Филлис Джеймс - Убийство в теологическом колледже

Мужчина, ожидавший его у двери в кабинет, сделал шаг навстречу. Он оказался старше, чем можно было судить по голосу в телефонной трубке, – точно ближе к шестидесяти. Выше шести футов, худощавый, с вытянутой челюстью, мягким взглядом серых глаз за роговой оправой очков, с волосами цвета соломы, которые прилизанными прядями лежали на высоком лбу, мистер Перроне скорее был похож на комедийного актера, чем на адвоката. Он был одет официально, в темный костюм в светлую полоску, очевидно, не новый, но чрезвычайно хорошо сшитый. Впрочем, традиционность костюма вступала в противоречие с рубашкой в широкую синюю полоску и розовым галстуком-бабочкой в синий горох. Создавалось впечатление, что, прекрасно отдавая себе отчет в собственной эксцентричности, он изо всех сил старался ее подчеркнуть.

Комната, в которую провели Дэлглиша, практически полностью оправдала его ожидания. Георгианский стол не загромождали ни бумаги, ни держатели для папок. Над элегантным мраморным камином висела написанная маслом картина, явно собственность одного из отцов-основателей, а расположившиеся в ряд акварельные пейзажи были так хороши, что могли бы принадлежать кисти Котмана. Скорее всего, так и было.

– Отказываетесь от кофе? Как мудро. Действительно, для кофе еще рано. Я сам обычно начинаю примерно в одиннадцать. Прогуливаюсь до церкви Святой Марии Мэнкрофт. Хоть какая-то возможность выбраться из офиса. Надеюсь, кресло не слишком низкое? Нет? А хотите, садитесь в другое. Отец Себастьян попросил меня ответить на любые вопросы. Совершенно верно. Конечно, если речь идет об официальном расследовании, я обязан, да и очень хочу, сотрудничать с полицией.

Мягкий взгляд серых глаз создавал обманчивое впечатление – он был весьма проницательным.

– Что вы, это едва ли официальное расследование, – сказал Дэлглиш. – У меня очень неоднозначная роль. Отец Себастьян, вероятно, сообщил вам, что сэру Элреду не понравился вердикт, который вынесли в результате дознания. Он обратился в столичную полицию с просьбой провести дополнительное расследование и посмотреть, есть ли смысл копать дальше. Я как раз собирался приехать сюда, к тому же с колледжем Святого Ансельма меня кое-что связывает, и я посчитал, что со всех сторон разумно будет нанести этот визит. Естественно, если окажется, что у нас на руках уголовное дело, оно сразу же перейдет в разряд официальных и будет передано полиции Суффолка.

– Недоволен вердиктом, правда? – спросил Поль Перроне. – Я почему-то подумал, что такое решение его должно устроить.

– Сэр Элред считает неубедительными доказательства того, что смерть произошла в результате несчастного случая.

– Ну, может, и так, но доказательств чего-то иного вообще нет. Открытый вердикт в подобном случае – наилучший вариант.

– Такая огласка, да и еще в столь непростое для колледжа время, – сказал Дэлглиш, – явно нежелательна.

– Совершенно верно, но в этой тяжелой ситуации они повели себя очень тактично. Отец Себастьян – мастер в делах такого рода. В стенах колледжа Святого Ансельма, безусловно, разгорались скандалы и похуже. Вспомните только шумиху в 1923 году, когда священник, преподаватель истории церкви – был такой отец Катберт, – страстно влюбился в одного из студентов, и директор застукал их прямо in flagrante delicto [7]. Они ездили на парном велосипеде отца Катберта к докам порта Филикстоу в поисках свободы, сменив, как я полагаю, сутаны на старомодные бриджи. Очаровательная картинка, всегда так считал. А в 1932 году разра-зился еще более грандиозный скандал: тогдашний директор переметнулся к католикам, захватив половину преподавательского состава и треть студентов. Да Агнес Арбетнот, должно быть, в гробу перевернулась! Но последние события произошли не вовремя, здесь вы правы. Совершенно верно.

– А вы сами присутствовали на дознании?

– Да, конечно, присутствовал. Я представлял колледж. Наша фирма ведет дела Святого Ансельма со дня основания колледжа. Мисс Арбетнот – и более того, вся семья Арбетнотов – Лондон не особо любила, и когда ее отец позднее перебрался в Суффолк и в 1842 году построил этот дом, он попросил нас принять на себя его юридические дела. Мы, конечно, располагались в другом графстве, но мне кажется, он просто хотел вести дела с фирмой из Восточной Англии, не обязательно из Суффолка. После смерти отца мисс Арбетнот не стала разрывать наш союз. Так, например, попечителем колледжа всегда назначался один из наших старших партнеров. Мисс Арбетнот прописала это условие в своем завещании и отметила, что этот человек должен быть прихожанином англиканской церкви. Сейчас я занимаю это место. Но ума не приложу, что мы станем делать потом, если все партнеры окажутся католиками, нонконформистами или просто неверующими. Наверное, придется уговаривать кого-то сменить веру. Хотя до сих пор всегда находился подходящий партнер.

– Получается, у вас фирма с большой историей? – поинтересовался Дэлглиш.

– Да, основана в 1792 году. Стэннардов уже не осталось. Последний из них сейчас преподает в каком-то новом университете. Но у нас есть молодое пополнение из Фоксов, знатные лисы, хотя здесь, скорее, юная лисичка. Присцилла Фокс, выпускница прошлого года, но уже делает успехи. Мне по нраву преемственность.

– Я понял из беседы с отцом Мартином, – начал Дэлглиш, – что смерть молодого Тривза может ускорить закрытие колледжа Святого Ансельма. Вы, как попечитель, что думаете?

– Боюсь, что это правда. Но заметьте, это катализатор, а не причина. Я подозреваю, вы в курсе, что церковь планирует сосредоточить теологическое обучение в нескольких центрах, но колледж Святого Ансельма всегда стоял особняком. Теперь его могут закрыть быстрее, но закроют, увы, в любом случае. Тут вопрос не только в политике и не только в деньгах. Сам дух этого места принадлежит другой эпохе. Святой Ансельм всегда критиковали: то «элитарный», то «снобистский», то «слишком уединенный» и даже «слишком хорошо кормят студентов». Вино, конечно, выше всяких похвал. Я поэтому стараюсь, чтобы мои ежеквартальные визиты не выпадали на Великий пост или на пятницу. Но большая часть завещана, и колледж не платит за вино ни копейки. Пять лет назад старый каноник Косгроув оставил им свой винный погреб, а у старика был взыскательный вкус. Думаю, его запасов хватит как раз до закрытия.

– А если это произойдет, то есть когда произойдет, что будет со зданиями, с имуществом? – спросил Дэлглиш.

– А отец Себастьян вам не сказал?

– Он сообщил, что ему это тоже было бы выгодно, но за подробностями отправил к вам.

– Совершенно верно. Совершенно верно.

Мистер Перроне встал из-за стола и открыл шкаф слева от камина. Он вытащил, надо сказать, не без труда огромную коробку, на которой белой краской было написано «Арбетнот».