Кен Фоллетт - Опасное наследство

Мики был все еще женат. При желании он, конечно, развелся бы с Рейчел – ходили слухи о ее связи с братом Мэйзи Робинсон, радикальным членом парламента, – но, находясь на посту посланника, позволить этого себе не мог.

Августа присела на кушетку в египетском стиле, надеясь, что Мики сядет рядом, но, к ее разочарованию, он уселся напротив.

– Куда-то собрались? – спросила она чересчур вежливо, в раздражении от того, что ею пренебрегли.

– Мы с Эдвардом собираемся на кулачные бои.

– Никуда вы не поедете. Он обедает у маркиза Хоукасла.

– Ах, вот как, – задумался Мики. – Очевидно, я ошибся.

Или он.

Августа была уверена, что предложение это поступило со стороны Эдварда, который вовсе не ошибся. Эдварду безумно нравились кулачные бои, чего не скажешь о светских ужинах. Пора положить этому конец.

– Придется вам ехать одному, – сказала она Мики.

В его глазах вспыхнул непокорный огонек, и на мгновение ей показалось, что сейчас он с ней вступит в спор. Неужели она теряет свое влияние на этого мужчину? Но он встал и сказал:

– В таком случае я удаляюсь. Позволю вам самой объясняться с Эдвардом.

– Уж позвольте.

Но было слишком поздно. Не успел Мики открыть дверь, как в гостиную вошел Эдвард.

Августа заметила, что пятна на его коже сегодня краснее обычного. Они покрывали почти всю шею и доходили до одного уха. Они беспокоили ее, но доктор сказал, что причин волноваться нет.

– Ну что, я готов, – сказал Эдвард, потирая руки в предвкушении.

– Эдвард, ты не едешь на бои, – сказала Августа самым властным своим голосом.

Он посмотрел на нее, как ребенок, который узнал, что Рождество отменяется.

– Почему нет? – спросил он жалобно.

Августе стало немного жалко его, но она собралась с духом:

– Ты прекрасно знаешь, что нас пригласили на ужин к маркизу Хоукаслу.

– Но ведь не сегодня?

– Ты знаешь, что сегодня.

– Я не поеду.

– Ты должен.

– Но я вчера только был на ужине с Эмили!

– Значит, сегодня ты поужинаешь второй раз, как подобает цивилизованному человеку!

– Какого черта ты вообще принимаешь все эти предложения?

– Не ругайся в присутствии матери! Нас пригласили, потому что они знакомые Эмили.

– Эмили может убираться… – Эдвард перехватил строгий взгляд Августы и осекся. – Скажи, что я заболел.

– Не глупи.

– Мне казалось, что я вправе ездить куда захочу.

– Нельзя расстраивать таких высокопоставленных людей.

– Я хочу посмотреть бои.

– Никуда ты не поедешь.

В этот момент в гостиную вошла Эмили. Заметив, что обстановка накалена, она тут же спросила:

– Что-то случилось?

– Принеси мне ту дурацкую бумажку, которую ты меня просила подписать! – в гневе воскликнул Эдвард.

– О чем ты говоришь? – спросила Августа. – Какая еще бумажка?

– Мое согласие на аннулирование брака.

Августа пришла в ужас, поняв, что вся сцена была спланирована Эмили заранее и сыграна как по нотам. Она специально подстроила так, чтобы Эдвард рассердился и захотел избавиться от нее. Августа даже помогла ей, настояв на соблюдении социальных норм. Теперь до победы Эмили оставался лишь один шаг.

– Эмили! Постой!

Эмили мило улыбнулась и вышла.

Августа обернулась к Эдварду.

– Ты не подпишешь документ.

– Мама! Мне сорок лет. Я глава семейного предприятия, и это мой дом. Ты не вправе мне ничего приказывать.

Он сказал это с таким упрямым выражением лица, что Августа подумала, что он впервые в жизни осмелился бросить ей вызов по-настоящему. Ей стало страшно.

– Тедди, подойди ко мне и сядь, – сказала она более нежным голосом.

Нехотя Эдвард подошел и сел рядом с ней.

Она протянула руку, чтобы погладить его по щеке, но он, поморщившись, отстранился.

– Ты такой несамостоятельный. Вот почему мы с Мики заботились о тебе с тех самых пор, как ты закончил школу.

Эдвард нахмурился еще сильнее.

– Значит, пора мне привыкать все делать самому.

Августу охватила паника. Ей показалось, что она теряет всякую связь со своим сыном. Не успела она ничего ответить, как в гостиную вернулась Эмили и положила лист бумаги на мавританский столик, где уже лежало перо и стояла чернильница.

– Если ты подпишешь эту бумагу, тебе придется уйти из банка, – предупредила его Августа.

– С чего бы это? Это же не развод.

– Церковь не имеет ничего против аннулирования, если оно совершается по достаточно веским основаниям, – сказала Эмили.

Слова ее прозвучали как цитата. Скорее всего это и была цитата из какого-то юридического текста.

Эдвард сел за столик, взял в руку перо и погрузил его в серебряную чернильницу.

Августа решила прибегнуть к последнему своему аргументу.

– Эдвард! – Голос ее задрожал. – Если ты подпишешь, я не буду с тобой разговаривать. Никогда!

Эдвард помедлил, потом приставил перо к бумаге. Все молчали. Рука его дернулась. Перо царапнуло бумагу со звуком, похожим на раскат грома.

Расписавшись, Эдвард отложил перо.

– Как ты смеешь обращаться так с матерью? – спросила Августа дрожащим от неподдельного волнения голосом.

Эмили посыпала чернила песком и взяла документ.

Августа встала между Эмили и дверью. Эдвард с Мики в изумлении смотрели на противостояние двух женщин.

– Дай мне эту бумагу, – сказала Августа.

Эмили подошла к ней ближе, посмотрела прямо в лицо, а потом дала ей пощечину.

От боли и неожиданности Августа вскрикнула и сделала шаг назад.

Эмили быстро прошла мимо нее, открыла дверь и вышла из гостиной, сжимая в руке документ.

Августа рухнула в ближайшее кресло и разрыдалась. Было слышно, как Эдвард с Мики тоже выходят из гостиной.

Августа почувствовала себя старой и одинокой.

Выпуск облигаций на два миллиона фунтов для строительства гавани Санта-Марии обернулся еще большим провалом, чем предполагал Хью. К назначенной дате Банк Пиластеров распродал облигации только на четыреста тысяч, а на следующий день их цена значительно упала. Хью был рад, что заставил Эдварда выпустить облигации без гарантий.

В следующий понедельник, утром, его помощник Джонас Малберри вручил всем партнерам копии отчета за предыдущую неделю. Не успел он выйти, как Хью заметил странное несоответствие.

– Постойте минутку, Малберри. Тут что-то не то.

В графе расходов наличными значилась огромная сумма – более миллиона фунтов.

– Никто же в последнее время не снимал со счетов такие деньги, верно?

– Насколько мне известно, нет, мистер Хью.

Хью оглядел всех партнеров, кроме Эдварда, который еще не подошел.

– Кто-нибудь помнит о том, чтобы на прошлой неделе у нас был большой вывод средств?

Никто этого не помнил.

– Сейчас проверим, – сказал Хью, вставая с кресла.