Хелен Фишер - Почему мы любим. Природа и химия романтической любви

Самое забавное, что все эти многочисленные эмоции и мотивации имеют для мозга свою строгую иерархию. К примеру, страх способен подавить радость, а ревность может убить на корню нежность. В общем, их взаимоотношения весьма сложные. Однако в иерархии базовых и сложных эмоций, фоновых чувств и мощных стремлений романтическая страсть занимает особое место – в зените, на вершине. Она способна побороть голод и сон, задушить страх, гнев, отвращение. Она может заставить нас забыть о чувстве долга по отношению к родным и друзьям. Она даже способна победить нашу волю к жизни. Как писал по этому поводу Китс: «Я могу умереть за тебя».

«Как я люблю тебя? Давай считать!» – писала Элизабет Браунинг [42]. Действительно, способов существует множество. Любовь, как фортепьянная струна, звучит в гармонии со множеством других «струн» – чувств, желаний, мыслей, – создавая разнообразнейшие мелодии в различных тональностях. Более того, каждый из нас находит в ней свое собственное звучание. Кто-то предрасположен к счастью, другие склонны к покою, волнению, страху или гневу. Кто-то безумно любопытен, а кто-то просто мил и забавен. Ученые утверждают, что половину своего темперамента мы получаем по наследству, а остальное определяется нашим окружением и воспитанием. Однако всех нас объединяет это божественное – и в то же время дьявольское – чувство, имя которому – любовь.

Каким же образом человек вылавливает в людском море существо, которое станет для него единственным? Как именно мы осознаем, что наконец нашли свою вторую половинку?

«Она была столь прекрасна, что мне беспричинно хотелось рассмеяться. Она была словно голод, пожар, разрушение, эпидемия чумы… воплощенная первозданность. Ее грудь была, словно Апокалипсис, – казалось, она способна сокрушать могущественнейшие империи… ее тело было венцом творения… Она была великолепна, невероятна. Она была, словно потоп. Она была чудом, темным и мощным… Она была, черт возьми, слишком красива… Эти огромные, иссиня-фиолетовые глаза… их странный блеск… Казалось, проходили столетия, росли и разрушались цивилизации, пока эти космические прожекторы изучали мою жалкую физиономию. Каждая оспина у меня на носу казалась мне лунным кратером» – так описал Ричард Бартон свою первую встречу с 19-летней Элизабет Тейлор.

Почему мужчина, войдя в комнату, полную прекрасных женщин, и поболтав с несколькими наиболее, на его вкус, симпатичными, вдруг теряет голову от любви к одной из них? Почему женщина, у которой уже есть несколько поклонников, лишь взглянув на мужчину, тут же воспламеняется страстью? Почему один человек способен разжечь в нас этот огонь, заставив действовать самые примитивные механизмы сознания, тогда как другой, столь же симпатичный представитель рода человеческого, оставляет нас равнодушными? Почему «только он»? Почему «лишь она»?

«Как различить, где танец, где плясунья?» [44]– вопрошал поэт. Возможно, вам случалось увлечься кем-то на вечеринке, в офисе или на пляже, а потом размышлять, не была ли ваша страсть вызвана лишь влиянием момента. Стремление любить и быть любимым застило ваш взор, и лягушка показалась прекрасным принцем или принцессой. Вы перепутали танец и танцора.

Любовь может возникнуть благодаря чистейшей случайности, когда вы меньше всего ждете ее. Человек, который мог бы стать для вас прекрасным партнером, будет сидеть рядом с вами на вечеринке, но вы не обратите на него внимания, если в этот момент окажетесь сильно загружены работой или учебой, связаны другими отношениями или эмоционально «включены» во что-либо еще.

Однако если вы только что поступили в университет, в одиночку переехали в чужой город или разорвали неудачную любовную связь, если ваш доход наконец-то достиг того уровня, который позволяет содержать семью, если вы одиноки или испытываете трудности, если у вас слишком много свободного времени – любовь может нагрянуть в любой момент. (2) Действительно, люди, обуреваемые эмоциями, будь то радость, грусть, волнение, страх, любопытство или любое другое чувство, оказываются куда более уязвимы перед любовной страстью. (3)

Я подозреваю, причины здесь кроются в том, что любой эмоциональный подъем связан с механизмами возбуждения головного мозга, а также с повышенным уровнем гормонов стресса. И то и другое способствует повышению уровня дофамина, запуская, таким образом, химию любви.

«О, рядом с ней я чую волшебство!» [45]– писал поэт Эзра Паунд. Он был прав: близость легко может зажечь любовный восторг. Чаще всего мы выбираем тех, кто находится рядом с нами. (4)

Эту мысль весьма изящно выразил канадец Терри, недавно написавший мне вот такое письмо:

«Уважаемая доктор Фишер!

Когда я был в том самом возрасте, в котором принято бегать на свидания, у меня был целый список качеств, которыми, на мой взгляд, должна была обладать женщина, достойная стать моей женой. Она должна была быть такой, сякой и еще вот эдакой. При этом я совершенно не обращал внимания на бескорыстную и заботливую красавицу, которая жила буквально по соседству! Она не соответствовала ни одному пункту из моего списка, но в итоге мы стали встречаться, затем – жить вместе, полюбили друг друга и год спустя поженились. Мы вместе уже 15 лет, и наши отношения становятся все глубже. Наверное, будет правильно сформулировать мою мысль так: оглянитесь назад и посмотрите вокруг! Не стоит рассматривать в лупу каждую деталь. Быть может, ваша родная душа ближе, чем вы думаете!»

На наш выбор влияют многие побуждения, скрытые даже от нас самих. И одно из них – тайна.

И мужчин, и женщин привлекают люди, в которых они видят какую-то загадку. Бодлер утверждал, что мужчина любит женщину тем сильнее, чем более необычной она ему кажется. Чувство, что ты держишь в руках ускользающее, непостижимое сокровище, которое в любой момент может исчезнуть, способно вызвать романтическую страсть.

Верно и обратное утверждение. Слишком близкое знакомство способно убить любовь на корню, как показывает пример из жизни одного из израильских кибуцев. В этом поселении дети с малолетства росли в общем доме, где жили, спали и мылись вместе. Поначалу мальчики и девочки с удовольствием проводили время в общей компании. Однако где-то к 12 годам они начинали стесняться друг друга, а к подростковому возрасту между ними складывались отношения как между братом и сестрой. В итоге никто из этих ребят, которые все детские годы были вместе, не женился и не вышел замуж за кого-то из своих товарищей по кибуцу. (5) Сегодня ученые предполагают, что в детские годы у человека существует критический возраст – где-то между тремя и шестью годами, – и если в это время дети живут бок о бок и знают друг друга как облупленных, в дальнейшем они не смогут испытывать страстной любви друг к другу.