Сидни Шелдон - Ничто не вечно

Он уставился на нее.

– Боюсь… что нет.

«Конечно, не можешь».

– Эпикардиальный. Миокардиальный. Эндокардиальный.

Куртис посмотрел на Пейдж и улыбнулся.

– Это действительно интересно.

«Боже мой! – подумала Пейдж. – Пусть он племянник доктора Уоллиса, но я от него быстро избавлюсь».

Они перешли к следующему пациенту. Закончив осматривать его, Пейдж вывела свою группу в коридор, подальше от посторонних ушей.

– Здесь мы имеем дело с воспалением щитовидной железы, лихорадкой и сильной тахикардией. Это последствия операции. – Она повернулась к Джейсону Куртису: – Как бы вы стали лечить пациента?

Подумав немного, Куртис предположил:

– Нежно?

Пейдж с трудом сдержала себя.

– Вы не его мамаша, вы врач! Ему требуется постоянное внутривенное вливание жидкости для предотвращения обезвоживания, а также йодистые и успокаивающие препараты от судорог.

Джейсон кивнул:

– Похоже, что так.

Обход продолжался в том же духе; когда он закончился, Пейдж отозвала Джейсона Куртиса в сторонку.

– Не возражаете, если я буду с вами откровенна?

– Нет. Вовсе нет, – охотно согласился он. – Буду только рад.

– Выбирайте себе другую профессию.

Куртис нахмурился.

– Думаете, я для нее не подхожу?

– Честно говоря, нет. Вам это не нравится, да?

– Сказать по правде, не нравится.

– Тогда зачем вы сделали такой выбор?

– Признаюсь, меня заставили.

– Ладно, передайте доктору Уоллису, что он совершает ошибку. Думаю, вам надо найти какое-нибудь другое занятие в жизни.

– Я очень ценю ваше мнение. Не могли бы мы обсудить это подробнее? Если вы не заняты, может быть, поужинаем завтра вечером?..

– Здесь нечего больше обсуждать, – отрезала Пейдж. – Можете передать своему дяде…

И в этот момент в коридоре показался доктор Уоллис.

– Джейсон! – крикнул он. – Я тебя повсюду ищу. – Бен Уоллис обратился к Пейдж: – Я вижу, вы уже познакомились.

– Да, познакомились, – угрюмо ответила она.

– Очень хорошо. Джейсон – главный архитектор нового строящегося корпуса.

Пейдж раскрыла от удивления рот.

– Он… кто?

– Архитектор. Разве он не сказал вам?

Пейдж почувствовала, что ее лицо залилось краской. Разве вам не говорили, что на обходы надо надевать белый халат? Зачем вы сделали такой выбор?

Признаюсь, меня заставили.

Пейдж не знала, куда деться от стыда. Он сделал из нее полную дуру. Она повернулась к Джейсону:

– Почему вы не сказали мне, кто вы такой?

Он удивленно посмотрел на нее.

– Да вы просто не предоставили мне такой возможности.

– Какой возможности она тебе не предоставила? – поинтересовался доктор Уоллис.

– Если вы извините меня… – Пейдж решительно настроилась уйти.

– Так как насчет завтрашнего ужина?

– Я не ужинаю. И я очень занята. – Пейдж удалилась.

Восхищенный Джейсон посмотрел ей вслед.

– Вот это женщина!

– Да, это точно. Может, пройдем в мой кабинет и поговорим о проекте?

– Хорошо, – согласился Джейсон, но все его мысли были заняты Пейдж.

Наступил июль, месяц ежегодного ритуала во всех больницах Соединенных Штатов, когда в них приходили новоиспеченные ординаторы и начинали свой путь, чтобы впоследствии стать настоящими врачами.

Медсестры с интересом ожидали прибытия новичков, споря, кто из них сможет стать хорошим любовником или мужем. В день появления новых ординаторов в больнице «Эмбаркадеро» взгляды почти всего женского персонала были устремлены на доктора Кена Мэллори.

Никто не знал, почему Кен Мэллори перевелся из дорогой частной клиники в Вашингтоне в окружную больницу «Эмбаркадеро» в Сан-Франциско. Он уже пять лет был ординатором, специализировался в общей хирургии. Ходили слухи, что Мэллори пришлось в спешке покинуть Вашингтон из-за любовной связи с женой конгрессмена. По другим слухам, одна из медсестер покончила из-за него жизнь самоубийством. И только в одном медсестры больницы «Эмбаркадеро» были уверены абсолютно точно – Кен Мэллори был самым красивым мужчиной, которого им приходилось видеть в жизни. Высокий, атлетического сложения, волнистые белокурые волосы и лицо, которое великолепно смотрелось бы на киноэкране.

Мэллори так быстро вошел в жизнь больницы, будто работал в ней всегда. Он был очень обаятельным, и медсестры с самого начала принялись бороться за его благосклонность. Каждую ночь остальные доктора наблюдали, как Мэллори уединяется в пустой дежурке с новой медсестрой. Его репутация «жеребца» начала приобретать в больнице легендарный характер.

Пейдж, Кэт и Хони тоже не обошли его вниманием в своих разговорах.

– Просто невероятно, все медсестры буквально бросаются на него! – Кэт рассмеялась. – Они просто дерутся за право хоть на недельку завладеть его сердцем!

– Надо признать, что он действительно привлекателен, – заметила Хони.

Кэт покачала головой:

– Нет, я так не считаю.

Как-то утром с полдюжины ординаторов переодевались в раздевалке, когда туда вошел Мэллори.

– А мы как раз говорили о тебе, – заметил один из них. – Наверное, ты здорово утомился.

Мэллори усмехнулся.

– Неплохая была ночка. – Эту ночь он провел с двумя медсестрами.

Один из ординаторов – его звали Гранди – пошутил:

– На твоем фоне мы все выглядим просто евнухами. Есть ли вообще в больнице такая женщина, которую ты не смог бы трахнуть?

Мэллори рассмеялся.

– Сомневаюсь.

Гранди задумался на секунду.

– Могу поспорить, что назову такую.

– Вот как? И кто же это?

– Одна из старших ординаторов. Ее зовут Кэт Хантер.

Мэллори кивнул.

– Черная куколка. Я ее видел. Очень аппетитная. Но почему ты думаешь, что я не смогу затащить ее в постель?

– Потому что мы все пытались. Похоже, она не любит мужчин.

– Или потому, что ей просто не попался настоящий мужчина, – предположил Мэллори.

Гранди покачал головой:

– Нет. У тебя ничего не выйдет.

А вот это уже был вызов.

– Могу поспорить, что ты ошибаешься.

В разговор вмешался еще один ординатор:

– Ты хочешь сказать, что желаешь поспорить с нами?

Мэллори улыбнулся.

– Конечно. Почему бы и нет?

– Отлично.

Ординаторы окружили Мэллори.

– Ставлю пятьсот долларов на то, что ты ее не трахнешь.

– Принято.

– И я – три сотни.

– Позвольте и мне поучаствовать. Ставлю шестьсот.

В итоге сумма пари составила пять тысяч долларов.

– Какой срок? – поинтересовался Мэллори.

Гранди задумался на секунду.

– Ну, скажем, тридцать дней. Устраивает?

– Более чем. Мне не понадобится так много времени.

– Но тебе придется представить доказательства. Она должна будет подтвердить, что переспала с тобой.

– Нет проблем. – Мэллори обвел взглядом коллег и усмехнулся. – Сосунки!