Джон Карр - Все приключения Шерлока Холмса

– Думала, это отец, – сказала она с легким немецким акцентом. – Вы к нему? Он в городе. Я жду его с минуты на минуту.

Макмердо продолжал таращиться на нее с откровенным восхищением, и она опустила глаза перед этим властным гостем.

– Нет, мисс, – заговорил он наконец. – Я не спешу увидеть его. Но мне рекомендовали ваш пансион, сказав, что у вас хороший стол. Я подумал, что он подойдет мне, и теперь не сомневаюсь в этом.

– Быстро вы принимаете решения, – улыбнулась девушка.

– Каждый поступил бы так же, если он не слепой.

Комплимент рассмешил девушку.

– Входите, сэр, – сказала она. – Я мисс Этти Шефтер, дочь мистера Шефтера. Моя мать умерла, и я веду хозяйство. Посидите у печи в передней, пока не придет отец… А вот и он! Так что можете сразу обо всем с ним договориться.

По тропинке неторопливо подошел грузный пожилой человек. Макмердо в нескольких словах объяснил ему свое дело. Этот адрес дал ему в Чикаго некто Мерфи. Тот, в свою очередь, получил его от кого-то еще. Старый Шефтер был вполне готов принять постояльца. Незнакомец сразу же согласился на все условия – видимо, был богат. За семь долларов в неделю авансом он получал кров и стол.

Итак, Макмердо, скрывавшийся от правосудия (по собственному признанию), поселился под крышей Шефтеров, и это был первый шаг, повлекший за собой длинную мрачную череду событий, окончившуюся в далекой стране.

Макмердо скоро снискал известность. Где бы он ни появлялся, окружающие быстро замечали его. Меньше чем за неделю Макмердо стал самым значительным человеком в пансионе Шефтера. Там проживало десять – двенадцать постояльцев, но то были добропорядочные штейгеры и обычные продавцы из магазинов, птицы совсем не того полета, что молодой ирландец. Вечерами, когда они собирались вместе, его шутки были самыми острыми, разговор самым веселым, песни самыми лучшими. Он был от природы душой общества, обладал неким магнетизмом, пробуждающим симпатию у всех окружающих.

И однако же Макмердо проявлял вновь и вновь, как в вагоне, склонность к внезапному неистовому гневу. Это внушало почтение и даже страх тем, кто знал его. К закону и всем его служителям он демонстрировал злобное презрение, вызывающее у одних пансионеров восхищение, у других тревогу.

Макмердо не скрывал, что дочь Шефтера с первого взгляда покорила его сердце своей красотой и грацией. Молодой ирландец не был робким поклонником. На второй день он сказал девушке, что любит ее, и потом повторял это, пренебрегая попытками Этти обескуражить его.

– Кто-то другой? – восклицал он. – Что ж, тем хуже для кого-то другого! Неужели я уступлю кому-то свое счастье, свою любовь? Этти, можешь говорить «нет» сколько угодно: настанет день, когда ты скажешь «да», а я еще молод и дождусь этого.

Со своим бойким ирландским языком, с любезными вкрадчивыми манерами Макмердо был опасным поклонником. Притом его окружал романтический ореол. Большой жизненный опыт и таинственность всегда пробуждают у женщины интерес и в конце концов любовь. Он рассказывал о ласкающих взор долинах округа Монаган, откуда был родом, о прекрасном далеком острове, невысокие холмы и зеленые луга которого рисовались воображению еще более красивыми в этом занесенном снегом и угольной пылью месте.

Потом Макмердо заводил речь о жизни в городах Севера, в Детройте, в мичиганских поселках лесорубов и, наконец, в Чикаго, где работал на мебельной фабрике. Флер романтичности давал ощущение, что в этом громадном городе с ним происходили необыкновенные события, настолько необыкновенные, что о них нельзя рассказывать. Он с тоской говорил о внезапном отъезде, о разрыве старых уз, бегстве в незнакомый мир, приведшем его в эту безотрадную долину. Этти слушала, в ее прекрасных темных глазах блестели сострадание и симпатия – те чувства, которые быстро и естественно переходят в любовь.

Хорошо образованный, Макмердо устроился временно на должность бухгалтера. Работа занимала у него много времени и не позволяла представиться главе ложи Высокого союза свободных людей. Ему напомнил об этом упущении приехавший однажды вечером Майк Скэнлен, собрат, с которым он познакомился в поезде. Этот невысокий, остролицый, нервный черноглазый человек как будто был рад видеть его. После стаканчика-другого виски он заговорил о цели своего появления.

– Слушай, Макмердо, – сказал он, – я запомнил твой адрес и решил приехать. Меня удивляет, что ты до сих пор не представился магистру. Почему так и не повидался с боссом Макгинти?

– Пришлось устроиться на работу. Был занят.

– Для босса ты должен найти время, даже если его нет ни на что другое. Господи, приятель! Ты зря не пошел в «Дом согласия» и не встал на учет на другое же утро после приезда! Не вздумай идти против него!

Макмердо выказал удивление:

– Скэнлен, я больше двух лет был членом ложи и никогда не слышал о таких строгих порядках.

– В Чикаго они, может, и не такие строгие.

– Но ведь общество здесь то же самое.

– Разве?

Скэнлен долго и упорно смотрел на ирландца. Во взгляде его было нечто зловещее.

– А разве нет?

– Сам скажешь мне через месяц. Слышал, что разговаривал с полицейскими после того, как я сошел с поезда.

– Откуда ты знаешь?

– Слух прошел – в этом районе они ходят и к добру, и к худу.

– Верно. Я сказал этим собакам, что о них думаю.

– Клянусь Богом, ты придешься Макгинти по душе!

– Как, он тоже ненавидит полицию?

Скэнлен рассмеялся.

– Иди повидай его, дружище, – сказал он на прощание. – Иначе он будет ненавидеть не полицию, а тебя. Послушайся дружеского совета и ступай немедленно!

В тот же вечер у Макмердо состоялся еще один, более серьезный, разговор, побудивший его к тому же. Возможно, его знаки внимания к Этти стали более очевидными, чем раньше, или их смысл постепенно дошел до простодушного доброго немца. Как бы там ни было, владелец пансиона пригласил молодого человека к себе в кабинет и без околичностей заговорил на эту тему.

– Мне кажется, мистер, – начал он, – что вы ухаживаете за моей Этти. Это правда или я ошибаюсь?

– Правда, – ответил молодой человек.

– Так вот, скажу вам напрямик, что делать этого не стоит. Кое-кто обратил на нее внимание раньше вас.

– Она говорила мне.

– Не сомневайтесь, Этти говорила правду. А не сказала, кто это?

– Нет. Я спрашивал, но она отказалась ответить.

– Оно и понятно! Видимо, не хотела пугать вас.

– Пугать?! – тут же вспылил Макмердо.

– Да-да, мой друг. Страха перед ним не нужно стыдиться. Это Тедди Болдуин.

– А кто он, черт побери?

– Главарь ликвидаторов.

– Ликвидаторы! Я уже слышал о них. Ликвидаторы то, ликвидаторы другое, и все только шепотом! Чего вы все боитесь? Кто они?