Питер Джеймс - Клеймо смерти

— Такое случается с копами после двадцати лет службы.

— Ты все же не переставай искать хорошее, Рой. Оно есть в каждом. Иногда нужно просто копнуть глубже.

— Хотелось бы тебе верить. Вот Белла — преданная работе, ухаживающая за престарелой больной матерью — по-настоящему хороший человек. Мне же встречалось слишком много таких, кто творил только зло.

— А у многих ли из них был в жизни шанс? Сколько из них пострадали в детстве от жестоких родителей, не смогли получить образование, не видели положительного примера?

— Большинство. Но разве это все может служить извинением? «Эй, мне ужасно жаль, я всего лишь забил до смерти старушку, чтобы забраться в ее дом, но это не считается, потому что моя мамаша напивалась и била меня?» — Грейс помолчал. — Извини, дорогая. Не хочу показаться циником. Но Белла погибла как герой. Настоящий герой. Не уверен, что кто-то из тех ничтожеств, с которыми мы ежедневно имеем дело, способен на нечто геройское. Да и вообще на что-то хорошее.

Они въехали наконец на вершину холма, где находилось кладбище. Кортеж ушел чуть дальше. Дорога вилась между рядами могильных плит — из-за участившихся случаев вандализма здесь уже давно не разрешали установку других памятников. Впереди появилась свежевыкопанная могила — несколько лет назад на этом участке похоронили отца Беллы. Горку земли с одной стороны ямы покрывал астротурф, который словно вывернули из могилы. Рядом лежали две деревянных доски.

Не замечая ветра и дождя, они быстро направились к лимузину, который только что остановился позади кареты. Из машины, сжимая пластиковый пакет, выбрался Норман Поттинг, совершенно растерянный и заплаканный.

Грейс обнял безутешно плачущего сержанта.

— Держись, Норман. Ради нее, — тихо сказал он. — Наберись сил, осталось недолго.

— Я не знаю… не представляю, как смогу жить без нее.

— Ты будешь жить, черт возьми. Ты сможешь, потому что ты нужен мне. — Грейс подвел сержанта к круглолицему седоволосому отцу Мартину, стоявшему, несмотря на непогоду, в черной сутане и с пурпурной столой на плечах у могилы, в окружении родных и друзей Беллы.

Гроб поднесли к яме. Через ручки продели ленты. Какое-то время тишину нарушали только шум ветра и дождя да прерывистые всхлипы Нормана.

«Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрет, оживет. И всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек… Писание говорит, что ничего не приносим в этот мир и ничего не уносим с собой. Господь дает, и Господь забирает. Да будет благословенно имя Господне. Склоним же головы в молитве».

Слушая слова молитвы, Грейс вспомнил слова отца Мартина, произнесенные им ранее. Слезы слепили его самого, но он поддерживал Нормана Поттинга. Голос священника то доносился, то пропадал.

— Кто-то может спросить, как же восстанут умершие, какое тело обретут. Плоть, преданная земле, бренна. Тело же воскресшее бессмертно…

Норман снова разрыдался. Грейс пытался утешить сержанта.

— Предадим же Беллу попечению Божьему, — сказал отец Мартин.

Носильщики медленно опустили гроб, и тот исчез в яме.

— Господь полон сострадания и милости и неспешен с гневом…

Он помнит, что мы всего лишь прах, что дни наши подобны траве и цветку в поле. Придет ветер и унесет цветок, и никто его не вспомнит, но милость Господа простирается бесконечно… Мы вверили сестру нашу, Беллу Кэтлин Мой, милости Божьей, и теперь предаем тело ее земле… Земля к земле, пепел к пеплу, прах к праху… с надеждой на воскрешение к вечной жизни через Господа нашего Иисуса Христа.

Поддерживаемая кем-то из членов семьи, мать Беллы сделала шаг вперед, взяла дрожащей рукой пригоршню земли и бросила в могилу.

И тут же притихший вдруг Норман Поттинг вырвался из объятий Грейса, подошел к могиле, упал на колени и достал из пластикового пакета красную коробочку.

— Они ей понадобятся, — сказал он, озираясь по сторонам словно сумасшедший. — Белле. Они понадобятся ей. Да.

В следующую секунду Норман склонился над могилой и бросил на гроб коробочку «Мальтезерс».

Он встал, опираясь на руку поспешившего ему на помощь Роя.

— Они ей понадобятся. Она будет раздавать их в Раю — всем встречным.

Вторник, 16 декабря

— Доброе утро, парни, пора решать! «Пора решать, приятель!» — добавил он со смешком. — Кто помнит эту строчку, а? Феликс? Харрисон? Маркус?

— Силла Блэк в телешоу «Свидание вслепую»? — предположил Феликс — он всегда первый.

— Нет, первым это сказал Хьюи Грин в «Случайных потрясениях», — возразил Маркус.

— А ты что думаешь, Харрисон?

— Не припоминаю. Но что-то знакомое.

— Слышу звон, да не знаю, где он! — Он снова усмехнулся.

— Определенно «Свидание вслепую», — сказал Феликс.

— Никогда «Свидание вслепую» не смотрел, — заметил Маркус.

— Эх ты, живешь затворником, а?

— Все лучше, чем это, — пробурчал Маркус.

— Ну и ну! Это твоя благодарность?

— А за что именно нам быть благодарными? — огрызнулся Маркус.

— Ух, какой пылкий! Мне нравится, когда ты заводишься. У меня феромоны так и бегают! Так ты ни разу «Свидание вслепую» не смотрел? И как же ты девяностые прожил? Под камнем прятался? Да это шоу вся планета смотрела. Кроме тебя, разумеется.

— Меня и четверти населения Земли. Тех, кто ни разу не воспользовался телефоном и не имеет счастья смотреть телевизор.

— Очень хорошо. Мне нравится, что ты у нас социально сознательный. Люблю людей принципиальных. Но думаю, цифры, которые ты приводишь, сейчас пониже. Ты отстал от жизни. Серьезно. Даже не представляю, чем ты занимаешься, на что время тратишь. Придется нам позаботиться о твоем культурном просвещении. Посмотрю, может, у меня где-то завалялись записи «Свидания вслепую»!

— По-моему, Феликс прав, — вставил Харрисон. — Силла Блэк в «Свидании вслепую».

— Да! Да, да, да! — восторженно пропищал он. — Итак, сегодняшний наш приз достается Феликсу! Давайте же поаплодируем Феликсу! Давайте поздравим его! Феликс, ты получаешь батончик «марса»! Знаю, немного рановато, но, как говаривала моя мама: «Что время для ирландца?»

Он выхватил из кармана шоколадный батончик, сорвал обертку, и она слетела на пол.

— Господи, какой же я грязнуля! — Он протянул батончик. — Держи, Феликс. Угощайся. Пусть лузеры роняют слюни, завидуя твоему успеху! Но прежде чем откусить кусочек, скажи-ка мне, как звали Силлу Блэк до того, как она сменила имя. Можешь сказать? — Он отвел руку с шоколадкой, дразня Феликса.

— Не знаю. Даже представления не имею!

— Присцилла Уайт! — торжественно объявил он. — Жаль, ты проиграл! Ладно, пока я буду решать, отдать ли приз одному из вас или поделить на всех, скажите-ка, что вы думаете о моем последнем проекте , Фрейе Нортроп. Все по-прежнему за? — Он показал ее фотографию. — Подходит по всем параметрам?