Стивен Кинг - Пост сдал

– Сейчас не время, – говорит Брейди. – Девчонка Робинсон жива, поэтому планы меняются.

Бэбино смотрит на него, пытаясь собраться с мыслями. Его ум, когда-то острый, теперь совсем затупился. И вина лежит на этом человеке.

– Посмотри на рыб, – предлагает Брейди. – Ты посмотришь на своих, я – на моих, и нам обоим станет лучше.

– Нет, – упирается доктор. Он хочет посмотреть на рыб, теперь ему всегда хочется на них смотреть, но он боится. Брейди желает залить свой разум в голову Бэбино, как какую-то странную жидкость, и всякий раз, когда это происходит, часть собственного «я» Бэбино бесследно исчезает.

– Да, – настаивает Брейди. – В этот вечер мне нужно стать доктором Зет.

– Я отказываюсь!

– Ты не можешь отказаться. Дело идет к тому, что все раскроется. Скоро полиция будет в твоем доме. Или Ходжес, что еще хуже. Он не станет зачитывать тебе права, просто врежет кастетом или огреет дубинкой. Потому что он злобный ублюдок. И потому что ты был прав. Он знает .

– Я не хочу… я не могу… – Бэбино смотрит на жену. Господи, глаза. Какие выпученные глаза. – Полиция не поверит… Я – уважаемый доктор! Мы прожили тридцать пять лет!

– Ходжес поверит. А если Ходжес за что-то цепляется, то становится Уайеттом гребаным Эрпом [31]. Он покажет этой девчонке Робинсон твою фотографию. Она посмотрит на нее и скажет: да, конечно, именно этот человек дал мне «Заппит» в торговом центре. И если ты вручил «Заппит» ей, то, возможно, осчастливил таким же Джейнис Эллертон. Упс! А еще Скапелли.

Бэбино, уставившись на Брейди, пытается оценить масштабы катастрофы.

– А еще лекарства, которые ты мне давал. Ходжес, возможно, уже знает об этом, потому что сунуть взятку для него – сущий пустяк, а большинство медсестер, работающих в Ведре, в курсе. Это никакой не секрет, потому что ты и не пытался ничего скрывать. – Брейди печально качает головой Библиотечного Эла. – Все твоя самоуверенность.

– Витамины! – Только и может выдавить Бэбино.

– Даже копы не поверят, если получат судебный ордер на доступ к твоим документам и компьютерам. – Брейди бросает взгляд на тело Коры Бэбино. – Плюс твоя жена. Как ты собираешься объяснить ее смерть?

– Как бы я хотел, чтобы ты умер до того, как тебя привезли в больницу. – Голос Бэбино поднимается, срываясь на фальцет. – Или на операционном столе! Ты – Франкенштейн !

– Не путай монстра с его создателем, – говорит Брейди, хотя на самом деле не очень-то ценит творческие способности Бэбино. Экспериментальный препарат доктора Б. мог иметь какое-то отношение к его новым талантам, но только не к восстановлению. Брейди уверен, что последнее – полностью его собственная заслуга. Он всего добился исключительно силой воли. – А пока нам надо кое к кому заглянуть, и я не хочу приходить слишком поздно.

– К этому мужчине-женщине. – Есть соответствующее слово, раньше Бэбино точно его знал, но теперь оно ушло. Как и имя человека, о котором речь. Он даже не помнит, что съел за обедом. Всякий раз, когда Брейди забирается к нему в голову, после его ухода там остается чуть меньше, чем было. Воспоминаний. Знаний. Собственного «я».

– Совершенно верно, к мужчине-женщине. Или, если назвать его сексуальные предпочтения научным термином, Ruggus munchus.

– Нет. – Шепотом. – Я останусь здесь.

Брейди поднимает револьвер. На стволе – ошметки металлической мочалки.

– Если думаешь, что ты действительно мне нужен, то допускаешь самую большую ошибку в своей жизни. И последнюю.

Бэбино молчит. Это кошмар, и скоро он проснется.

– Делай, что я говорю, а не то завтра утром твоя домработница найдет тебя мертвым рядом с женой. Вас запишут в жертвы ночного ограбления. Я предпочел бы все закончить как доктор Зет – твое тело на десять лет моложе и в неплохой форме, – но и так справлюсь. А кроме того, жестоко оставлять тебя на милость Кермита Ходжеса. Он скверный человек. Ты представить себе не можешь, до чего скверный.

Бэбино смотрит на старика в обтрепанной куртке с капюшоном и заплатами – и видит Хартсфилда, который выглядывает из слезящихся синих глаз Библиотечного Эла. Губы Бэбино дрожат, влажные от слюны. В глазах стоят слезы. Брейди думает, что сейчас, с торчащими во все стороны волосами, Бэбино выглядит как Альберт Эйнштейн на фото, где знаменитого физика запечатлели с высунутым языком.

– Как я в это влип? – стонет Бэбино.

– Как все, – мягко отвечает Брейди. – Шаг за шагом.

– Зачем тебе эта девочка? – взрывается Бэбино.

– Надо исправить ошибку, – отвечает Брейди. Проще признать это, чем сказать правду: он не может ждать. Он должен разобраться с сестрой ниггера-газонокосильщика, прежде чем кто-то остановит его. – А теперь не тяни резину и смотри на рыб. Ты знаешь, что тебе этого хочется.

И Бэбино знает. Это самое худшее. Несмотря ни на что, он знает, что ему этого хочется.

Он смотрит на рыб.

Он слушает мелодию.

Через какое-то время идет в спальню, чтобы одеться и взять деньги из сейфа. Делает еще одну остановку перед уходом. Аптечный шкафчик в ванной укомплектован по полной – как его половина, так и половина жены.

Брейди берет «БМВ» Бэбино, на какое-то время оставив старый «малибу» у дома. Остается и Библиотечный Эл: он спит на диване.

Примерно в то самое время, когда Кора Бэбино в последний раз открывает парадную дверь, Ходжес сидит в гостиной дома Скоттов на Оллгуд-плейс, всего в одном квартале от Тиберри-лейн, где живут Робинсоны. Прежде чем выйти из машины, он проглотил пару болеутоляющих таблеток и, учитывая обстоятельства, чувствует себя не так уж плохо.

Дайна Скотт сидит на диване между родителями. Она выглядит значительно старше пятнадцати лет: только что вернулась с репетиции из средней школы Норт-Сайда, где у драматического кружка на носу премьера мюзикла «Фантастикс», и не успела снять грим. Дайна играет Луизу, и Энджи Скотт уже сказала Ходжесу, что эта роль – лакомый кусочек (Дайна, понятное дело, закатила глаза). Ходжес устроился напротив, в раскладном кресле, очень похожем на то, что есть у него в гостиной. По глубокой впадине в сиденье понятно, что обычно в этом кресле коротает вечера Карл Скотт.

На кофейном столике перед диваном лежит ярко-зеленый «Заппит». Дайна сразу принесла его из своей комнаты, тем самым подсказав Ходжесу, что гаджет не лежал в глубине стенного шкафа под грудой спортивной амуниции и не собирал пыль под кроватью. Не был забыт он и в школьном шкафчике. Нет, он лежал там, откуда она сразу могла его взять. То есть Дайна постоянно им пользовалась, каким бы старомодным он ни казался.

– Я здесь по просьбе Барбары Робинсон, – говорит всем Ходжес. – Она сегодня угодила под фургон…

– Господи. – Рука Дайны взлетает ко рту.