Тэми Хоуг - Девушка Лаки

– Ну почему вы так себя ведете? – не выдержала она.

Лаки обернулся к ней и одарил едва ли не змеиной улыбкой.

– Потому что мне так нравится. Потому что я такой. И мне казалось, что вы это уже поняли. Вы же умная женщина.

– Честно говоря, я просто поражена. Даже не ожидала, что вы готовы признать у женщины наличие ума. Мне почему-то казалось, что вы из тех мужчин, для которых женщины существуют лишь для одной-единственной цели.

– Я, кажется, сказал, что вы умная женщина, а не с какой целью вы для меня существуете. Я смогу узнать, на что вы годитесь, лишь когда вы будете голая лежать подо мной.

Серену словно обдало горячей волной. Впрочем, этот жар она тотчас списала на злость. Не может быть, чтобы жар этот был как-то связан с картиной, что тотчас возникла в ее голове: смятые простыни, сплетенные в страстных объятиях тела… Нет, только не с этим варваром! Серена решительно сложила на груди руки, как будто хотела отгородиться от него, и демонстративно обвела взглядом мастерскую, лишь бы не смотреть в глаза Лаки.

– Прошу меня извинить, просто я хочу удостовериться, не занесло ли меня случаем в каменный век. Вы случайно не собрались огреть меня по голове костью динозавра, мистер Конан-Варвар, чтобы, когда я потеряю сознание, затащить меня к себе в пещеру?

Лаки поднял палец, как будто грозил ей, и холодно посмотрел из-под насупленных бровей.

– А вы, я смотрю, за словом в карман не лезете, cherie .

С этими словами он шагнул ей навстречу, оттесняя ее к дверному косяку. Упершись руками в дверную раму выше ее головы, почти вплотную придвинулся к ней. Серена ощущала на щеке его дыхание, оно обдало ее смесью табака и виски.

– Я еще ни разу в жизни не взял женщину силой, – сказал он, и его голос прозвучал мягко и вкрадчиво, зато янтарные глаза, казалось, были готовы испепелить ее заживо. – У меня просто не было в этом необходимости.

Перед ним была дамочка из приличного общества, и он не желал иметь с ней ничего общего. Он уже один раз обжегся и потому не спешил повторять ошибку. Dieu [5], первый урок ему преподала ее родная сестра! Подвергнуть себя такому унижению второй раз – значит утратить последние капли разума и самоуважения.

И все же желание не отпускало его. Легкий, едва ощутимый аромат духов заставил его склониться еще ниже. Так низко, что он едва не уткнулся носом ей в плечо. Ему стоило немалых трудов побороть в себе желание прикоснуться губами чуть ниже ушной мочки и чуть выше строгого воротника ее малиновой блузки – там, где виднелась нежная кожа.

– Я наняла вас в качестве проводника, – процедила Серена сквозь зубы голосом, дрожащим от гнева и желания одновременно, – а не в качестве партнера по постельным утехам.

Ее слова моментально отрезвили его, за что он даже мысленно ее поблагодарил. Лаки тотчас отстранился и, засунув за пояс джинсов большой палец, расплылся в ухмылке.

– А почему бы и нет, красотка? Уверяю вас, вы бы не пожалели.

Серена смерила его полным отвращения взглядом и, вынырнув из-под его руки, отошла и встала в дальнем конце веранды. Лаки посмотрел в ее сторону: она застыла неподвижно, словно статуя. «Похоже, я оскорбил ее в лучших чувствах», – подумал он. Впрочем, оно даже к лучшему. Собственно говоря, на это он и рассчитывал. Чем большее расстояние возникнет между ним и женщиной по имени Серена Шеридан, тем лучше будет для них обоих. Мать наверняка спустила бы с него семь шкур за то, что он так по-хамски разговаривал с женщиной. Но дело было не в манерах. На карту поставлено нечто большее – его жизнь.

Схватив коробку с запчастями, он двинулся с ней вдоль причала и крикнул через плечо:

– Так вы идете со мной, chere , или нет? Времени у меня в обрез.

Серена резко обернулась, глядя изумленным взглядом, как он шагает по старому причалу. Ей впервые бросилось в глаза, что его волосы почти той же длины, что и у нее самой. Сразу она этого не заметила, потому что они были перехвачены на затылке куском кожаного шнурка. Пират. Вот кто он такой! И внешне, и в душе, если судить по манерам.

– Вы что, хотите отправиться туда прямо сейчас? – удивилась она, устремившись ему вдогонку.

Он даже не удостоил ее ответом. Неужели непонятно, что он готов отправиться на болота прямо сейчас. Семеня за ним следом, Серена мысленно прокляла и Лаки Дюсе, и туфли на шпильках. Если бы выдавали дипломы с отличием за хамство, этот нахал его точно бы удостоился. Более того, она бы лично пристегнула к его лацкану почетную медаль. Будь они сейчас в Чарльстоне, а не в этом захолустье, разве она позволила кому бы то ни было обращаться с собой так, как с ней обращается этот мерзавец? Слава богу, ей хватает самоуважения и здравого смысла и она не попалась на крючок, на какой частенько попадают другие женщины, наивно уверенные в том, что способны перевоспитать нахала. Но, увы, они не в Чарльстоне, они в Южной Луизиане, на границе болота Ачафалайя, одного из самых диких и враждебных человеку болот во всех Соединенных Штатах. А Лаки Дюсе не топ-менеджер в дорогом костюме и не строительный рабочий, которых она умела поставить на место всего одним колючим взглядом. Лаки – сам себе хозяин и не более цивилизован, нежели окружающие его болота и мангровые заросли.

Неожиданно один каблук застрял между досками причала. Да что там, он к тому же еще и сломался. Серена едва не свалилась с причала в темную вонючую воду. Проклятье сорвалось с ее губ само собой. И как тут не выругаться, когда приходится ковылять по доскам на одном каблуке, да еще и в узкой юбке. Слава богу, что в самый последний момент ей удалось сохранить равновесие и тем самым избежать окончательного позора.

Лаки остановился и обернулся на нее – якобы с оскорбленным видом.

– Как, мисс Серена, что вы себе позволяете? Что подумают по этому поводу дамочки из младшей лиги?

Серена прищурилась и смерила его полным ненависти взглядом, а затем, сняв с ноги загубленную лодочку, заковыляла дальше на одном каблуке. Впрочем, стоило поставить босую ногу на доски причала, как в ступню ей тотчас вонзилась заноза. Серене стоило немалых усилий не вскрикнуть от боли; более того, она даже попыталась убедить самое себя в том, что ей не больно. Стараясь изобразить хотя бы отдаленное подобие чувства собственного достоинства, девушка, хромая, увязалась следом за Лаки.

– Я не готова бросить вас прямо сейчас, мистер Дюсе, – сказала она ему. – Думаю, это произойдет не раньше чем завтра утром.

В ответ он лишь пожал плечами – мол, как вам будет угодно. Впрочем, лицо его озарилось хитрющей улыбкой.

– Даже не думай, красотка. Уж если ты собралась меня бросить, то лучше всего сделать это прямо сейчас.