Стивен Хантер - Третья пуля

Он устремляется вниз, и дальше все его приключения в здании и на улице хорошо известны. Он садится в кресло в зале для ланчей, к нему обращается полицейский, и его опознает сотрудник. Когда полицейский направляется вверх по лестнице, Алик выходит через переднюю дверь.

Что теперь? Он знает, что на углу Хьюстон– и Пасифик-стрит никакой автомобиль его не ждет и что там может быть засада. Вместо того чтобы направиться по Хьюстон-стрит на север, где мы якобы должны были ждать его, он идет по Элм-стрит, мимо здания «Дал-Текс». Именно в этот момент я вижу его, когда выталкиваю кресло Лона из вестибюля, после того как мы спустились с восьмого этажа.

Алик проходит четыре квартала. Предположим, именно в это время он начинает мыслить более или менее здраво. Понимает, что рано или поздно полиция найдет снайперское гнездо и винтовку, а потом выяснится, что из всех сотрудников Книгохранилища на работе отсутствует только он, хотя утром его там видели. Следовательно, он исчез сразу после выстрелов в президента. Возможно, не эти мысли занимают его больше всего. Он думает, что на него охотятся его соратники, вспоминает, как я запрещал ему брать с собой револьвер – разумеется, чтобы нам было легче расправиться с ним, и это явилось бы кульминационным моментом всей операции.

Вряд ли Алик думал, что ему удастся избежать ареста и начать новую жизнь. Он не столько глуп, сколько никчемен. Гораздо больше, чем полиция и ФБР, его страшили мы. Если бы он смог убить одного из своих преследователей – то есть нас, – это послужило бы своего рода доказательством того, что им манипулировали. Правда, он не знал, кто использовал его.

И опять, как и любой человек, на которого идет охота, он стремится вооружиться, чтобы иметь возможность защитить себя. Этим объясняется, почему он садится в автобус и едет обратно, в сторону места преступления. Никто не потрудился выяснить, куда направлялся автобус, а это был район Далласа Оук-Клифф. Алик вовсе не впал в безумство, как говорили многие. Ему был нужен пистолет.

Автобус застревает в пробке в одном квартале к востоку от места преступления. Время идет. Алик знает, что полиция ищет улики, опрашивает свидетелей и очень скоро его начнут разыскивать.

Он выходит из автобуса, проходит по Ламар-стрит два квартала и идет… к автобусной станции! Может быть, ему в голову приходит мысль купить билет и уехать из города, чтобы оказаться как можно дальше от своих преследователей? У него с собой семнадцать долларов, и за эти деньги он может доехать до Сан-Антонио, Лаббака, Мидленда или Остина. Но все его мысли направлены на то, чтобы завладеть револьвером. Впервые в своей жизни Алик берет такси. В 12.45 он выходит из автомобиля в Оук-Клифф, в одном или двух кварталах от своего дома, дабы у таксиста потом не возникла ассоциация между его пассажиром и адресом разыскиваемого подозреваемого. Он приходит домой, засовывает револьвер за брючный ремень, надевает куртку, чтобы скрыть его, – что свидетельствует о рациональности его действий, – и выходит на улицу.

Подумайте, какой опасности он подвергался. Полиция в ближайшее время должна вычислить его и выяснить, где он живет. Он рискует быть схваченным, когда возвращается домой, чтобы взять свой тупоносый «смит-и-вессон».38. Сейчас револьвер для него дороже жизни, поскольку он знает, что без него у него нет шансов спастись от преследователей – не полицейских, а участников заговора, которые предали его. И вместо того чтобы бежать из города, где власти вот-вот начнут охоту на него и расставят сети, он едет за оружием.

Алик идет по Бекли, поворачивает на Кроуфорд, затем на Десятую улицу. Похоже, он перемещается без всякой цели. Достигнув угла Десятой и Паттон-стрит, он с ужасом замечает черный автомобиль далласской полиции. Вышедший из него офицер делает ему знак рукой.

Разыгрывается трагедия офицера Типпита. Знай я заранее, что порожденный мною монстр способен на такое, влепил бы ему пулю калибра 0,45, повернулся бы и ушел. Конечно, мне следовало бы влепить пулю 0,45 и себе в висок, в качестве наказания за злодейство, свершившееся исключительно по моей вине. Какой смысл брать на себя ответственность за то, что вы не совершали? Никакого смысла. Я пытался использовать свой грех в качестве повода для покаяния и на протяжении многих лет отдавался целиком и полностью службе на благо Управления и страны, сознавая, что у меня не хватит мужества наказать себя по заслугам. Возможно, мое наказание еще впереди.

Бедный Типпит. Согласно отзывам, не гений, но порядочный человек, бывший солдат, любивший службу и хорошо ее исполнявший. Волею судьбы он оказался втянутым в водоворот самого громкого преступления века, из которого ему не суждено было выбраться живым. Он получил по рации приказ переместиться из его зоны патрулирования в Оук-Клифф и информацию о внешних приметах подозреваемого – возраст, рост, комплекция, цвет волос. Типпит видит человека, соответствующего этим приметам, идущего по Десятой улице. Тот идет очень быстро, почти бежит. Его лицо искажено болезненной гримасой. На нем написано: «Лучше ко мне не подходи!» Он старается не смотреть в глаза попадающимся навстречу людям, но время от времени украдкой бросает взгляды через плечо, явно кого-то опасаясь.

Полиция еще не располагает данными о личности Алика и его местожительстве. Типпит просто обращает внимание на сходство его внешности с приметами подозреваемого. Он некоторое время медленно следует за ним. Йитс: «Это старо и печально, это печально и ужасно». Да, действительно, как будто про него, и особенно подходило ему определение «ужасен». Жаль, что я не знал. Но я не знал. Виноват, виноват, виноват.

Алик видит, как обогнавший его черный автомобиль снижает скорость и останавливается, и понимает, что его сейчас схватят. Он сходит с тротуара на проезжую часть и идет в направлении автомобиля, в котором сидит полицейский и ждет его, опустив стекло дверцы.

Нет смысла гадать, что они сказали друг другу. Наверняка ничего особенного, что-нибудь банальное. Свидетели, а некоторые из них находились довольно близко, говорили, что беседа между ними была вполне мирной – ни враждебности, ни раздражения, ни резких слов, ни угроз. После того как они обменялись несколькими фразами, Алик продолжил путь.

Типпит в нерешительности. Он не знает, что ему делать. Наконец вылезает из автомобиля. Пистолета в его руке точно нет. По всей вероятности, он окликает Алика.

Тот поворачивается, идет в сторону автомобиля, выхватывает револьвер и производит три выстрела в упор. Все пули попадают в верхнюю часть тела Типпита и поражают жизненно важные органы. Обливаясь кровью, полицейский падает на асфальт и, скорее всего, тут же умирает.