Брайан Фриман - Бесконечность

В золотом танцевальном зале гостиницы есть балкон второго яруса, огибающий буквой «U» это просторное помещение. Оттуда можно наблюдать за свадебными танцами внизу, опираясь на резные перила, чувствуя себя вельможами при дворе Людовика ХIV в напудренных париках. Я прошел туда через служебный вход и остановился сзади, не привлекая к себе внимания. Сегодня на балконе никого не было. Все действие происходило внизу, в полумраке танцевального зала, где несколько сотен собравшихся внимательно слушали женщину на освещенной сцене.

Доктор Брайер была во всем черном. Черный костюм, черные туфли на шпильках. В ярком свете софитов ее голова казалась чуть ли не отъединенной от остального тела, а руки мелькали, словно порхающие птички. Когда она проходила из одного конца сцены в другой, ее волосы колыхались волнами. Отраженный блеск ее золотистых глаз казался двумя далекими самоцветами. Ее голос, усиленный микрофоном, обладал мелодичным сладкозвучием, своеобразной медовой певучестью, способной заворожить или совратить слушателей, в зависимости от того, что ей хотелось. Он творил чудеса. Кажется, я никогда не слышал в нашем танцевальном зале такой мертвой тишины, как в этот момент. Доктор Брайер заставила сотни людей затаить дыхание.

– Задумайтесь над тем, что это значит, – говорила она им, растягивая слова выразительными паузами. – Если мы примем теорию Множественных миров как истинную, тогда получится, что наша вселенная постоянно воспроизводит себя, атом за атомом, мгновение за мгновением, выбор за выбором. Каждый возможный исход любого события существует в своем собственном обособленном мире. Все мы медленно ползем вдоль единственной одинокой хрупкой ветви дерева, которое бесконечно разрастается с каждой наносекундой. Когда я сегодня выйду из танцевального зала, я поверну налево, но я также поверну направо. Я поеду домой, и я не поеду домой. Я поцелую своего мужа, и я дам ему пощечину, и я займусь с ним сексом, и я всажу нож ему в сердце. В своем сознании я ощущаю лишь один из этих исходов, потому что я нахожусь на одной ветке дерева. Но теория Множественных миров говорит нам, что все эти события происходят в параллельных вселенных.

Ева Брайер помолчала.

– Разумеется, мой муж надеется, что я ночью буду лежать вместе с ним в постели, а не вытирать кровь с ножа.

По аудитории пробежала волна смеха.

– На самом деле я не замужем, – продолжала доктор Брайер. – По крайней мере, в этой жизни. Однако в мириадах других миров у меня есть муж. В других мирах я не психолог; я актриса, я полицейский, я бездомная наркоманка. В каких-то мирах меня нет в живых; я умерла. И то же самое с вами. Существует бесконечное множество ваших копий в бесконечных мирах, и они принимают те решения, которые не приняли вы в этой жизни. Вот что гласит эта теория.

Она остановилась посреди сцены.

– Все это безумие? Бред сумасшедших ученых, отчаянно пытающихся объяснить, почему их стройные теории не работают в реальном мире? Что ж, возможно, это так. А может быть, наше видение вселенной просто ограничено тем, что мы можем видеть. До тех пор, пока не появился микроскоп и мы не смогли взглянуть на каплю крови, никто не поверил бы в то, что в ней живет такое количество других миров. Миллионы живых клеток внутри одной-единственной капли крови! Невозможно! Однако теперь мы знаем, что это правда. Так что является ли теория Множественных миров абсурдной? Или нам просто нужен хороший микроскоп?

Было в этой женщине что-то магнетическое. Она обращалась не ко всей аудитории в целом. Она разговаривала с каждым присутствующим в зале. Один на один. Лично. А может быть, она просто говорила со мной, потому что именно так мне казалось. Стоя на балконе, я словно один присутствовал во всем огромном помещении. Я чувствовал, как Ева Брайер наблюдает за мной. Пристально смотрит на меня. Направляет мне все свои замечания и мысли. Я был готов к тому, что она обратится ко мне по имени:

«Дилан, ты не одинок. Ты являешься частью многих миров.

Ты бесконечен».

– Философы заимствуют идеи у физиков и создают свои собственные теории, – продолжала доктор Брайер. – Они называют это Множественными сознаниями. Их теория заключается в том, что все эти бесконечные выборы, все эти параллельные жизни реально существуют – но не в большой обширной вселенной, а в отдельном рассудке каждого из нас. Это мы подобно амебам делимся снова и снова. По-прежнему звучит безумием? Что ж, подумайте о своих сновидениях. Сновидения – это многогранный, сложный мир, который наш мозг создает мгновенно. Все эти поразительные подробности посвящены тому, чтобы построить фантастическое место, которому суждено существовать лишь несколько мгновений сна, и посетить его еще раз невозможно. Если человеческий мозг способен делать так ночь за ночью, ночь за ночью, может быть, не так уж странно предположить, что он может создавать также и параллельные миры. Нет, для меня главный вопрос не в том, возможно ли такое. Вопрос стоит так: какое это отношение имеет ко мне, к вам, к нашим жизням? К нашей единственной веточке дерева? Имеет ли это какое-либо значение, если все это чистая теория? Потому что, хотя физики и философы мало в чем сходятся, в одном их мнение совпадает. Неважно, с чем мы имеем дело, – с многими мирами или многими сознаниями; мы застряли на своей ветке. Изолированные. Бессильные. Каждая наша версия живет в своем собственном отдельном мире, и мы не можем посетить эти другие вселенные.

Доктор Брайер остановилась, давая возможность впитать все это. Она отпила глоток из бутылки, стоящей на табурете посреди сцены. Перед тем как она снова начала говорить, я опять увидел это. Ее взгляд упал на балкон.

Она посмотрела прямо на меня:

– Или можем?

После окончания лекции я встал в длинную очередь тех, кто хотел поговорить с доктором Брайер. Все это мероприятие было устроено ради продажи книг. Ева Брайер написала книгу из серии «помоги себе сам», воспользовавшись в качестве крючка теорией Множественных миров и Множественных сознаний, чтобы придать ей сексуальный оборот. Главная мысль заключалась в том, чтобы научить людей улучшать свою жизнь, показав им, как «посетить» альтернативные выборы, сделанные ими в параллельных мирах.

По-прежнему ломаете голову, нужно ли было предлагать однокурснице выйти за вас замуж? Представьте себе свою версию, живущую в том мире.

Никак не можете решить, стоит ли переходить на новую работу? Где-то в бескрайней вселенной вы это сделаете. И как будет выглядеть ваша жизнь?

Я понимал, в чем притягательность этой теории. Меня самого привлекала мысль, что где-то существует вселенная, в которой я не упал в ту реку. Где-то – или в другом мире, или где-то глубоко у меня в голове – Карли по-прежнему жива, и я по-прежнему вместе с ней.