Джослин Джексон - Три пятнадцать

– Пятнадцатое ноября, – тихо повторил Лоренс.

Его серьезный ровный взгляд снова вывел меня из себя. Меня будто вдруг вывихнуло: все внутри светилось после секса, которого так давно не случалось, – и заливало злостью на него и страхом за моего ребенка. Чувства перепутались так, что порядок не навести, поэтому я села в машину и, даже не кивнув Лоренсу, поехала прочь.

– Лиза! – позвала я. – Лиза!

Никакой реакции, она апатично смотрела в окно. Женщина, которая мастерски разыграла обморок и фактически заманила меня в спальню Лоренса, бесследно исчезла. За продуктами я решила не заезжать. Хотелось скорее привезти дочь домой, чтобы отдохнула, и попытаться понять, из-за чего она расстроилась. Она растворилась в непроглядной своей глубине.

Когда мы наконец свернули на нашу подъездную аллею, у дома еще стояла машина Реймонда Нотвуда.

– Черт бы драл, – сказала я Лизе, которая невидящими глазами смотрела в окно.

Я вытащила из багажника коляску – в ходунки Лизу решила не ставить, с нее хватит на сегодня. Даже растормошить ее и пересадить в коляску удалось с трудом. Я докатила Лизу до крыльца и завезла в дом. Мози в гостиной не было. При мысли, что они в «скворечнике», навалилась усталость: ради душевного спокойствия надо тащиться через двор и выкуривать большеголового таракана. Но, едва вкатив Лизу в гостиную, я услышала странный звук.

Плеск! В ванной плескались под душем.

Лизе до происходящего никакого дела не было, а у меня во рту пересохло.

Я со всех ног бросилась в коридор, а толку-то: я знала наперед, что там увижу. Мальчик и девочка могут вместе торчать в ванной лишь по одной причине. Ну и дурища же я. Оставила ее тут одну, безмозглая, а Лоренс-то напомнил мне, какова она, власть секса. По мне, может, Реймонд Нотвуд – никак не предмет обожания, но, факт, по Мози этот пацан полыхал синим пламенем – поразительно, что прическу себе еще не подпалил.

Я неслась по коридору, хорошо понимая, что опоздала. Сердце лопалось по швам: Мози еще маленькая для такого, малюсенькая, как она только не понимает чертовых последствий? Она же сама и есть последствие. Она живет вследствие. А каков этот глазастик-головастик, образ невинности, дрянной мальчишка! Когда добежала до ванной, то была готова свернуть Реймонду Нотвуду его тощую шею.

Я распахнула дверь, и Мози вскрикнула. Окаменев от шока, я застыла на пороге. Мози была полностью одета, Реймонд Нотвуд – тоже. Оба стояли на коленях перед ванной, плечом к плечу, и вместе держали кого-то намыленного и запредельно уродливого. Один удар сердца или даже быстрее – и я разглядела сморщенную кожу и редкие пучки пятнистой шерсти. Больше всего уродец походил на гигантскую прокаженную крысу.

От неожиданности Мози с приятелем выпустили уродца, и тот перемахнул через бортик ванны, бешено вращая черными глазищами. Пена летела во все стороны, грязная вода текла ручьем – уродец бросился прямо на меня. Я отскочила, вскрикнув еще громче Мози. Уродец пронесся мимо, вереща, словно мокрый бесенок.

– Господи, Босс! – закричала Мози и рванула за ним, даже не вытерев руки, до локтей покрытые пеной.

Реймонд так и стоял на коленях и таращился на меня; мокрое, выскочившее из ванны нечто обрызгало его с головы до ног. Мельком взглянув на него, я побежала за Мози и нагнала ее в гостиной. Там неведомая зверушка отрясала грязную воду на мой диван и испуганно повизгивая.

– Тише, Пого, тише! – Мози одновременно переводила дух и успокаивала это чудище.

– Что это? – спросила я. Уродец по-прежнему напоминал мне жуткую мокрую крысу, почти облысевшую, с бледной кожей, изъеденной огромными красными язвами.

– Пес, кто же еще? Я его спасла.

– Спасла? – недоверчиво переспросила я. – Откуда? Из собачьего ада?

– Да, – громко и совершенно серьезно ответила Мози. – Мы с Роджером спасли его из собачьего ада и свозили к ветеринару. У Пого были клещи, надо было сделать прививки и все такое. После твоего отъезда мы забрали его из клиники и хотели вымыть, пока ты не вернулась. Ну, чтобы он тебе понравился.

Я вытаращилась: для этого понадобится больше, чем мытье. Куда больше – несколько пластических операций и чудо.

– Ты его спасла, – повторила я и закачала головой, а комната заиграла бликами Лизы. – Ну уж нет, Мози. Нет, нет и нет. Только собаки нам сейчас не хватало.

Якобы-пес носился по дивану, в панике и с бешеными глазами. Я ожидала, что он вот-вот начнет метать пенные слюни. Я с детства собачница, но этот уродец больше напоминал робота-чудовища из фильма ужасов. Такие живут в сточных трубах и вылезают, чтобы пожрать приличных собачек.

В дверях гостиной возник Реймонд Нотвуд.

– Мози, – позвал он, – может, лучше…

– Назад мы его не повезем! – перебила Мози.

Пес почувствовал ее настроение, и испуганный скулеж сменился пронзительным заливистым лаем.

– Тогда я повезу! – заорала я, чтобы перекричать их всех. – Потому что сейчас нам не до пса, проблем и так… – Я орала во все горло, но даже сквозь ор чудом расслышала Лизин голос.

– Зайки.

Я осеклась, словно мои голосовые связки аккуратно перерезали пополам. Слово было неправильное: она назвала одну собаку стадом зайцев, но я все равно заткнулась. Лиза ожила, она сидела в коляске, подняв голову, и явно следила за происходящим. «Ки» смазалось, но я понимала, ценой каких усилий она слепила коротенькое слово.

Мози слово тоже услышала и смотрела на мать с удивлением и надеждой.

– Зайки, – громко повторила Лиза, заглушив собачий лай.

Тут я поняла, что слово правильное, абсолютно правильное. Пса по кличке Зайки Лиза в свое время брала на передержку. Пожалуй, лишь тот пес мог тягаться в уродстве с этим.

Здоровой рукой Лиза оперлась на подлокотник кресла, спустила ноги на пол и не упала, а именно соскользнула с коляски. Глаза горели, и здоровый, и инсультный.

Пес перестал метаться по дивану, и в гостиной воцарилась тишина. Здоровая Лизина рука постучала по ковру, а я смотрела, разинув рот. Глаза заволокло слезами: господи, какая же я дура, и какой умницей оказалась Мози. Чтобы достучаться до Лизы, я решила использовать ее главные слабости и гордилась своей находчивостью, а Мози обратилась к ее главной добродетели. Мои ухищрения привели к тому, что Лиза заперлась в себе, а Мози зажгла свет у ее двери.

– Его зовут Пого, – чуть слышно шепнула Мози, и пес, услышав кличку, навострил уши.

– Зайки, ко мне! – снова позвала Лиза. Вышло немного невнятно, но это же чудо, целое осмысленное предложение. – Зайки, ко мне! – повторила Лиза и снова постучала здоровой рукой по ковру.

Хлоп, хлоп, хлоп – мягко, ритмично, и эта жуткая измученная собачонка, сломленная, как сама Лиза, сделала то, что на моих глазах делали все несчастные псы. Она двинулась к моей дочери на полусогнутых, низко опустив хвост. Со страхом и надеждой пес подошел к Лизе и положил уродливую голову ей на ладонь.