная грудь, чуть покатые плечи, мускулистые бедра. Меж широко раскинутых ног узкой полоской вилась простыня, скрывая от глаз лишь самую интимную часть. Одна рука заложена за голову, другая откинута в сторону – коснуться бы этой сумасшедшей красоты!

Не в силах сдержать фантазии, я невольно застонала. Ресницы Джу вздрогнули. Испугавшись пробуждения друга, я пулей вылетела прочь.

За завтраком, намазывая джем на булку, друг кинул, будто между прочим:

– Ночью не сомкнул глаз.

Я перестала жевать. Мой растерянный вид вызвал на его лице шкодливую улыбку.

– Ты не спал, когда я была у тебя? – спросила я, чуть дыша, пока Роб ходил за хлебом.

Он хитро покачал головой. Мои щеки зарделись.

– Это все жара, – пробормотала, сконфуженно кусая губу.

– Успокойся, я все понимаю, – подмигнул он мне. В его взгляде читалась нежность, смешанная с иронией.

Следующей ночью я проснулась от собственного стона – войдя в меня, Роб нежно ласкал губами мои соски.

– Ты сегодня так открыта, – прошептал он мне, задыхаясь, – сожми немного ноги.

Мне почудилось, Джудит стоит за его спиной, и я пронзительно закричала, погружаясь в какой-то невероятный, почти мистический экстаз.

– Ты говорила во сне, – заметил Роберт после, закуривая сигарету.

– Что именно? – вопрос вырвался испуганной куропаткой.

– Помнишь, я не выдаю чужих тайн.

Выражение его лица было спокойным и безмятежным.

– Люблю тебя бесконечно, – прошептал он нежно.

Какое счастье быть просто любимой своим любимым…

– Ну ты и крикуха, – поддел бесцеремонно Джу поутру.

Но уже не существовало стеснения. Этой ночью мы все стали чем-то большим. Взгляд Роберта скользнул по нам обоим. На губах его играла странная улыбка – не то мечтательная, не то растеряно-печальная. Он молчал.

– Что с тобой ? – спросила я осторожно.

– Так, ничего… Просто счастлив.

А потом теплый ветер понес нас на Кот-д’Азур. Прогноз погоды на Французской Ривьере вырисовывал радужные перспективы. Это значило, что в ближайшие десять дней спать никому не придется. В Монако нас уже ждала Сиси в двухэтажных родительских апартаментах. По счастливой случайности они были свободны, и мы впятером прекрасно устроились в шикарной квартире всего в трех минутах ходьбы от легендарного Cafe de Paris, Buddha Bar и Jimmy’z Sporting.

Ощущение праздника не покидало нас круглые сутки. Перетекая из одного заведения в другое, мы порой загуливались до полного изнеможения. Ну а как, скажите, можно пропустить Боба Синклера, White Party, походы в многочисленные казино и ночные поездки на ревущем Lamborghini?!

Для полного счастья не хватало только вечеринки на яхте, и я, не задумываясь, набрала отца:

– Привет, па!

– Привет, дочь! Что-то срочное? У меня совещание.

– Ты можешь попросить дядю Антона дать мне яхту на денек? Мы сейчас с ребятами в Монако.

– Ладно.

– Ее надо будет заправить, – бесстыдно сообщила я.

– Уже понял. Пока.

Через час мне перезвонил Димка, сын Антона Васильевича, папиного партнера и старого друга семьи.

– Привет, малая! – услышала я сквозь шум ветра из трубки. – Антон звонил по поводу тебя. Зая, есть некая накладка. Я стою сейчас на Корсике, буду в Ницце только через пару дней. Если ты помнишь, двенадцатого у моей Лерки день рождения, так что присоединяйся со своими друзьями к нам. Вечеринка камерная, только для своих. А яхту могу дать вам дней через пять.

– Подходит. Спасибо, пупс!

– Я давно уже не пупс, – хрипло захохотал Димка.

– Это тебе так кажется, – засмеялась в ответ.

Вечером двенадцатого июля под мелодию Welcome to Paradise мы взошли на борт трехэтажной яхты. На «камерной» вечеринке поместилось не менее семидесяти человек. В этом был весь Димон. Экономить родительские деньги для него было не комильфо. Когда-то отцы надеялись увидеть нас счастливо идущими под венец. Так произошло бы окончательное слияние капиталов. Но, не испытывая друг к другу никаких чувств, кроме дружеских, мы уплыли каждый своим морем. Я не видела его больше двух лет. Высокий, коротко стриженный и, судя по диковатому взгляду, под хорошей дозой кокаина, он радостно заключил меня в объятия.

– Привет, обезьяна! Как ты подросла!

– Сам ты обезьяна! Где Лерка? Хочу ее поздравить!

– Любимая! – закричал Димка.

– Ого! – ахнул Роб, увидев, как к нам спускается высокая красавица с формами Памелы Андерсон.

– Ротик прикрой! – фыркнула я.

Ребята рассмеялись.

– Чувствую, мы найдем общий язык! – Димка протянул Роберту руку.

Придумать подарок Валерии для «знающих» о ее хобби было не трудно, сложнее приобрести. Огромная коллекция декоративных яблок из всевозможных материалов красовалась в их доме. В одном из ювелирных бутиков Монако мы обнаружили потрясающий экземпляр – готический изумрудно-зеленый глаз, эдакое «глазное яблоко».

– Господи! Потрясающее решение! – ахнула Лера.

– Святка, ты оригиналка!

– Отлично! Подарок вручен, теперь можно и зависнуть! – хлопнул в ладоши Димон. Фонтан из лучшего шампанского, устрицы, морские ежи, фуа-гра, омары… Очаровательные пиджейки, яркий феерверк, вынырнувший из ниоткуда вертолет, сбросивший на нас целую тонну звездной пыли, и, наконец, огромный торт, специально привезенный на катере. Жизнь прекрасна и удивительна, если ты – счастливый обладатель карты Центурион.

В разгар вечеринки Джудит стал к вертушке, и все девушки завизжали от восторга.

– Потрясающие у тебя друзья! – сказал мне Дима, когда они с Робом вышли из каюты, почесывая носы.

Я надулась.

– Малыш! Я ж без фанатизма! Не превращайся в дикую кошку, не порть людям праздник,– нюхая мои волосы, засмеялся Роб.

Пришлось примирительно хмыкнуть. Было слишком весело и хорошо, чтобы злиться. К тому же от постоянного недосыпа у меня слипались глаза и основательно подташнивало. Конечно, стоило бы плюнуть на все – уйти в каюту, завалиться до утра, но это означало выставить себя полной дурой. Сиси и Ян, как всегда, висели на легких стимуляторах, и мне ничего не оставалось, как попросить их поделиться. Потом все опять пили, жевали и купались в море голышом…