Дэниел Коул - Конец игры

– Прости за голову, – пробормотал Волк.

– Не переживай, все нормально.

Сондерс старался дышать через рот.

Воздух в криминалистической лаборатории всегда отдавал металлом и смертью. Блестящие инструменты и пол в разводах от хлорки выглядели слишком чистыми, будто бы место резни, которое поспешно прибрали.

– Черт, – сказал вошедший Джо, лысый судмедэксперт, облившись кофе. – Пятно же останется.

Сондерс смотрел, как медик вытирает маленькое пятнышко с передника, покрытого высохшей кровью, мозговым веществом и бог его знает чем еще, пока тот не заметил, что у него гости.

– Твою мать, – выпалил он, увидев Сондерса.

– И тебе добрый день.

– Извини. Я надеялся, что это неуловимый старший инспектор Бакстер, – усмехнулся Джо. – Мог и не надевать чистый передник, – посетовал он.

Сондерс даже не хотел представлять, как выглядит грязный передник.

– Не стал бы тебя обнадеживать, приятель, – сказал он Джо. – Насколько я могу судить, к тебе выстраивается небольшая очередь.

Пропустив замечание мимо ушей, Бакстер поставила кружку и начала копаться в коробке, которую Сондерс принес из комнаты улик.

– Как же я это люблю! – воскликнул он. – Работа по второму кругу! То есть ты хочешь, чтобы я еще раз подтвердил то, что все данные экспертизы указывают на самоубийство?

– Нет, – ответил Сондерс. – Мы хотим, чтобы ты нашел для нас что-нибудь, что предположит, что это таковым не было.

– В запертой комнате?

– Да.

– Без малейшего следа борьбы?

– Да.

– И с учетом того, что он держал в руках оружие.

– Да! Просто найди что-нибудь!

Внезапно Джо глубоко задумался, как будто что-то беспокоило его.

– В чем дело? – с надеждой спросил Сондерс.

– Что ты имел в виду, когда сказал: «К тебе выстраивается небольшая очередь»?

Кристиан был слишком занят, переходя с одного собрания на другое, поэтому мог разговаривать лишь на ходу. Волк и Эдмундс ждали его у лифтов, и им пришлось пропустить любезности, пока они торопливо шагали по атриуму.

– Мы уверены в том, что неуязвимый голландец – единственный, кто смог выбраться со склада? – спросил его Эдмундс.

Кристиан улыбнулся воспоминанию. Он рассказывал эту историю так же часто, как и Финли.

– Насколько мне известно – да, – ответил он, когда перед ним открыли дверь. – Незаметно для нас вся лаборатория уже превратилась в преисподнюю. Где-то был план здания. Может, в папке? Вообще-то, все выходы, кроме двух, были вне досягаемости, и я уверен, что мы бы увидели любого, кто бы попытался выбраться с нашей стороны.

– Штурмовая группа была вооружена автоматическим оружием, – сказал Эдмундс. – Но также из пожара достали множество другого оружия. Мы хотим разобраться, какое было чьим. Ничего не приходит в голову, что могло бы помочь?

– Боюсь, ничего, – пожал плечами Кристиан. – Полагаю, что у голландца было все соответствующее снаряжение. На вид они были хорошо снаряженными, если память не изменяет. Так что это может быть обоснованным предположением.

– Не думаешь ли ты, что, возможно…

– Послушай, – резко перебил его Кристиан, к ужасу его подчиненных-подхалимов, остановившихся, чтобы обраться к нему. – Я думаю, что ты идешь по ложному следу. Я был там. Я был с Фином все время. Я бы знал, если бы он выбрался из склада с чем-то, кроме сильно обожженной руки. У него не было никаких причин хранить что-нибудь в качестве сувенира с того дела. Ты ошибся… Прости.

– Сэр, – молодой человек, подхалимски улыбаясь, подошел к ним, – Нам очень-очень нужно…

Кристиан зыркнул на него.

Почти кланяясь, парень заулыбался, будто получил угощение, и отошел.

– Волк, на пару слов? – спросил Кристиан.

Эдмундс отошел.

– Полезный совет: тот документ, который подготовила Ванита, полон дырами и лазейками в формулировках, и я не уверен, что он будет стоить даже той бумаги, на которой напечатан.

– Уверен, что это всего лишь недосмотр с ее стороны, – сыронизировал Волк.

– Вполне. Что ж, с твоего согласия я попрошу одного человека «в теме», чтобы он внимательно просмотрел текст.

Волк благодарно кивнул, и Кристиан, хлопнув бывшего детектива по спине, отправился на следующее собрание.

Старательно избегая второго этажа собственного дома, Мэгги принялась за упаковку рождественских украшений. Перед тем как уйти, Эдмундс и Сондерс заработали себе обед, вынеся увядающую елку на улицу, разразившись куда большим необходимого количеством ругательств (со стороны Сондерса) и потеряв куда больше необходимого крови (со стороны Эдмундса). Пока Мэгги аккуратно заворачивала в ткань хрупкие игрушки, Бакстер снимала оставшиеся украшения с потолка.

– Как ты поживаешь, милая? – спросила Мэгги.

– Все хорошо.

Женщина продолжила упаковывать игрушки, она выглядела немного больше похожей на нормальную себя: темные кудри уложены так, как нравилось Финли.

– Я говорила, что он вернется, – улыбнулась Мэгги.

– Говорила.

– Из-за тебя.

Бакстер оторвала кусок краски с потолка вместе с блестящим снеговиком.

– Он вернулся из-за Финли, не из-за кого более, – твердо сказала она.

– Вы, детективы, – пожилая женщина рассмеялась, – мастера подмечать детали в окружающих, но совершенно слепы, когда дело касается вас самих.

– Куда это отнести? – спросила Бакстер, сменив тему и бросив снеговика вместе с куском потолка в коробку из-под обуви.

– Будь добра, в гараж.

Идя с коробкой в руках по дому, Бакстер внезапно подумала, насколько же он большой и пустой, и захочет ли Мэгги тут остаться после того, как все закончится. Зайдя в прохладный гараж, она остановилась ненадолго полюбоваться старым мотоциклом «Харли-Дэвидсон» Финли. С помощью швабры Эмили сняла пугающе большую паутину и задвинула коробки к задней стене. Собравшись уходить, она приметила кое-что, что тут же узнала.

На другой коробке лежала старая фотография, демонстрирующая как она, Финли, Бенджамен Чемберс и Волк хоть как-то пытались насладиться рождественской вечеринкой в отделе. Грусть нахлынула на нее, когда она увидела счастливые лица двух друзей, которых больше не было рядом. Посмотрев внутрь, она поняла, что в коробе лежали вещи с рабочего стола Финли, расчищенного в день его выхода на пенсию месяцем ранее. Сняв коробку с общей стопки, она поставила ее на пол, чтобы просмотреть ее содержимое: собранный за многие годы хлам.

Там были и другие фотографии: школьные фотографии внуков, Финли и Мэгги на отдыхе в Ватикане, черно-белое фото молодых Финли и Кристиана, позирующих на фоне горы белого порошка и сгорающего дотла здания.

Она убрала их в сторону.

Она нашла цветные небрежные рисунки, какие-то канцелярские принадлежности, сертификат, подтверждающий, что он (наконец-то) прошел курсы политкорректности, провидимые в столичной полиции, и письмо, датированное тысяча девятьсот девяносто пятым годом, информирующее, что Финли будет курировать стажера по имени Уильям Лейтон-Коукс. Улыбаясь, она остановилась на куске разорванной открытки, исписанной узнаваемым почерком Финли: