Гилберт Честертон - Убийства на улице Морг. Сапфировый крест (сборник)

– А о втором ничего не известно? – спросил Ангус.

– Нет, он не писал, – ответила девушка, немного подумав. – В первом письме Смайт просто рассказал, что они с Уэлкином решили отправиться в Лондон и вместе вышли из города, но Уэлкин оказался таким скороходом, что он вскоре отстал и присел на краю дороги отдохнуть. Случайно его подобрал какой-то бродячий цирк, и после этого (частично из-за того, что был он почти карликом, частично из-за того, что у него действительно имелся талант) он добился большого успеха на эстраде. Вскоре его взяли в «Аквариум» показывать какие-то фокусы, сейчас я уж и не помню какие. Это было его первое письмо. Второе письмо оказалось гораздо интереснее, и получила я его только на прошлой неделе.

Человек по фамилии Ангус допил кофе и устремил на нее кроткий, терпеливый взгляд. Уголки губ девушки дрогнули, она продолжила:

– Вы, должно быть, видели все эти листовки и объявления про «Безмолвных слуг Смайта»? Если нет – вы единственный, кто их не видел. Подробностей я не знаю, но это какое-то механическое изобретение для того, чтобы делать всю домашнюю работу. Ну, вы наверняка слышали: «Нажимаете кнопку – непьющий дворецкий», «Поворачиваете ручку – десять скромных горничных». Да видели вы эту рекламу! Ну это неважно, в общем, машины эти приносят бешеные деньги, и все это идет в карман того коротышки, которого я знала еще в Ладбери. Я, правда, очень рада, что этот маленький бедолага встал на ноги, но я боюсь, как бы он не явился сюда с заявлением, что добился чего-то в жизни… Потому что это истинная правда.

– А что же второй? – повторил Ангус с каким-то упрямым спокойствием.

Лора Хоуп неожиданно встала.

– Да вы настоящий колдун, друг мой! – сказала она. – Да, вы совершенно правы. Он мне и строчки не написал, и я понятия не имею, где он и что с ним. Но вот его-то я и боюсь. Он постоянно находится где-то рядом, и из-за него я, наверное, скоро свихнусь. Да, по-моему, уже свихнулась, потому что ощущаю его присутствие там, где его не может быть, даже слышу его голос, когда знаю, что он не мог этого говорить.

– В таком случае, дорогая моя, – повеселевшим голосом сказал молодой человек, – если даже он – сам Сатана, теперь, когда вы кому-то рассказали об этом, с ним покончено. От одиночества, знаете ли, люди с ума сходят, милочка. Но когда, вы говорите, вам почудилось, что вы почувствовали его присутствие и услышали голос нашего косоглазого друга?

– Я слышала смех Джеймса Уэлкина так же явно, как слышу сейчас вас, – ровным голосом произнесла девушка. – И рядом никого не было. Это точно, потому что я стояла возле своего магазина, на углу, и могла видеть обе улицы одновременно. Я уже и забыла, как он смеялся, хоть смех у него был такой же странный, как и его перекошенные глаза. Я-то о нем больше года не вспоминала. Но клянусь, я услышала этот смех буквально за какую-то секунду до того, как получила первое письмо от его соперника.

– А что, этот призрак говорил что-нибудь? Может, пищал или другие звуки издавал? – не без интереса спросил Ангус.

По телу Лоры вдруг прошла дрожь, но голос ее остался твердым.

– Да. Как только я прочитала второе письмо Исидора Смайта, в котором он рассказывал о своем успехе, я услышала, как Уэлкин произнес: «Все равно вы не достанетесь ему». Голос был отчетливым, как будто он находился рядом со мной в комнате. Это ужасно. Наверное, я сошла с ума.

– Если бы вы на самом деле сошли с ума, – сказал молодой человек, – вы бы считали себя совершенно нормальной. Но история с этим невидимым господином, кажется, и вправду очень необычная. Но, как говорится, одна голова – хорошо, а две – лучше… Если хотите, можете привести в пример любые другие части тела, и, если вы позволите мне, человеку уверенному в себе и практичному, принести обратно этот свадебный торт…

В эту секунду с улицы донесся стальной визг тормозов, к магазину на огромной скорости подлетел небольшой автомобиль и остановился у входа. И уже через миг маленький мужчина в сверкающем цилиндре стоял у прилавка кондитерской.

Ангус, которому до сих пор удавалось сохранять видимость веселости и беспечности, выдал истинное свое душевное напряжение, когда широкими шагами вышел из комнаты и столкнулся лицом к лицу с новоприбывшим. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы смутная догадка влюбленного превратилась в уверенность. Элегантный костюм и очень маленький рост; черная борода, высокомерно торчащая лопатой вперед; умные подвижные глаза; ухоженные, но очень нервные пальцы – это мог быть только тот, кого ему только что описали, Исидор Смайт, который делал фигурки из банановой кожуры и спичечных коробков. Исидор Смайт, который заработал миллионы на железных непьющих дворецких и скромных горничных. Какое-то время двое мужчин, инстинктивно почувствовавших, что каждый из них считает себя хозяином положения, смотрели друг на друга с тем необычным холодным благородством, которое неотделимо от соперничества.

Впрочем, поведением своим мистер Смайт не выдал истинной причины повисшего в воздухе ощущения противостояния, он просто и быстро спросил:

– Мисс Хоуп видела, что висит на витрине?

– На витрине? – удивленно переспросил Ангус.

– На объяснения нет времени, – скороговоркой произнес миллионер. – Кому-то здесь захотелось заняться глупостями, и с этим нужно разобраться.

Он указал лакированной тростью на витрину, недавно опустошенную свадебными приготовлениями мистера Ангуса, и удивлению обозначенного джентльмена не было предела, когда он увидел, что к ней приклеена широкая бумажная лента, которой там определенно не было, когда он совсем недавно стоял рядом с ней. Проследовав за энергичным Смайтом на улицу, он обнаружил, что к стеклу с наружной стороны аккуратно приклеена полоса гербовой бумаги длиной примерно полтора ярда, на которой было написано корявыми буквами: «Если выйдете за Смайта, он умрет».

– Лора, – крикнул Ангус, засунув рыжую голову в магазин, – вы не сумасшедшая.

– Это почерк того типа, Уэлкина, – мрачно произнес Смайт. – Мы не виделись уже несколько лет, но он постоянно преследует меня. За последние две недели он пять раз оставлял под моей дверью письма с угрозами, но я ни разу его не увидел, даже не увидел того, кто их туда приносит. Привратник клянется, что никто подозрительный в дом не входит. А тут он приклеивает к витрине магазина целый транспарант, когда люди внутри…

– Вот именно, – подхватил Ангус, – когда люди внутри спокойно пьют чай. Что ж, сэр, поверьте, я очень благодарен вам за то, что вы не остались равнодушны. У нас еще будет время поговорить. Но он не мог далеко уйти, потому что, клянусь, когда я последний раз подходил к витрине, минут десять-пятнадцать назад, там ничего этого не было. Хотя, с другой стороны, искать его уже бессмысленно, тем более что мы не знаем, в каком направлении он ушел. Если позволите, мистер Смайт, я вам посоветую как можно скорее обратиться к хорошему сыщику, лучше частному. Я знаю одного очень толкового парня, у него контора в пяти минутах езды, если на вашем автомобиле. Зовут его Фламбо, молодость у него была довольно лихая, но сейчас он – совершенно честный человек, и работа его стоит тех денег, которые он за нее берет. Он живет в Лакнау-мэншнс в Хампстеде.