Сьюзен Льюис - Не выходи из дома

Дженна подняла голову, когда на кухню вошла Пейдж в мешковатой пижаме и с мрачным выражением лица.

– Ты в порядке? – спросила Дженна, присматриваясь. – Ты плакала?

– Нет, – огрызнулась Пейдж. – С чего мне плакать?

Дженна подняла брови.

– Я не плакала, понятно? А вот ты плакала. Глаза красные, и лицо опухло.

Дженна криво улыбнулась.

– Я собиралась приготовить себе омлет. Хочешь?

Пейдж пожала плечами и присела на краешек одного из барных стульев.

– Значит, да, – решила Дженна и открыла холодильник, чтобы достать еще яиц. – Сыр, ветчина, грибы, помидоры или все вместе?

– Мне все равно.

– Тогда положим все. Хочешь вина?

Пейдж с удивлением посмотрела на мать. Не то чтобы родители никогда не позволяли ей выпить за ужином вина, но обычно приходилось выпрашивать.

– Ну, если настаиваешь.

Налив им по полбокала вина, Дженна вернулась к плите.

– Как дела в школе?

– Все по-старому, – пробормотала Пейдж.

– Справляешься?

– Да, вроде.

Дженна открыла упаковку с тертым сыром и добавила в омлет. Она ощущала напряжение старшей дочери, которое словно бы пропитывало воздух, душило ее, Пейдж как будто пыталась что-то сказать.

– Ты видела папу? – внезапно спросила она.

– Со вчерашнего дня – нет, – ответила Дженна. – Он приходил. Надо было кое-что уладить.

– Вы поссорились?

– Боюсь, что да.

– Из-за чего?

Дженна не хотела, чтобы дочь знала о проблемах в компании, поэтому отмахнулась:

– Да на ровном месте, из-за ерунды.

– Из-за меня?

У Дженны округлились глаза.

– С чего ты взяла?

У Пейдж искривилось лицо, когда она пожала плечами.

– Нет, не из-за тебя.

Прошло несколько минут. Наверху кто-то топал, телевизор, который никто не смотрел, орал в гостиной, Уиллс громко звал Джоша «прийти и посмотреть». Дженна вылила смесь на сковородку и ответила на телефонный звонок. Поговорив с чьей-то мамой по поводу детского дня рождения в следующий четверг, она повесила трубку, но через пару минут телефон позвонил снова. Разговор был коротким, и после него Дженна почувствовала себя еще более утомленной.

– Похоже, у Эйдена вши, – сообщила она Пейдж. – Значит, нам придется проверить Джоша и двойняшек.

– В смысле, «нам»? Это папина работа, пусть он…

– Папы нет, а это нужно сделать.

– Без меня, пожалуйста.

– Мне нужна помощь. Возьми трубку, – попросила она Пейдж, когда телефон зазвонил снова.

Пейдж взяла трубку, выслушала человека на другом конце провода и пробурчала:

– Нет, нам не нужны новые окна, но, если вы специалист по обнаружению вшей…

Когда она повесила трубку, Дженна улыбнулась.

– Так с ними и надо, – прокомментировала она.

Пейдж не улыбнулась в ответ, просто сидела и смотрела на нетронутый бокал вина. Лицо ее было бледным, как никогда, а юное сердце явно что-то тяготило.

– Папа ушел из-за меня? – внезапно выпалила она.

Дженна прекратила готовить омлет и повернулась к Пейдж.

– Разумеется, нет. Это не имеет к тебе никакого отношения! С чего ты взяла?

Пейдж, казалось, не успокоилась.

– Я понимаю, что это может шокировать, – сказала Дженна, пытаясь придать тону легкую издевку, – но не все крутится вокруг тебя.

Лицо Пейдж выражало все, что она думала по поводу этой невинной шутки.

– Но ты и правда ни при чем, – настаивала Дженна. – Могу поклясться…

– Хорошо, я ни при чем, – раздраженно перебила Пейдж.

– Пейдж…

– Давай лучше поговорим о Джоше. Он реально расстраивается из-за происходящего. Я слышу, как он плачет по ночам, даже если ты не…

– Мамочка! – заверещала Флора. – Уиллс калякает на моей стене!

– Она первая нарисовала на моей! – пожаловался Уиллс.

– Он меня бьет!

– Она меня первая ударила.

– Пойди и разберись с ними, – вздохнула Дженна. – Скажи им, что никаких сказок не будет, если они не почистят зубы и не лягут в кровать к тому моменту, как поднимусь я.

Судя по виду, Пейдж была так же «счастлива» поиграть в мамочку, как и в принципе находиться в этом доме, она потащилась наверх, а Дженна залпом выпила свои полбокала вина и налила по новой.

Через несколько минут снова зазвонил телефон. На этот раз это была Ханна.

– Как ты? От Джека что-нибудь слышно?

– Нет. Он должен был позвонить вечером детям, но пока что ни ответа, ни привета. Может, он позвонит Джошу на мобильный, чтобы не разговаривать со мной.

– Откуда такая трусоватость? – пробормотала Ханна. – А что по поводу аудитора?

– Он провел здесь большую часть дня, а в пятницу я встречаюсь с Ричардом Прайсом, чтобы разобраться с тем, что он накопал.

– Я так понимаю, ты рассказала Ричарду о вашем вчерашнем разговоре с Джеком.

– Да, мы пообщались по телефону.

– И что он сказал?

– Да особо ничего.

– Адвокаты всегда так, но он наверняка был под впечатлением от предложения Джека перевести ему твои деньги.

– Чтобы не выплачивать их обратно издателю. Знаешь, мне кажется, он даже не видит в этом ничего дурного.

– Видит он или не видит, а я бы после всего этого не доверила ему и десяти центов из своих кровно заработанных. Скажи мне, как ты себя чувствуешь?

– Если ты правда хочешь знать, то ужасно. Такое впечатление, словно на меня все наваливается, становится больше, тяжелее и темнее… Я постоянно напоминаю себе, что должна ненавидеть Джека, но это не помогает, поскольку мне на самом деле не хочется его ненавидеть. Мне хочется, чтобы все вернулось на круги своя… Да, я знаю, что этому уже не бывать, но нельзя же просто стереть четырнадцать лет своей жизни, словно они ничего не значили… – Она перевела дух. – Я постоянно думаю, он так изменился после того, как потерял работу, или это я что-то сделала не так…

– Потеря работы была ударом, – согласилась Ханна, – мы обе помним, в какую депрессию он провалился, но, оглядываясь назад, я бы сказала, что с тех пор он… ударился в крайность. Ну, ты понимаешь, например, внезапно перевез вас всех в Гауэр, особо ничего не обсуждая. Потом он начал новый бизнес, посещал все общества и клубы… Не будем даже обсуждать деньги, которые он потратил на все эти машины, гаджеты и бог знает что. Такое впечатление, что он потерял тормоза, внутренний выключатель, да и вообще связь с реальностью. Роман с Мартой – очередное тому доказательство. Он не мог просто закрутить интрижку – как будто одного этого мало, – нет, нужно было уйти из семьи и жить с ней. Это снова крайность.

Те же мысли крутились в голове Дженны уже несколько дней, но впервые кто-то озвучил их. С одной стороны, они давали надежду, что, возможно, от всех этих крайностей найдется какое-то лекарство, однако при этом они ужасно давили на Дженну.

– Даже если он и слетел с тормозов, а думаю, ты именно об этом и говоришь, – сказала она сестре, – он никогда не признается и уж тем более не обратится к специалисту.