Ли Чайлд - Джек Ричер, или Я уйду завтра

Светлана Хос улыбнулась и снова кивнула. Я начал подозревать, что она узнает слова «моя мать» и ведет себя как пес, который машет хвостом, когда слышит свое имя.

– А с чего вы взяли, что Сьюзан Марк передала мне информацию? – спросил я.

– Люди, которых я здесь наняла, сообщили мне, что вы сказали им, будто она отдала вам флешку с записанными на нее сведениями. Они повторили мне ваши слова, переслали фотографию и заявили, что отказываются дальше на меня работать. Я не очень понимаю, в чем дело, я им очень хорошо платила.

Я поерзал на стуле, засунул руку в карман, сдвинул в сторону разобранный телефон и нашел флешку, купленную в «РадиоШэке», прикоснувшись пальцами к мягкому розовому чехлу из неопрена. Вытащил ее, поднял повыше и стал очень внимательно следить за глазами Лили Хос.

Она уставилась на флешку, как кот на птичку.

– Это действительно она? – спросила Лиля Хос.

Тереза Ли пошевелилась на своем стуле и посмотрела на меня, как будто хотела спросить: «Вы сами скажете или предоставляете это мне?» Лиля Хос перехватила ее взгляд и спросила:

– Что такое?

– Ваша история, с моей точки зрения, выглядит не совсем правдоподобно, – сказал я. – Когда Сьюзан Марк ехала в поезде метро, она была смертельно напугана, и я сразу понял, что у нее серьезные неприятности. Она совсем не походила на человека, который направляется в город, чтобы встретиться с приятельницей, сходить с ней на ужин, а потом на шоу.

– Я в самом начале сказала вам, что не могу объяснить того, что случилось, – ответила Лиля Хос.

Я убрал флешку обратно в карман и сказал:

– Сьюзан Марк не взяла с собой сумку с вещами, как если бы рассчитывала провести ночь в Нью-Йорке.

– Я не могу вам этого объяснить.

– Кроме того, она оставила машину и поехала дальше на метро. Очень странное поведение, потому что, если вы забронировали для нее номер, вы бы наверняка обеспечили ей услугу по парковке.

– Обеспечила?

– Заплатили бы.

– Разумеется.

– И еще: она имела при себе заряженный пистолет.

– Сьюзан жила в Вирджинии. Я слышала, там это обязательно.

– Разрешено законом, но не обязательно, – поправил ее я.

– Извините, этого я тоже не могу вам объяснить.

– Плюс ко всему пропал ее сын. В последний раз его видели в баре, когда он уходил оттуда с женщиной примерно вашего возраста и внешности.

– Пропал?

– Исчез.

– С женщиной моей внешности?

– Он ушел из бара с потрясающей крошкой.

– И что это значит?

– Это значит «очень красивая девушка».

– Из какого бара он ушел?

– Из какого-то бара в Лос-Анджелесе.

– В Лос-Анджелесе?

– Это в Калифорнии.

– Я ни разу в жизни не была в Лос-Анджелесе. Только в Нью-Йорке.

Я молчал.

– Оглянитесь по сторонам, – сказала Лиля. – Я нахожусь в Нью-Йорке три дня по туристической визе и занимаю апартаменты из трех комнат в дорогом отеле. У меня нет никакой команды, как вы это называете, и я никогда не была в Калифорнии.

Я продолжал молчать.

– Внешность – штука субъективная. И я не единственная женщина, которой двадцать шесть. В мире шесть миллиардов человек, причем тенденция такова, что население земного шара молодеет. Значит, половине его жителей пятнадцать лет и меньше. Таким образом, получается три миллиарда человек от шестнадцати и старше. Если продолжать в том же духе, получится, что примерно двенадцать процентов из них составляют те, кому между двадцатью и тридцатью. Иными словами, триста шестьдесят миллионов. Примерно половина из них женщины, то есть сто восемьдесят миллионов. Даже если хотя бы одну из ста можно оценить в баре в Калифорнии как красивую, тогда вероятность того, что Джон Сэнсом является другом моей матери, в десять раз выше, чем то, что я имею какое-то отношение к исчезновению сына Сьюзан Марк.

Я кивнул, потому что с точки зрения арифметики Лиля Хос была права на все сто.

– И, возможно, правда состоит в том, что Питер Марк на самом деле действительно куда-то сбежал со своей девушкой. Да, я знаю его имя. И вообще всё о нем. Сьюзан рассказала мне по телефону. Мы обсуждали с ней все наши проблемы. Она не любила сына и презирала то, чем он стал. В нем сосредоточилось все, что она не переносила. Сьюзан говорила, что он пустой мальчишка с незрелыми взглядами на жизнь, для которого главным является студенческое братство. Он отказался жить с ней и остался с отцом. Хотите услышать почему? Потому что Питер помешан на своем происхождении, а Сьюзан удочерили. Вам известен этот факт? Он смотрел на нее как на человека, зачатого вне брака, и ненавидел. Я знаю про Сьюзан Марк больше, чем кто-либо другой. Она была одинокой, закрытой женщиной, я стала ее другом, и она радовалась возможности приехать сюда и встретиться со мной.

И тут я почувствовал, что Терезе Ли пора уходить, да и сам хотел убраться из номера до того, как здесь снова объявится Леонид. Поэтому я кивнул и пожал плечами, как будто задал все вопросы и мне больше нечего было сказать. Лиля Хос спросила, не отдам ли я ей флешку, которую Сьюзан Марк мне передала. Я не сказал ни «да», ни «нет». Я вообще ничего ей не ответил. Мы просто еще раз обменялись рукопожатиями, а потом мы с Терезой Ли вышли из номера. За нами закрылась дверь, и мы по тихому коридору направились к лифту. Звякнули, открываясь, двери. Оказавшись внутри, мы посмотрели друг на друга в зеркала на стенах, и Ли спросила:

– Ну и что ты думаешь?

– Я думаю, что она красивая, – ответил я. – Одна из самых красивых женщин, которых я видел в своей жизни.

– Кроме этого.

– Потрясающие глаза.

– Кроме глаз.

– Я думаю, что она тоже одинокая женщина. Одинокая и закрытая. Она говорила про Сьюзан, но вполне могла бы сказать то же самое и о себе.

– А как тебе ее история?

– Красивые женщины получают автоматически чуть больше доверия?

– Только не у меня, приятель. В любом случае ее красота пройдет. Лет через тридцать она будет выглядеть как ее мать. Ты ей поверил?

– А ты?

Ли кивнула.

– Я ей поверила. Потому что такую историю до смешного легко проверить. Только дурак дал бы нам столько шансов выяснить, что она врет. Например, в армии действительно есть офицеры пресс-службы?

– Сотни.

– Значит, нам нужно найти того, к кому она обратилась за помощью, и попросить его подтвердить ее слова. Мы даже в состоянии отследить телефонные звонки из Лондона. Я могу связаться со Скотленд-Ярдом. Причем сделаю это с радостью. Представляешь, ко мне подходит Доэрти, чтобы что-то сказать, а я ему говорю: «Не мешай, дружище, я разговариваю со Скотленд-Ярдом». Это же мечта каждого детектива.

– В НАСА зарегистрированы все звонки, – сказал я. – Звонки из-за границы в Министерство обороны. Их наверняка уже анализируют в каком-нибудь отделе разведки.