Лиза Марклунд - Бесследно исчезнувшая

Она вытащила ключи из сумочки, пока быстро семенила к дому. Ее хорошо подстриженные волосы взлетали над воротником при каждом ударе каблуков о землю.

– Могу я угостить тебя чем-нибудь? – спросила она, не глядя на Нину.

Потом зажгла свет в прихожей, повесила на вешалку пальто и почистила его несколькими быстрыми движениями платяной щеткой, сняла сапоги и, надев домашнюю обувь, сразу же направилась на кухню.

– Спасибо, не надо из-за меня беспокоиться, – сказала Нина, разувшись, и осталась в одних носках.

– А я налью себе вина. – Кристина наполнила бокал из стоявшей в холодильнике коробки, села к кухонному столу и одним глотком опустошила его чуть ли не наполовину.

Нина расположилась напротив нее и незаметно положила на стол мобильник, включенный на запись в режиме диктофона.

– Я слышала, социальные службы позаботились о детях, – сказала она и проверила, фиксируется ли ее голос в памяти гаджета.

Кристина Лерберг разгладила складку на скатерти.

– Мне сейчас совершенно некогда заниматься ими, – пожаловалась она. – У меня ужасно много работы.

Нина не знала, говорила женщина о ближайшем будущем или о достаточно протяженном промежутке времени, и поэтому воздержалась от ответа.

– Ингемару ведь хуже, – продолжила Кристина. – Они даже не знают, очнется ли он снова.

– Я в курсе, – заметила Нина.

Кристина кивнула самой себе.

– Кто знает, что там Господь запланировал, – вздохнула она. – Вы нашли его?

Нина промолчала, не поняв вопроса. Кристина пояснила:

– Ну, того, кто сделал это?

– Нет еще, но мы проверяем несколько версий. Именно поэтому я попросила о новой встрече с тобой.

Нина достала маленькую записную книжку из внутреннего кармана и прочитала вслух:

– Пятница, 3 мая. Ты помнишь, чем занималась в тот день?

Ее собеседница сидела неподвижно, закрыв глаза. Она не притронулась к бокалу с вином после первого глотка.

– У меня выходной по пятницам, – пробубнила она, – значит, я, скорее всего, находилась дома… – Она немного сползла на стуле. – 3 мая, это же две недели назад? Тогда я присматривала за детьми. Ингемар находился в деловой поездке, а Нора в Сёдерской больнице из-за своей шитовидки.

Нина внимательно посмотрела на женщину, та казалась искренней. И она поверила в то, что сказала Кристина.

– Ты обычно заботишься о детях в таких случаях?

Женщина кивнула снова:

– Я стараюсь помогать, если у меня есть возможность. И действительно люблю этих детей, можешь не сомневаться…

– Как часто подобное бывает?

– Когда они под моей опекой? Раз в месяц примерно и еще иногда во второй половине дня, если Норе надо заниматься отчетностью… Она же ведет всю бухгалтерию в фирме Ингемара и невероятно дотошна, у нее на это уходит много времени…

– Она часто бывает занята целый день?

– Из-за щитовидки ей приходится периодически ходить на стимулирующее тестирование, а это не самая приятная процедура, у Норы обычно возникает необходимость потом отдохнуть, что может прилично затянуться, но, естественно…

– Ты рассказывала раньше, что Нора очень заботится о своей семье, о детях и доме…

Кристина Лерберг на несколько секунд закрыла лицо руками, потом выпрямилась и вызывающе посмотрела на Нину:

– Мы все стараемся изо всех сил.

Она восприняла последний вопрос как критику. Нина попыталась сохранить нейтральное выражение лица и не разозлиться.

– Ты уверена, что Норе никто не помогал по дому?

– Абсолютно, – сказала Кристина. – Ингемар никогда не позволил бы этого. Мне тоже никто не помогает с уборкой, с какой стати? Это же привилегия – иметь дом, и очень приятно самому о нем заботиться.

Она подняла свой бокал с вином, но лишь пригубила. Нина перевернула листок в блокноте.

– Дети, следовательно, проводят у тебя достаточно много времени, – констатировала она. – Чем они обычно занимаются, когда находятся здесь? Они любят рисовать?

Кристина кивнула:

– О да, особенно Исак. Он по-настоящему талантлив.

– Не могла бы я взглянуть на его рисунки?

Женщина удивленно посмотрела на Нину:

– Зачем?

– Ты, наверное, не хранишь их.

Кристина торопливо поднялась.

– Само собой, храню, – сказала она и покинула кухню решительным шагом.

Нина последовала за ней к ведущему в направлении спален темному коридору.

В конце в комнате слева находились кроватка для новорожденных и двухъярусная кровать. В ее меблировку также входил стоявший посередине комплект маленькой детской мебели из покрашенного в красный цвет дерева и приютившийся у окна старый письменный стол с ящиками и закрытой листом пластика столешницей.

– Что ты хочешь увидеть? Последние рисунки Исака?

– А также его мелки, – сказала Нина.

Кристина подошла к письменному столу и выдвинула верхний ящик. Она достала оттуда коробку с мелками, тонкую стопку ярких цветных рисунков и положила все на стол. Нина взяла коробку, Winson & Newton oilbars, пятьдесят миллиметров.

– Мелки покупала ты или Нора?

Кристина посмотрела в сторону кроватки для новорожденных:

– Я.

Нина положила на стол коробку и взяла верхний рисунок. На нем были изображены трое детей и маленький ангел. Кристина встала рядом с Ниной и улыбнулась едва заметно.

– Он невероятный фантазер, постоянно болтает, когда рисует. Это он, его брат и сестра и их ангел-хранитель. – Она потянулась за другим рисунком. – Это я, – сказала Кристина и показала на улыбающуюся фигурку в костюме и туфлях на каблуках.

– Ангел-хранитель, – повторила Нина и взяла предыдущую картинку. – Кто это?

Кристина улыбнулась чуть шире:

– Исак сильно и искренне верит в Бога, хотя еще маленький, и у него, брата и сестры есть собственный ангел, он говорит, что ангел охраняет их, когда они спят.

– Он обычно забирает рисунки домой?

Глаза женщины наполнились слезами.

– Он очень хочет заслужить похвалу мамы и всегда берет домой подарки для нее.

Нина кивнула и осторожно улыбнулась Кристине Лерберг:

– Спасибо, что ты нашла время для меня. – Она показала на рисунок в своей руке. – Могу я оставить его у себя?

Оказавшись в своем автомобиле, Нина с помощью телефона нашла через Гугл Winston & Newton oilbars. Потом бросила последний взгляд на коричневый кирпичный дом. Кристина Лерберг двигалась за занавесками кухонного окна. Нина завела мотор и тронула машину с места.

Она как раз успела выехать на ведущую к Стокгольму автостраду, когда зазвонил ее мобильник. Нина сунула наушник в ухо. Это был комиссар.

– Как у тебя дела? – спросил он.

Нина держала руль двумя руками и смотрела прямо вперед.

– Детский рисунок, который нашли у жертвы из Крок-трескена, возможно, был нарисован дома у Кристины Лерберг, – сообщила она. – Материал, во всяком случае, сходится. Она купила мелки на основе масляных красок очень высокого качества, точно как констатировали эксперты в случае с рисунком, обнаруженным на месте преступления. В интернет-магазине они стоят семьсот крон за комплект из двадцати штук…