Томас Хэнши - Загадка «Пурпурного императора». Загадка ледяного пламени

Мистер Шеллкотт кивнул в знак понимания и с тихим вздохом – что толку спорить с упрямой женщиной? – сделал клерку знак включить в число наследных драгоценностей роковой камень.

Через полчаса в обычную извозчичью карету поставили потертый выцветший чемодан, и мисс Чейни с племянницей и служанкой отправились на железнодорожный вокзал Ватерлоо. Если бы кэбмен знал, что дешевый с виду багаж содержит ценностей на полмиллиона фунтов стерлингов, он, наверное, проявил бы к нему гораздо больший интерес.

Было уже почти пять часов пополудни, когда путники добрались до Хэмптона. Леди Маргарет всю дорогу мучила мигрень, после тяжелого дня девушка чувствовала себя вконец вымотанной. Зато мисс Чейни пребывала в приподнятом настроении. Она непринужденно болтала, посмеивалась над собственными шутками, и Маргарет сразу поняла, что причина такой веселости – это обретение фамильных драгоценностей. Видно, старушка уже не сомневалась в том, что сокровища рода Чейни останутся при ней до самой смерти, а племянница получит их разве что тогда, когда тетушка покинет земную юдоль.

Пока они тащились в кэбе к имению Чейни-Корт, им повстречался сэр Эдгар Брентон, возвратившийся в графство тем же поездом. Их с Маргарет взгляды на секунду встретились, и она сразу ощутила невероятное облегчение от того, что ее возлюбленный рядом.

Дворецкий Джон ожидал прибытия господ, и леди Маргарет, внимательно посмотрев на него, уже в который раз прочла на его лице плохо скрываемую злобу. Он внес чемодан в холл, небрежно поставил его и сквозь зубы произнес только одно слово:

– Порядок?

– Полнейший, – подтвердила мисс Чейни. – Правда, мы устали, я иду к себе, а тебе, дорогая, – обратилась она к племяннице, – Джон сейчас принесет чаю прямо в комнату.

Маргарет попыталась отказаться, но Джон уже ушел на кухню. В подавленном настроении, терзаемая смутными страхами девушка с трудом поднялась по лестнице. Очутившись в своей спальне, она мысленно обругала себя за сомнения и малодушие. «Я стала похожа на пугливую кошку! – посетовала она. – Разве мне теперь не все равно? Пусть тетя Мэрион оставит драгоценности себе, зато я свижусь с Эдгаром».

Словно провинившаяся школьница (она ведь и в самом деле лишь недавно покинула парту), юная леди ринулась вниз по лестнице, но замерла, привлеченная звуками, доносившимися из бального зала, – там царило веселье, оттуда доносился громкий смех. Маргарет осторожно заглянула внутрь. То, что она увидела, наполнило ее душу смрадом и ужасом. Она моментально развернулась и бросилась в столовую – большое помещение с террасой, на которой девушка велела своему возлюбленному ждать ее.

Сердце Маргарет рвалось из груди, она впала в истерику, не осознавая, что за люди собрались в зале и почему они смеются и выпивают вместе с ее тетей, ведь мисс Чейни им не ровня? Одержимая стремлением навсегда вырваться из зловещего дома, девушка помчалась на террасу, в отчаянии крича:

– Эдгар, спаси меня! Спаси!

Но оказывается, люди в доме заметили беглянку, которая заглядывала к ним через полуотворенную дверь, моментально перестали веселиться, проводили ее немыми взглядами, а в следующее мгновение, опомнившись, бросились ее догонять. Поэтому сэр Эдгар, застигнутый врасплох происходящим, успел увидеть лишь, как его невеста, издавая дикие вопли и беспомощно барахтаясь, вырывается из рук прислуги. Ее втащили обратно в дом, и она исчезла. Брентон в бешенстве бросился к захлопнувшемуся окну, выбил стекло поднятым с земли камнем и очутился в пустой комнате с запертой снаружи дверью.

Впоследствии, когда это происшествие предали гласности, репортеры дали ему название «Дело “Чейни-Корт”». Но это потом, а сейчас поездка по залитой луной дороге в Хэмптон слегка поблекла в памяти Гамильтона Клика, однако ему суждено было вспомнить ее, и очень живо. Ступив на порог кабинета мистера Нэкома, он увидел, что тот беседует со светловолосым молодым мужчиной спортивного телосложения, в котором лейтенант тотчас же узнал сэра Эдгара Брентона.

Не прошло и пары секунд, как Клик изменил свою внешность так сильно, что на том месте, где он стоял, появился медлительный Джордж Хэдленд с лицом, не отмеченным печатью интеллекта. Мистер Нэком вмиг заметил это превращение и представил вошедшего к нему посетителя соответствующим образом. Клик почтительно склонил голову, когда его друг и соратник произнес:

– Это мистер Джордж Хэдленд, один из самых проницательных сыщиков Скотланд-Ярда, который наверняка докопается до сути дела. – Потом Нэком сделал жест рукой в сторону молодого человека и добавил: – А это сэр Эдгар Брентон. Он приехал из Хэмптона, где, похоже, творится нечто загадочное в поместье… Как, вы сказали, называется то имение, сэр Эдгар?

– Чейни-Корт, мистер Нэком, дом мисс Чейни; в нем проживает и моя невеста, леди Маргарет Чейни. Смею утверждать, – лихорадочно продолжал юноша, – она в опасности, и еще до исхода дня я вырву ее из лап старой карги!

Мистер Нэком соединил кончики пальцев, приветливо кивнул и непроизвольно разгладил бумаги, лежавшие у него на столе.

– Несомненно, сэр Эдгар. Ваша отвага заслуживает всяческих похвал.

«Ого! – подумал Клик. – Вот и всплыл след убийства старьевщицы Мак-Бридж!», а вслух промолвил, поклонившись Брентону:

– Изложите факты, сэр.

Брентон изобразил на лице недовольство.

– Их немного, мистер Хэдленд, – раздраженно ответил он. – Леди Маргарет недавно вернулась из монастырской школы в Париже. Всего месяц назад. Я познакомился с ней в прошлом году, когда мы с матерью… В общем, наши семьи живут по соседству… Во время нашего с мамой пребывания в Париже мы с леди Маргарет обручились, дали клятву, что поженимся. Но я понятия не имел, что моя нареченная едет назад в Англию, пока не услышал эту новость от своего слуги. Мне никто ни о чем не сообщил, поскольку мисс Чейни терпеть меня не может…

– Для такого отношения к вам есть какие-то причины, сэр? – учтиво осведомился мистер Хэдленд.

– Ну, в известной мере – да, – проворчал молодой человек. – Мой отец когда-то был обручен с мисс Чейни, но счел ее характер невыносимым и вовремя разорвал помолвку. Поэтому мисс Чейни всегда ненавидела и мою мать, и меня. Когда она узнала от племянницы, что мы познакомились и полюбили друг друга, она пришла в ярость и заточила мою невесту в том чертовом монастыре. Общаться нам стало невозможно, но, услышав о ее неожиданном возвращении, я, само собой, ринулся в Чейни-Корт и попросил у старой леди разрешения встретить Маргарет на станции. Мало того, что мне отказали, – эта поганка угрожала мне револьвером и, не сомневаюсь, всадила бы в меня пулю, если бы я силой не обезоружил хулиганку. Потом, естественно, я удалился.