Питер Джеймс - Клеймо смерти

Хотя Грейс и готовился к такому вопросу, сердце все равно сжалось от боли. Потому что он знал — исключать этого нельзя.

— На данной стадии оснований предполагать какую-либо связь нет.

— Насколько полиция близка к аресту?

— Как вы слышали, следствие продвигается. Нам нужна помощь населения, и мы делаем все, что в наших силах, чтобы арестовать убийцу.

— Вы определенно связываете убийства Эммы Джонсон и Эшли Стэнфорд с убийствами Кэти Уэстерэм и Денизы Паттерсон тридцатилетней давности?

— Определенные параллели просматриваются, и мы продолжаем работу по ним, — осторожно ответил Рой Грейс. — Но в то же время не исключаем и другие варианты.

— Вы нашли орудие Клеймовщика или, может быть, установили, где оно было изготовлено? — крикнула женщина-репортер.

— Нет и нет.

Вопросы продолжали сыпаться. Грейс отвечал на них еще сорок минут и одновременно, пользуясь представившейся возможностью, делился имеющейся в его распоряжении информацией с представителями прессы.

Сойдя с подиума по окончании брифинга и чувствуя себя совершенно измотанным, Грейс сел в машину и отправился к себе, в Суссекс-Хаус. Подумать было о чем. Согласно утреннему отчету группы наблюдения, Эдвард Крисп провел всю прошлую ночь дома. Это подтвердили и два сотрудника, которые позвонили утром в дверь, представившись «свидетелями Иеговы». Утром, в семь часов, доктор вышел из дому с собакой и, погуляв вокруг Хоув-парка, вернулся часом позже. С тех пор он больше не появлялся.

Эдвард Крисп. Мужчина средних лет. Семейный доктор. Возможно ли, что именно он стоит за всем этим?

А почему бы и нет? Грейс напомнил себе, что самый известный британский серийный убийца Гарольд Шипмен тоже был домашним доктором. Злодей убил около трехсот пятидесяти человек, и все они были его пациентами. И вот теперь первый брайтонский серийный убийца опять же доктор. Не слишком ли странное совпадение?

Грейс знал, как опасно, сосредоточившись на одном подозреваемом, упускать из виду все остальное. Что же упускает он?

Единственным другим потенциальным подозреваемым был доктор Харрисон Хантер, самозваный анестезиолог, приходивший с визитом к Джейкобу Ван Даму. Средних лет, парик, обычного телосложения.

Доктор Крисп в маскировке? Alter ego?

С Ван Дамом беседовали уже трижды. Зачем преступнику, если доктор Харрисон Хантер действительно преступник, приходить к психологу?

Возможно, этот визит всего лишь сумасбродная выходка психопата. Убийство — деяние не рациональное. Оно — черта, которую большинство людей никогда не пересекают. Но для тех, кто ее пересек, возврата уже нет. Отняв жизнь у другого человека, ты никогда уже этого не исправишь. Жить с чувством вины для многих невозможно, и в какой-то момент они просто сдаются. По-настоящему опасны другие, те, которые не ощущают никакого бремени. Те, которые получают извращенное удовольствие от содеянного.

Для таких не важно, убить одного человека или двадцать. Переступив Рубикон первого убийства и обнаружив, что могут жить с этим вполне комфортно, они навсегда остаются за чертой. Даже если и хотят вернуться.

Конечно, много убийств на счету шизофреников вроде Сатклиффа, Йоркширского Потрошителя, убивавшего проституток по велению, как ему казалось, самого Господа.

Если не считать тех, кто убивает в пылу момента, многие убийцы — социопаты (или психопаты, что практически одно и то же), люди, от рождения лишенные эмпатии. Люди, способные убивать и ничего при этом не чувствовать.

Тогда зачем доктор Харрисон Хантер, кем бы он ни был, приходил к доктору Ван Даму? Похвастать? Избавиться от грехов? Покрасоваться? Помучить дядю похищенной Логан?

Но Ван Дам не был так уж близок к племяннице.

Тогда в чем тут смысл? Может, то был своего рода крик о помощи?

Этот вариант был, пожалуй, единственным, который Грейс мог принять, — придавленный бременем вины преступник хотел, чтобы его остановили, удержали от других убийств.

Допускал такую возможность и Тони Балаж.

Грейс чувствовал: ключ к поимке убийцы именно в этом визите. Ни парик, ни затемненные очки, которые надел мнимый доктор Харрисон Хантер, не меняли того факта, что по остальным показателям он вполне подходил под описание доктора Криспа.

Усталость брала свое, мысли путались, и Грейс положил руки на стол, опустил голову и закрыл глаза. Но не прошло и нескольких секунд, как из забытья его вырвал занудный звук, напоминающий писк попавшего в ловушку насекомого.

На столе вибрировал телефон, который Грейс переключил на беззвучный режим перед началом брифинга.

— Слушаю, — полусонно сказал он и посмотрел на часы. Вот черт, проспал почти час!

Звонил Джек Александер.

— Сэр, я только что принял звонок от женщины из «Раундстоун-караван-парк» в Хоршэме. Говорит, что увидела портрет подозреваемого в новостном выпуске, и считает, что, возможно, знает этого человека. У него там мобильный дом.

Суббота, 20 декабря

Логан давило отчаяние. Ее тюремщик не появлялся уже целый день. Может быть, даже больше. Она не чувствовала хода времени.

А что, если, со страхом думала она, он просто бросил ее здесь? Оставил умирать от голода и жажды?

Снова и снова, прилагая остатки сил, Логан напрягала руки. Шнур на правом запястье немного ослаб. Еще, еще, еще… Она не прекращала попыток, забыв о боли. Еще… Еще…

Да, определенно ослаб!

И тут Логан услышала знакомый звук. Крышка ее камеры открылась. Она увидела над собой туманный зеленый свет и замерла в ожидании.

Крышка снова встала на место.

Никогда еще ей не было так страшно.

Суббота, 20 декабря

Происхождение названия своего городка жители Хоршэма объясняли по-разному. Одни говорили, что оно пошло от Хорс-Хэм, что означает «место, где держат лошадей». Другие утверждали, что город назван в честь воина-сакса по имени Хорса’с Хэм, получившего земельный надел в этом районе.

Обо всем этом Рой Грейс узнал от своего отца, живо интересовавшегося историей Суссекса. Городок нравился ему, но также и раздражал разбросанностью, из-за чего он постоянно попадал не туда, куда надо.

— И где оно, спрашивается? — в очередной раз возмутился Грейс.

— Надо было ехать по А-24, как я и предлагал, — сказал Гленн Брэнсон.

Грейс попытался разобраться в навигаторе, которым был оснащен его айфон, и покачал головой:

— Чертовщина какая-то.

Он уже пропустил три звонка от Клио. Прошлой ночью ему удалось провести в их новом доме всего пять часов. Он не представлял, когда вернется сегодня и когда сможет наконец распаковать свои вещи.

Минут через десять впереди и справа показался длинный строй сияющих мобильных домов. В окне каждого висел ярлычок с ценой. Большой знак у въезда гласил: «РАУНДСТОУН-КАРАВАН-ПАРК. ДОМА ДЛЯ ОТДЫХА. КАЛОР ГЭЗ».