Жаклин Уинспир - Незавершенная месть. Среди безумия

– Страттон, будьте добры, позовите Дарби.

Все четверо расселись за столом: Мейси, Макфарлейн, Страттон и Колм Дарби, который работал с Макфарлейном еще до войны и снова вошел в его команду после возвращения полицейского из Франции. Дарби был на добрых пять лет старше своего начальника. Мейси знала его как эксперта по анализу личности преступника на основе оставленных улик. Также Дарби считался опытнейшим графологом. Он находился рядом с Макфарлейном еще с тех пор, когда в основные задачи Особой службы входил сбор информации и защита страны от североирландских экстремистов [16]. Теперь сфера деятельности службы расширилась, и, судя по всему, выход на покой Колму Дарби не грозил. Макфарлейн представил ему Мейси и подался вперед, опираясь локтями о стол.

– Мисс Доббс, позволю себе обойтись без протокола. Во-первых, у меня есть такое право, а во-вторых, нельзя терять ни минуты. – Макфарлейн вздохнул, глядя в глаза Мейси. – Я знаком с Морисом Бланшем, в прошлом мы сотрудничали, и я помню вас по Эдинбургу – туда, как понимаю, вас отправил тоже он.

– Все верно, Морис послал меня в Эдинбург для прохождения подготовки, когда я была его ассистенткой.

Макфарлейн опустил взгляд на раскрытую папку из манильской бумаги, пробежал глазами по странице с записями, закрыл папку и вновь устремил пристальный взор на Мейси.

– Итак, прежде всего опишите своими словами события сочельника.

Мейси набрала в грудь воздуха и повторила все, что уже рассказывала Страттону, – как приблизилась к бродяге, сидевшему на Шарлотт-стрит, и как на ее глазах он покончил жизнь самоубийством, взорвав гранату Миллса.

– Уверен, зрелище было малопривлекательное.

– В свое время мне довелось повидать и не такое.

– Не сомневаюсь, мисс Доббс. Вряд ли кто-то из нас хотел бы стать свидетелем подобного в будущем, хотя, боюсь, надежды на это мало. – Макфарлейн кашлянул. – Можете ли вы объяснить, откуда человеку, который в завуалированной форме угрожает ни много ни мало безопасности нашей страны, может быть известно имя прелестной барышни вроде вас?

В душе у Мейси все вскипело, однако она сдержала себя, понимая, что ее провоцируют умышленно. С другой стороны, она и сама вполне могла применить ту же тактику. Мейси слегка наклонилась вперед, копируя позу Макфарлейна. Дарби, изогнув бровь, бросил взгляд на Страттона.

– Скажу со всей откровенностью: пока что я понятия не имею, почему оказалась упомянута в письме такого рода. Тем не менее направленность ваших вопросов о трагедии, свидетельницей которой я стала, указывает на то, что вы видите некую связь между двумя событиями, и я также собираюсь начать распутывать клубок с этой ниточки. – Мейси повернулась к Страттону и Дарби, вовлекая их в разговор. – Я находилась ближе остальных к жертве – кроме тех, кто получил серьезные ранения, – и, да, я рассматриваю его как жертву. Если – подчеркиваю, если – допустить, что сообщник самоубийцы находился где-то рядом, я бы его непременно заметила. Если оба случая связаны, автор письма может являться этим самым сообщником. Вероятно, он использовал мое имя, чтобы придать вес своим угрозам. Не исключено, впрочем, что это лишь способ отвлечь внимание.

Макфарлейн откинулся на спинку стула, Мейси сделала то же самое. Полицейский усмехнулся:

– Прямо как Морис Бланш, черт возьми! Я двигаюсь, вы двигаетесь, я изменил позу, вы тоже. Послушайте, мисс Доббс, я знаю – обратите внимание, знаю! – что между вами и этим чокнутым ничего общего, но вы могли когда-то раньше видеть его, говорить с ним или же просто вызвать у него интерес. – Макфарлейн провел ладонью по лбу. – Возможно, письмо – дело рук какого-то шутника, однако нюх подсказывает мне, что парень вовсе не шутит и готов привести угрозу в исполнение. У нас два варианта: либо занять выжидательную позицию и посмотреть, чем все обернется, либо приступить к поиску злоумышленника. Лично я – сторонник активных действий, поэтому и пригласил вас сюда. Вы причастны к делу, мисс Доббс, по душе вам это или нет, и я бы предпочел, чтобы вы работали здесь, под моим приглядом, и работали на меня.

– Я привыкла работать в одиночку.

– Значит, отвыкайте. В первую очередь позвольте осведомить вас о деятельности Особой службы. Кое-что вам, конечно, известно, но поскольку вы будете отчитываться непосредственно передо мной, лучше начать все по правилам. Итак, небольшой урок; постараюсь покороче. Юридически Особая служба входит в Департамент уголовного розыска, но, как вы могли слышать, мы ведем дела по-своему. Достаточно сказать, что на вопросы мы отвечаем только в тех случаях, когда у задающего хватает золота на погонах. Наша повседневная работа связана с защитой членов королевской семьи, министров, действующих и бывших, и высокопоставленных зарубежных дипломатов. Мы отслеживаем иностранцев, прибывающих в страну, расследуем террористические акты и другие преступления против закона, и потому нам приходится вести наблюдение за широким кругом лиц. Прежде чем продолжить, добавлю еще – собственно, тут может возникнуть проблема, – что время от времени на этой почве мы пересекаемся с Пятым отделом Управления военной разведки, и по вполне понятным причинам. Мы стараемся ладить между собой, и мы им нужны, поскольку полномочны производить аресты… На этом, пожалуй, я сниму профессорскую шапочку и перейду к делу. Есть вопросы?

– Нет, сэр.

– Отлично. Так вот, к делу. Давайте посмотрим, какие факты имеются в нашем распоряжении. Я хочу действовать, хочу, чтобы автора письма доставили мне как можно скорее. А вы, мисс Доббс, чем бы ни занимались, каждый день будете являться сюда с отчетом инспектору Страттону.

Мейси кивнула:

– В этом случае, старший суперинтендант, предлагаю обсудить мои условия – я имею в виду финансовую сторону.

– Не самая приятная музыка для ушей шотландца. – Уголки рта Макфарлейна дрогнули в усмешке.

– Именно поэтому не стоит откладывать обсуждение этого вопроса, старший суперинтендант.

– Инспектор Дарби, что вы думаете о нажиме грифеля вот здесь, где пишущий излагает свои требования? Линии жирные, их выводили с силой. – Не касаясь бумаги, Мейси пальцем указала на подмеченные ею особенности.

– Да, я тоже обратил внимание. Нажим очень явный.

– Как будто написано ребенком – не по внешнему виду, а по исполнению, словно автор водил рукой медленно, стараясь не сбиться. – Мейси закрыла глаза и повторила над деревянным столом неуклюжие движения писавшего.

Мужчины переглянулись между собой. Понизив голос, чтобы не мешать Мейси, Макфарлейн произнес:

– Страттон, я понимаю, вы не мальчик на побегушках, но все же высуньте голову за дверь и намекните там, что мы не в пустыне, а глотки у нас давно пересохли. – Он вновь обернулся к Мейси, которая открыла глаза и заговорила: