Агата Кристи - Шестеро против Скотленд-Ярда (сборник)

Миртл подошла и горой возвысилась надо мной. Я же прикрылся руками, уверенный, что сейчас получу сполна за вчерашний нокаут, мое лицо уже не выдержало бы нового удара.

Но она не собиралась меня бить.

– Эдди, – сказала она, – вчера я устроила тебе веселенький вечерок.

То есть она, вероятно, выразилась несколько иначе, но смысл ее слов дошел до меня примерно так.

Я промолчал.

– Вчера устроила тебе веселую жизнь, а ты мне врезал за это. И я пришла принести тебе свои поздравления.

– Зачем ты пришла? Повтори. Я что-то не понял, – переспросил я.

– Поздравить тебя. Ты стал первым мужчиной, осмелившимся ударить меня. А я уже думала, что все мужики слишком трусливы для этого. Поздравляю, Эдди. И прошу прощения за мои сомнения в тебе.

– Какие сомнения? – недоумевал я, чувствуя себя совершенно отупевшим. До меня никак не доходило, что Миртл собиралась делать и зачем вообще ее принесла ко мне нелегкая.

– За сомнения в тебе, дорогуша! – чуть не проорала она мне в ухо. – Ты разучился понимать по-английски?

– Не понимаю той тарабарщины, на которой вы разговариваете у себя в Англии, – огрызнулся я.

– Ладно. Только скажи мне одно. Ты всерьез предлагал мне вчера выйти за тебя замуж или просто допился до чертиков, когда делал предложение? Задаю прямой вопрос и хотела бы получить на него не менее прямой ответ.

Я уставился на нее. Если чуть раньше мне пришло в голову, что это у меня ум за разум зашел, то теперь сумасшедшей казалась она.

Миртл скинула с себя шляпу и бросила ее в кресло, а потом уперлась руками в бока, я снова заподозрил ее в намерении ударить меня.

Спросила:

– Ну, так что?

– Конечно, я говорил серьезно, – поспешил ответить я, чтобы не получить оплеуху.

– Ты меня любишь? – уточнила Миртл и дернула ногой – ее оксфордские башмаки казались даже больше, чем вчера.

– Разумеется, я люблю тебя, Миртл, – торопливо подтвердил я, опасаясь, что она в любой момент может легко раздробить мне голень.

– Тогда у нас с тобой снова все в порядке, – облегченно сказала она. – Прости, что сомневалась в тебе, Эдди. Вчера я послала телеграмму, проверяя информацию о твоем ранчо, и только что получила ответ. Я думала, ты мошенник, а оказался просто мелким жуликом и остолопом, или как это называется на вашем жаргоне? Думаю, мне лучше выйти за тебя замуж, пока ты не натворил больших глупостей. Ты уверен, что хочешь жениться на мне не из-за моих денег, Эдди?

– При чем здесь деньги? Забудь об этом, – изобразил я возмущение.

– Прекрасно, так и запишем. А тебе лучше сразу забыть обо всем, что я наплела вчера утром. Я думала, что ты аферист, который хочет подоить меня, и потому скормила тебе кучу чепухи. Нет у меня никаких денег.

– Нет так нет, – пожал я плечами. От меня не ускользнул хитрый взгляд, которым она меня наградила, и я понял – меня проверяют на вшивость. – К черту твои деньги. Моих сбережений вполне хватит на двоих.

– Отлично! – сказала она с подозрительной поспешностью. – Тогда перестань кривить губы, словно хочешь свистнуть, а потом встань и поцелуй меня, пусть даже будет больно.

Теперь мне уже было наплевать, кто из нас двоих рехнулся. Я поднялся с кровати и прижался к ней. Надо уметь пользоваться выгодным моментом, когда он тебе предоставляется.

Так у нас с Миртл все и сладилось.

