Филлис Джеймс - Убийство в теологическом колледже

– А вам не пришло в голову, когда мы проверяли все плащи и одежду на кровь, что нам бы надо знать, все ли на месте?

– Нет, не пришло, – просто ответил отец Джон. – И он же был на месте? Он висел на крючке в раздевалке рядом с другими плащами.

Дэлглиш ждал. Легкое смущение отца Джона сменилось дискомфортом. Он переводил взгляд с Дэлглиша на Пирса, но не нашел поддержки ни у одного из них.

– Я не думал о деталях вашего расследования, – сказал он, – чем вы занимаетесь или что это значит. Мне не хотелось, и казалось, это и не мое дело. Мне задавали вопросы, и я честно на них отвечал.

И Дэлглишу пришлось признать, что священник абсолютно реабилитирован. С чего бы отцу Джону знать, что плащ – существенная деталь? Кто-то более сведущий в правилах полицейского делопроизводства, более любопытный или заинтересованный мог бы добровольно поделиться информацией, даже не ожидая, что она окажется сильно полезна. Но отцу Джону это было не свойственно, и даже если бы ему пришло в голову об этом рассказать, ему наверняка важнее было защитить трогательную тайну Рональда Тривза.

– Простите, – сокрушенно добавил он. – Я вам все спутал? Это важно?

И что мог на это ответить Дэлглиш?

– Нам важно знать точное время, когда вы повесили плащ на последний крючок, – сказал он. – Вы уверены, что это произошло незадолго до повечерия?

– Да, уверен. Было где-то девять пятнадцать. Обычно на повечерие я прихожу в церковь одним из первых. Я собирался сказать отцу Себастьяну про плащ после службы, но он куда-то убежал, и не получилось. А на следующее утро, когда мы все услышали про убийство, это уже стало таким не важным.

– Спасибо за помощь, отец, – сказал Дэлглиш. – То, что вы рассказали, очень важно. Но еще важнее никому больше об этом не говорить. Буду признателен, если о нашем разговоре никто не узнает.

– Даже отец Себастьян?

– Никто. Когда расследование завершится, вы будете вольны рассказать отцу Себастьяну все, что пожелаете. А сейчас нужно, чтобы никто не узнал, что плащ Рональда Тривза находится где-то в колледже.

– В смысле где-то в колледже? – Священник бесхитростно взглянул на коммандера. – Разве он не висит на крючке?

– Там его нет, отец, – ответил Дэлглиш. – Но мы его найдем.

Он вежливо проводил к двери отца Беттертона, который вдруг стал похож на сбитого с толку, обеспокоенного старика. Но на выходе священник собрался с силами и обернулся, чтобы сказать кое-что напоследок.

– Я, естественно, не произнесу ни слова о нашем разговоре. Вы меня об этом попросили, и я не стану. Могу ли я попросить вас не говорить никому об отношениях Рональда Тривза с Карен?

– Если это имеет отношение к смерти архидьякона Крэмптона, – объяснил Дэлглиш, – то все выйдет наружу. С убийством всегда так, отец. Когда человека лишают жизни, для секретов места практически не остается. Но эта информация будет обнародована, только если это будет необходимо и когда будет необходимо.

Дэлглиш еще раз повторил отцу Джону, как важно молчать про плащ, и отпустил. Были свои плюсы в том, чтобы иметь дело со священниками и студентами Святого Ансельма: например, абсолютная уверенность, что они сдержат данное обещание.

Не прошло и пяти минут, как вся команда, в том числе и криминалисты, была в сборе за закрытыми дверями коттеджа Святого Матфея. Дэлглиш описывал новый поворот в ходе расследования.

– Итак, начинаем искать, – сказал он. – Сначала нужно выяснить, как обстоят дела с тремя комплектами ключей. После убийства пропал лишь один. Той ночью комплект взял Сертис, и он его не возвращал. Эти ключи откопали в свинарнике. Значит, Каин позаимствовал еще один комплект, который после убийства повесил на место. Предположим, что наш Каин – это тот человек в плаще. Тогда плащ может быть где угодно: как в колледже, так и за его пределами. Спрятать его, конечно, не так просто, но у Каина был в распоряжении весь мыс, побережье и куча времени между двенадцатью и пятью тридцатью. Возможно, его даже сожгли. На мысе достаточно канав, откуда костер не будет заметен, даже если кто-то выйдет из дома. Понадобился бы лишь керосин и спичка.

– А знаете, как поступил бы я, сэр? – встрял Пирс. – Я бы скормил его свиньям. Эти животные сожрут все, что угодно, особенно если там следы крови, и в таком случае нам повезет, если мы найдем хотя бы медную цепочку, которую к вороту пришивают.

– Тогда поищите, – сказал Дэлглиш. – Вы с Роббинсом начните с коттеджа Святого Иоанна. Отец Себастьян дал полномочия ходить куда заблагорассудится, поэтому ордер не нужен. Но если кто-то в коттеджах будет против, то он может и понадобиться. Важно, чтобы никто не заподозрил, что именно мы ищем. Кто-нибудь знает, где сейчас находятся студенты?

– Думаю, они в аудитории на втором этаже, – сказала Кейт. – Отец Себастьян ведет семинар по теологии.

– То есть ребята при деле и под ногами мешаться не станут. Мистер Кларк, вы и ваша команда возьмете на себя мыс и берег. Сомневаюсь, что в такую грозу Каин отправился бы на берег, чтобы выкинуть плащ в море, а вот на мысе полно потайных местечек. Мы же с Кейт займемся главным корпусом.

Группа рассредоточилась: криминалисты пошли на берег, а Пирс с Роббинсом направились к коттеджу Святого Иоанна. Дэлглиш и Кейт прошли через железные ворота на западный двор. Северную галерею почистили от листьев, но скрупулезный труд криминалистов не дал результатов, если не считать той маленькой веточки с еще не засохшими листьями, найденной на полу в комнате Рафаэля.

Дэлглиш отпер дверь в раздевалку, и в нос ударил спертый воздух. Пять плащей с капюшонами уныло висели на крючках, словно находились здесь уже несколько десятков лет. Дэлглиш надел перчатки и вывернул капюшон у каждого плаща. Все ярлычки были на месте: Морби, Арбетнот, Бакхерст, Блоксэм, Макколи. Затем они прошли в прачечную, где под двумя высокими окнами стояло по столу с пластиковым покрытием, а под столами – по четыре пластиковые корзины для белья. Слева в комнате располагалась глубокая фарфоровая раковина с деревянными сушилками по обе стороны и барабанная сушилка. Четыре огромные стиральные машины были прикреплены к стене по правую руку. Все дверцы были закрыты.

Кейт стояла на пороге, пока Дэлглиш открывал первые три дверцы. Когда он наклонился к четвертой, она заметила, что он замер, и поспешила к нему. За толстым стеклом, смутно, но вполне опознаваемо, виднелись складки коричневого шерстяного предмета одежды. Они нашли плащ. Сверху на машине лежала белая карточка. Кейт взяла ее и молча передала Дэлглишу. На карточке черными чернилами было тщательно выведено:

«Не следует парковаться на переднем дворе. Будьте добры, уберите ваше транспортное средство к задней части здания. П.Г.».