Дэвид Минделл - Восстание машин отменяется! Мифы о роботизации

Одно объяснение прекращению внедрения беспилотных аппаратов было связано с пилотами, которые сопротивлялись ему, опасаясь лишиться работы – и славы – в пользу каких-то заводных автоматов. Но по факту ученые находили не много свидетельств наличия этого «синдрома белых шарфов» – традиционного противостояния пилотов, не желающих расставаться со своим героическим имиджем. На самом деле в военно-воздушных силах, где доминировали пилоты и можно было ожидать более жесткого сопротивления, статистика отражает активные и многократные попытки пилотов развивать и задействовать беспилотные аппараты. И все же летчики любили свои самолеты и держались за них, в то время как беспилотной авиации не хватало ярых защитников, и ее развитию способствовало лишь «смутное впечатление общей технической новизны и обещание с ее помощью сохранять человеческие жизни».

Но дроны сталкивались и с другими препятствиями. Обычно они выигрывали в цене по сравнению с пилотируемыми аппаратами, но при этом оставались проблемы обеспечения схожих функциональных возможностей. Их боевые задачи часто были плохо определены. Ограничения, связанные с договорами, особенно с Договором о ликвидации ракет средней и малой дальности [13], имеющим своей целью ограничить ядерное вооружение, не учитывали тонких технических отличий и относились к крылатым ракетам, под которыми в широком смысле подразумевались и беспилотные аппараты, что сужало область их законного использования.

Технические ограничения также сыграли свою роль. До появления GPS в 1980-х годах трудности управления беспилотным аппаратом казались почти непреодолимыми; ракеты и самолеты полагались на инерциальные измерительные системы, которые были слишком тяжелы для маленьких аппаратов. Линии передачи данных также были тяжелы, ограничены в своих возможностях и ненадежны, как и бортовые компьютеры.

Возможно, еще важнее то, что беспилотные аппараты всегда были вынуждены соревноваться с хорошо разработанными и лучше финансируемыми системами – особенно с самолетами и спутниками, – у которых была поддержка в лице авторитетных организаций, а кроме того, свой персонал. Практически любое техническое изменение, которое давало преимущества беспилотным аппаратам – компьютеризация, навигация, контролируемое электроникой оружие, – также давало преимущества более авторитетным, лучше разработанным и привычным пилотируемым системам.

Из-за сложностей, связанных с техническими недоработками и соперничеством с другими видами техники, беспилотные аппараты всегда оставались на вторых ролях.

На фоне борьбы против этих дорогостоящих провалов, технических ограничений и узкой области применения и появился «Предейтор». Говоря словами Эрхарда, «более непредвиденную программу разработки системы вооружения трудно себе представить». Далекий от революционных прорывов или очевидной линейной эволюции «Предейтор» развивался как бог на душу положит. Сегодня необычная биография этого летательного аппарата во многом формирует сущность и квалификацию его операторов.

Проект был начат в 1980-х годах как специальная программа Агентства по перспективным оборонным научно-исследовательским разработкам с целью создать разведывательный аппарат с большой продолжительностью полета, который также сможет выполнять функции крылатой ракеты. Его прототип под названием «Эмбер» был построен маленькой американской компанией Leading Systems Incorporated (LSI) под руководством ее основателя – харизматичного израильского конструктора Абрахама Карема. Первый полет БПЛА «Эмбер» прошел в конце 1980-х. Он был снабжен маленьким поршневым двигателем, разработанным для снегоходов и любительских самолетов. В 1988 году «Эмбер» провел в воздухе более 38 часов – рекорд для беспилотного аппарата.

Столкнувшись с низкой эффективностью, дублированием разработок и неудачами в беспилотных программах, в 1987 году конгресс потребовал их объединения. Агентство по перспективным оборонным научно-исследовательским разработкам передало программу «Эмбер» военно-морским силам, которые в кратчайшие сроки прекратили ее. Компания LSI обанкротилась и в 1991 году была куплена General Atomics – подрядчиком имевшим очень мало опыта в авиации. На работу были приняты Карем и большинство его инженеров. Под руководством Карема General Atomics продолжила работу над новым аппаратом LSI под названием ГНЭТ-750, который разрабатывался, в отличие от БПЛА «Эмбер», на экспорт.

Сегодня Карема и его команду чествуют в прессе за изобретение дрона. На самом деле они изобрели планер воздушного судна, который был легче, прочнее и выдерживал бо́льшую продолжительность полета по сравнению с конкурентами. «Я просто хотел, чтобы БПЛА отвечали тем же стандартам безопасности, надежности и производительности, что и пилотируемые аппараты», – сказал Карем в одном из интервью. Но Карем и его команда были конструкторами самолетов; они не предполагали, что их аппарат станет звеном в более крупной системе взаимодействия людей и машин. Значимость «Предейтора» заключается не только в том, что он надежен, но и в его интеграции в глобальные информационные сети.

В 1993 году General Atomics продала несколько БПЛА ГНЭТ-750 Турции. Когда началась эскалация балканского конфликта, ЦРУ потребовалась длительная разведка принадлежащих сербам целей. Вскоре ГНЭТ-750 летал над Боснией. Пилоты этих аппаратов были набраны из разных служб, но в основном из пилотов военных вертолетов. Они управляли БПЛА из Албании, но могли передавать видеозаписи в США через спутник. Аппараты не могли летать на Балканах в зимнее время, поэтому их без лишнего шума упаковали и увезли домой дожидаться хорошей погоды. Миссия закончилась после постоянных проблем с обледенением и потери двух аппаратов из-за наземного огня и аварий.

Вооруженным силам США не хватало средств «тактической разведки» – возможности изучить передвижения наземных соединений вблизи, поэтому ГНЭТ-750 привлек внимание генерала Джона Джампера, командующего военно-воздушными силами США в Европе. Первая война в Ираке в 1991 году, когда у армии США были проблемы с обнаружением и уничтожением ракетных пусковых установок «Скад» [14], подчеркнула необходимость отслеживать движущиеся цели. С БПЛА ГНЭТ Джампер мог получать видеозаписи в реальном времени, что помогало контролировать передвижение войск противника, вести поиски и спасательные операции, а также следить за гуманитарными миссиями (одна из них была связана с обеспечением безопасности маршрута папы Иоанна Павла II во время его визита в Боснию в 1997 году). Несмотря на проблемы и аварии, ГНЭТ стал известен благодаря тому, что «не спускал глаз» с цели, и это качество стало называться «постоянная разведка».