Можете не сомневаться, я не терял времени попусту. Миртл тоже действовала быстро. Мозги у нее работали с завидной скоростью. Это я понял сразу. Вовремя посланная телеграмма убедила ее, что я добросовестный фермер, а вовсе не охотник за ее капиталами. Она разъяснила мне, какую кипу бумаг надо было собрать в этой стране, если ты хотел оформить брак срочно, и уже через три дня мисс Миртл Фрамм стала миссис Эдди Туффан.

И насколько же она была рада этому обстоятельству! То есть почти так же, как я сам, а это, доложу вам, немало значило. Я одолжил ей пару сотен баксов на оформление брачных документов, заявив, что она может не беспокоиться возвращать мне долг. Это окончательно убедило ее. Миртл поняла, что на такой поступок способен только финансово независимый человек. А я и рассчитывал на такую реакцию с ее стороны.

Причем на Миртл старался особо не давить. Она же продолжала уверять меня, что совершенно бедна, и потому всякий раз было не совсем понятно, откуда у нас в номере появлялось очередное ведерко с бутылкой шампанского.

– Вот уж тебе точно никогда не придется сказать, что я обманом женила тебя на себе, Эдди, – часто повторяла она. – Я же знаю, какое значение придают деньгам в той стране, откуда ты родом.

– Ни о чем не волнуйся, Миртл, – отвечал я. – Моих денег нам вполне хватит.

– Хорошо. Потому что они скоро тебе понадобятся, – продолжила она. – Я люблю экстравагантный образ жизни. Например, всегда останавливаюсь в самых дорогих отелях. И на чаевые скупиться не привыкла.

– Тебе хватит на любые чаевые, малышка, – поддакивал я.

– Я же просила не называть меня малышкой, – сердилась на меня Миртл. – Это звучит глупо и даже смехотворно.

Но потом сразу начинала рассказывать мне о своем доме и саде, как и о тех усовершенствованиях, которые она непременно осуществит на мои деньги.

Мне стоило большого труда не рассмеяться ей в лицо. Правда, она описывала свое жилище как четырехкомнатное бунгало, где у нее служила прислуга. Но как-то обмолвилась, что жила в Лондоне, а бунгало в этом городе никогда не строили. Даже мне это было известно.

Остальное оказалось совсем легко. Однажды утром после женитьбы мы отправились к нотариусу и составили новые завещания. Текст состоял всего из нескольких строк. Каждый из нас оставлял все свое имущество супругу.

Миртл горячо одобрила эту идею.

– Конечно, мой милый, – сказала она, когда я деликатно затронул тему, – не надо ходить вокруг да около. Я ждала подобного предложения. Что касается моих пожитков, то они в полном твоем распоряжении. Зато и я не лишусь ранчо в Аризоне, если ты вдруг случайно угодишь под автобус.

Такое у Миртл было чувство юмора. Прямота и простота в изложении самых сложных вопросов – вот что отличало ее.

Вы, вероятно, подумали, что я ощутил полнейшее довольство собой, стоило мне добиться своего, устроить дела, как того хотелось. Не знаю, не знаю. Каждый раз, когда мне приходилось целовать Миртл, это удавалось со все большим трудом. Я старался изо всех сил делать так, как положено новобрачному, и казалось, что она пока не чувствовала перемены. Какое-то время все протекало вполне благополучно.

И тем не менее меня одолевали сомнения. В то утро, когда мы отправились оформлять брак (еще до визита к нотариусу), я вдруг пожалел, что вообще ввязался в эту авантюру. Оглядел свой номер с его узкой кроваткой и понял: возможно, жизнь с Миртл не стоит даже всего золота в мире. Но потом я залпом выпил пару стаканов и почувствовал себя намного лучше, все предстало в более радужном свете. Появились интересные мысли. Например, можно было перевести все ее деньги на мое имя, а потом жить с ней раздельно. Я благородно назначил бы ей щедрое содержание. Она его, безусловно, заслуживала.