Либба Брэй - Пророки

– Он не может стоять за этими убийствами?

Маллой снисходительно ей улыбнулся:

– Вряд ли, мисс О’Нил.

– Но почему?

Он прекратил писать и посмотрел ей в глаза:

– Потому что Джон Гоббс был казнен более полувека назад.

Не обращая внимания на пульсирующую боль в голове, Эви спешила за Уиллом в музей, по пути доказывая ему свою точку зрения.

– Я слышала эту мелодию, когда держала в руках пряжку Руты Бадовски, и сейчас, когда прикоснулась к кольцу Мэриуэзера.

– Разве я не просил тебя ни при каких обстоятельствах не делать этого?

– А что, если мы упустили какой-то важный момент? Что, если наш убийца возомнил себя наследником Джона Гоббса?

– Ты строишь предположение, основываясь на детской песенке?

– Которую пели, имея в виду маньяка-убицу!

– Это очень сомнительный довод…

Джерихо с Сэмом наблюдали за ними с внимательностью спортивных болельщиков.

– Что вообще происходит? – поинтересовался Джерихо в тот самый момент, когда Сэм спросил:

– Зачем ты трогала кольцо на мертвеце?

Уилл и Эви даже не посмотрели в их сторону и продолжили яростно спорить.

– А зачем бы ты стал трогать кольцо на мертвеце? – переключился Сэм на Джерихо, но тот только пожал плечами.

– Дядя, это единственная ниточка, которая у нас есть, – сказала Эви.

– Хорошо, – сказал Уилл, выдержав паузу. – Если ты действительно считаешь, что это правда…

– Да.

– Тогда ты можешь сделать то, что делает каждый ученый, когда твердо уверен в своей фантастической гипотезе.

– Что?

– Пойти в библиотеку, – сказал Уилл. – В Нью-Йоркской публичной библиотеке непременно найдется все, что тебе нужно знать об этом Джоне Гоббсе.

– Я так и поступлю, – сказала Эви. Она повесила свои шляпу и шарф на чучело медведя.

– На данный момент мы точно знаем, что убийца следует алгоритму, описанному в Книге Братии, – сказал Уилл. – По поводу Храма Соломона – масоны называют свои ложи храмами, и они считают себя наследниками царя Соломона.

– Мы шли в верном направлении, но сделали не тот выбор, – заметил Сэм. – Каким будет следующее жертвоприношение?

Джерихо перевернул страницу гримуара.

– Восьмое жертвоприношение: поклонение ангельского глашатая. – Он тут же стал предлагать варианты: – Ангел – это церковь, священник или монах, кто-то по имени Ангел или Анжелика… глашатай – какой-то род посыльного… почтальон, радиоведущий, репортер, музыкант…

– Репортер, – согласилась с ним Эви. Она ожесточенно терла свои виски.

– Что такое? – спросил Уилл.

– Просто голова болит.

– Когда у тебя это началось?

– Это мелкая неприятность. Мама говорит, это все потому, что мне надо носить обманки – ой, очки, но я ленюсь. С моим зрением на самом деле все в порядке. В самом деле, пара таблеток аспирина – и я буду как новенькая.

Джерихо вручил ей лекарство и стакан воды.

– Дядя, почему ты на меня так странно смотришь?

Он наблюдал за ней с озабоченно нахмуренным выражением лица, но сейчас сделал вид, что протирает стол.

– Пей свой аспирин, – только и сказал он.

Мемфис был сам не свой. Весь день он проигрывал в голове свою встречу с Тетой, их захватывающее бегство от полиции, вспоминал, как она смотрела на него: с благодарностью и легким смущением. В тот момент ему ужасно захотелось слиться с ней в романтическом поцелуе. Из-за подобных мыслей Мемфис едва не попал в неприятности: в салоне красоты миссис Джордан он перепутал ставки миссис Джордан и миссис Робинсон, неправильно выписав им чеки.

– Мемфис, где ты витаешь? – добродушно возмутилась миссис Джордан. Мемфис, рассыпавшись в извинениях, отнес их ставки в парикмахерскую Флойда перед самым закрытием.

Папа Чарльз созвал собрание в собственном ресторане «Делюкс», чтобы обсудить вчерашний катастрофический рейд. Первым делом он убедил всех, что ситуация не настолько сложная, как кажется: произошло легкое недопонимание, которое уже улажено. Очень скоро со входа в «Хотси Тотси» будет снят замок. Но Мемфис с легкостью мог сказать, что под элегантными манерами и выверенной речью папы Чарльза скрывалось огромное напряжение. У папы Чарльза даже начался легкий тик в самом малозаметном месте – у челюсти. Мемфис уже замечал это несколько раз: когда приходилось общаться с пьяными заносчивыми клиентами-толстосумами или чересчур взвинченными бутлегерами. Несмотря на ситуацию, Мемфис не мог оторваться от мыслей о Тете.

Тета-Тета. Он встретил девушку своей мечты – и даже сны у нее были такими же – для того, чтобы потерять ее в толпе. Только Мемфису показалось, что в его судьбе наметились перемены, как все сорвалось. Он понятия не имел, где девушка жила, откуда приехала – даже не знал фамилии. И эта чертова птица опять вернулась и донимает его.

– Кыш! – Мемфис замахал руками на ворона. – Проваливай, Беренис! Прочь!

Мемфис дошел до того, что опоздал в школу за Исайей. Он с порога класса принялся извиняться, но Исайя и слышать ничего не хотел. Шагая по улице, его хмурый братишка пинал ногой камень, отходил за ним на обочину, если тот укатывался, и снова продолжал свой путь.

– Ты должен был прийти к трем!

– У меня были важные дела, снеговик.

– Что еще за дела?

– Мои дела, не твои.

– Тогда в следующий раз я пойду домой один.

– В следующий раз я не опоздаю.

– Небось со своей Креольской принцессой миловался! – проворчал Исайя.

Мемфис замер.

– Где ты это услышал?

Исайя злорадно засмеялся.

– Вся твоя записная книжка исписана! Мемфис влюбился! Мемфис влюбился!

Мемфис схватил его за локоть.

– Слушай сюда. Эта записная книжка – личная вещь. Она принадлежит только мне. Ты понял?

Исайя непокорно вздернул подбородок.

– Отпусти мою руку!

– Обещай мне.

– А ну отпусти! – Исайя вырвался и убежал вперед. Выходя из себя, он становился абсолютно непредсказуемым и легко мог выболтать тетке Октавии что-нибудь лишнее.

Мемфис смягчился. Не стоило спускать собак на Исайю, каким бы надоедливым он ни был. Прибавив шагу, он догнал брата.

– Не обижайся, снеговик. Пойдем, зайдем к мистеру Регги, съедим по гамбургеру. Можешь сесть за стойку, там, где вертящиеся стулья. Только не крутись слишком много, а то весь гамбургер полезет наружу.

Исайя остановился и обиженно зашмыгал носом.

– Я хочу шоколада.

– Будет тебе шоколад, – пообещал Мемфис.

Он серьезно волновался за Исайю. Сестра Уолкер обнаружила его способности случайно. Около полугода назад она только переехала в Гарлем и решила сделать визит вежливости к Октавии. Оказалось, что сестра была старой подругой их матери и очень расстроилась, когда узнала о ее смерти.