Каспар Хендерсон - Книга о самых невообразимых животных. Бестиарий XXI века

Конечно, он никуда не упал. Сила притяжения, «всемогущая, как любовь», прижимала его к планете, как «на крутом вираже всей тяжестью вжимаешься в кабину». В каком-то смысле, правда, он продолжал падение – как и все мы: ведь сама Земля вращается – или падает – под силой притяжения со скоростью 30 км/с (108 000 км/час) по отношению к Солнцу. И Солнце тоже вращается вокруг центра нашей Галактики со скоростью 200 км/с. Да и Галактика движется со скоростью несколько сотен километров в секунду относительно сверхвысокочастотного фона космического пространства.

Краткие «вылазки» в атмосферу над поверхностью Земли – если нам повезет – обостряют наше чувство связи с жизнью в целом, не мешая любви к чему-то конкретному, которую мы можем испытывать на Земле. Это удалось выразить Сент-Экзюпери в «Маленьком принце», герой которого случайно попадает на Землю: он учится у лисы не расстраиваться из-за того, что в мире гораздо больше роз, чем та единственная, которую он считал своей. О том же говорит и современник Сент-Экзюпери режиссер Жан Ренуар в фильме «Великая иллюзия». Военный летчик лейтенант Марешаль (его роль исполняет Жан Габен) в разгар кровопролитной войны учится видеть дальше своей ненависти к врагу. В одной из самых простых и одновременно великих сцен в истории кинематографа он обнимает свою возлюбленную, немку, и говорит на языке своего врага: «Lotte hat blaue Augen» («У Лотты голубые глаза»).

В мире, где далеко не все безоблачно, где полет комара или альбатроса служит военным моделью при создании машин-убийц, все же остается надежда, что люди придумают полеты, не столь губительные для окружающей среды. Наверное, они будут связаны с использованием возможностей человеческого тела, но не будут при этом требовать особой смелости или безрассудства.

Использующиеся сегодня вингсьюты – в конечном итоге всего-навсего куски ткани. Чтобы человек действительно мог легко парить в воздухе, чтобы планеризм, не говоря уже о полетах, стал доступен всем, понадобится нечто более совершенное, нечто, что мы пока еще не можем себе представить. Может быть, когда-нибудь изобретут вингсьют, который будет сверхлегким и послушным человеку, обладая при этом способностью удерживать человека в воздухе, и тогда мы приблизимся к осуществлению мечты о полете. Но и такие вингсьюты все равно останутся всего-навсего приспособлением. Настоящий полет – полет в узком пространстве между глубоким океаном и открытым космосом – настоящий полет, отличный от сенсибилизированных систем виртуальной реальности, почти наверняка останется только мечтой. Такова правда жизни.

Не так уж плохо отдавать себе отчет о пределах своих способностей. Это позволяет нам больше ценить красоту полета других созданий и напоминает о том, что, как бы невероятно это сейчас нам ни казалось, когда-то существа размером с человека, такие как кетцалькоатль, умели летать.

Тип: хордовые

Класс: млекопитающие

Отряд: китообразные

Семейство: гладкие киты

Охранный статус: под угрозой вымирания

В 2008 г., возможно, впервые с 1600-х гг., ни один северный гладкий кит не погиб от рук человека.

Несколько лет назад мне посчастливилось отправиться на небольшом судне к архипелагу Свальбард в Северном Ледовитом океане (в него входит остров Шпицберген). От красоты скал, ледников, диких птиц и животных просто захватывало дух. Эта красота особенно бередила душу, оттого что мир, кажущийся вечным, стремительно меняется вследствие глобального потепления. Но особенно поразило меня кое-что, недоступное зрению. Однажды вечером находившийся с нами на борту музыкант с помощью подводного микрофона решил послушать звуки глубин. Он записал серию разных посвистов: они начинались на очень высокой ноте и постепенно, очень медленно опускались все ниже и ниже. Звук, напоминал свистульку или терменвокс, только нежнее и богаче, и, казалось, отражался эхом от дна океана, и можно было представить где-то в глубине поскрипывание и шуршание ракообразных.

Когда океан в хорошем расположении духа, игра света на его постоянно меняющейся поверхности просто зачаровывает. Но звуки из глубины моря – это нечто другое. Они позволяют увидеть скрытое, подобно тому, как капли дождя, падающие на листья, или колокольный звон среди холмов дают возможность слепому представить пейзаж вокруг. Для нас, пассажиров судна, те звуки с морских глубин изменили наш взгляд на все вокруг: мы больше не качались на недружелюбных стальных ледяных водах океана, мы летели на космическом корабле над таинственным невидимым миром.

Звуки, которые мы слышали в тот день, – простые и повторяющиеся – издавал тюлень. Но этот факт не делал их менее удивительными или красивыми. Все на свете творит музыку своей жизнью, утверждал Джон Мюир. И только позже мне пришло в голову, что тогда особенно важным было не присутствие, а отсутствие. Какие-нибудь три сотни лет назад в этих водах могли плавать тысячи китов, и издаваемые тюленем звуки могли быть частью настоящего концерта разнообразных песен и голосов, а не одиноким зовом в пустоте.

Биолог Роберт Пейн так описал первый раз, когда ему довелось услышать запись «песни» китов, сделанную для ВМС США Фрэнком Уолтингтоном в Атлантическом океане: «Я как будто вошел в темную пещеру, где эхо перекатывались волнами вперед и назад в темноте… Вот что делают киты: они дают океану голос». Пение китов настолько поразило Пейна и его коллегу Скотта Маквейна, что они решили пристальнее его изучить и обнаружили нечто неожиданное. Звуки китов не хаотичны, как, скажем, лай собаки. Звуки, издаваемые горбатым китом, являются элементами ритмических, точно повторяющихся последовательностей – так что это песня в самом прямом смысле слова.

При поддержке Маквея и других Пейн использовал эти записи для создания альбома. Продажи диска «Песни горбатого кита» (Songs of Humpback Whale), выпущенного в 1970 г., составили 30 млн экземпляров – это самые популярные записи звуков живой природы в XX в. Для многих представителей поколения, первым увидевшего фотографию Земли из космоса, песни кита стали саундтреком популярных идей защиты окружающей среды и ощущения ценности и взаимозависимости всех форм жизни. Эти звуки были даже записаны вместе с человеческими приветствиями и музыкой на пленку, отправленную в космос на корабле Voyager в 1977 г. Киты всегда казались нам какими-то особенными существами. «Почему люди относятся к китам иначе, чем, скажем, к рыбам? – задается вопросом морской биолог Карл Сафина. – Потому что у них самый большой мозг из всех известных нам животных? Нет, это потому, что их песни находят отклик в той части нашего мозга, которая реагирует на песню. Причина не в интеллекте, причина в душе».