Триша Левенселлер - Воительница Лихоземья

Я представляю, как Сорен вздрагивает после каждого обвинения. После непродолжительной тишины он тихо произносит:

– Айрик, мне очень жаль. Я не могу изменить прошлое. Сделанного не воротишь. Я был так уверен в своих силах. Даже слишком, и это привело нас обоих сюда. Я очень старался загладить вину. Даже намеренно провалил собственную инициацию, лишь бы не оставлять тебя в Лихоземье одного. Ты мне как брат, и с этих пор я клянусь всегда прикрывать тебе спину.

– И как прикажешь мне верить этой клятве? И почему я вообще должен тебе доверять?

– Потому что я уже не тот, что раньше. Потому что все проведенное здесь время я посвятил заботе о твоем благополучии. Конечно, не считая пожизненного долга перед Расмирой. Но теперь она – наш друг и хочет нам помочь. И это все меняет. Мы сможем вернуться домой. Неужели целого года покаяния тебе недостаточно? Что еще я должен сделать?

Снова тишина, и я затаиваю дыхание, чтобы не пропустить ответ.

– Я хочу, чтобы это поскорее закончилось. Все это: борьба за выживание, одинокая жизнь. Я скучаю по деревне. По семье. Хочу, чтобы все вернулось на круги своя.

– Я тоже, – заверяет Сорен.

– Я так долго на тебя злился.

– Но теперь у нас есть надежда. Ты сможешь меня простить?

Айрик молчит так долго, что я начинаю думать: он ушел. Однако затем до меня тихо, едва слышно доносятся его слова:

– Извини меня, Сорен. Мне жаль, что я не был для тебя хорошим братом и вместо попыток вернуться домой тратил время на ненависть…

Я возвращаю матрас на место. Ребята поднимаются в хижину. Айрик срывает с себя мокрые вещи и швыряет их в меня. Пока я думаю, отводить ли мне глаза от его голого торса или ловить смятую и довольно увесистую одежду, она ударяет мне в голову. Буквально.

Когда кузнец поворачивается к нам спиной, Сорен одними губами шепчет: «Спасибо».

Я проваливаюсь в сон с чувством глубокого удовлетворения. Интересно, это именно то, что и должен ощущать хороший предводитель?

Занятия с Айриком отнимают теперь почти все время. Но приходится думать и о пропитании, само собой. Мы по-прежнему вынуждены рубить дрова, проверять капканы и собирать ягоды, но как только с делами покончено – мы отправляемся к заводи. И так день за днем.

Сорен все так же сопровождает нас, хотя в основном выступает молчаливым свидетелем и охранником, сидя в сторонке.

– К твоему сведению, – однажды заявляет Айрик, – даже я затрудняюсь определить, за кем из нас присматривает Сорен.

Этот разговор проходит в бассейне, пока кузнец лежит лицом к небу на воде, в то время как я помогаю ему сохранить равновесие.

– Конечно, за тобой, – отвечаю я. – Он желает тебе успеха и хочет выказать свою поддержку.

– Ну, или он приходит полюбоваться на тебя в промокшей насквозь одежде.

– Айрик, я ведь могу и отпустить тебя…

– Да ладно, Рас! Ты же знаешь, что я шучу, – он протягивает руку и ворошит мои волосы, попутно обрызгав все лицо. – Думаю, ему нравится наблюдать за тобой в родной стихии.

– В родной стихии?

– Ну, знаешь, когда ты раздаешь приказы направо и налево. Эй! Это снова шутка! Я имел в виду, когда ты указываешь путь. Направляешь, учишь. Ты – прирожденный лидер. Ты вроде говорила, что именно в этом заключалось твое предназначение. Стать следующим вождем Серавина. И это заметно.

– Все верно, да только у меня никогда ничего не выходило. Никто меня не слушал, а ученики в деревне меня совершенно не уважали.

– Ты обращалась с ними так же, как с нами?

Мы приближаемся к краю запруды, поэтому я разворачиваю Айрика и направляю в другую сторону.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты их так же подбадривала? Предлагала помочь с тем, что у них не получалось? Давала свое-временные и разумные распоряжения в критические моменты? Как тогда мне, с гуанодоном.

В горле внезапно встает ком, и я пытаюсь его проглотить.

Нет. Ничего из перечисленного я не делала. Когда мои соратники совершали ошибки, я радостно на них указывала. Когда они меня задирали, ставила на место. Во время тренировок ребята никогда не прислушивались к моим указаниям, поэтому я перестала их давать. Вместо этого я просто заняла место лидера и ожидала, что за мной последуют.

– Я вела себя с ними совсем по-другому. В отличие от вас с Сореном, они никогда не проявляли ко мне расположения.

Айрик опрометчиво пытается повернуться ко мне, но вовремя вспоминает, что должен лежать на воде смирно и держаться на плаву.

– Может, тебе следовало показать им пример и сделать первый шаг, чтобы переломить ситуацию?

– Не уверена, что это бы помогло. Мы можем сменить тему?

Кузнец смотрит в покрытое облаками небо.

– Конечно. О, придумал! Хочешь поддразнить Сорена?

– Как?

– Подойди ближе.

Я сгибаю руки и подтягиваю Айрика почти к самой груди. Он коварно ухмыляется, затем протягивает руку и заправляет локон волос мне за ухо.

По всему телу проходит дрожь – и не из приятных. Я вспоминаю, как такой же жест делал Торрин. Но затем я слышу приглушенный звук и оборачиваюсь. Долговязый тоже. Мы видим, как Сорен нагибается за оброненным точильным камнем, и оба замечаем разъяренный взгляд в сторону друга.

Айрик заходится от смеха:

– Просто бесценно!

– Это не смешно, – резко обрываю его я. Перестаю его поддерживать и складываю руки на груди.

– Даже если наши отношения с Сореном налаживаются, это не означает, что я перестану его поддразнивать. Кроме того, он знает, что ты не в моем вкусе, поэтому становится еще смешнее от его реакции.

– Ты просто ужасный человек, а еще… – я забываю, что хотела сказать, потому что Айрик отплыл от меня самостоятельно, – а еще ты держишься на воде.

– Как и в течение всего часа до этого.

– Нет, в этот раз ты плывешь сам!

– Серьезно? Да, так и есть! – Айрик на секунду теряет равновесие, словно только сейчас осознает, что я ему не помогаю, но быстро восстанавливает положение и держится уже гораздо увереннее. – Сорен, смотри! Я плыву сам!

Крики явно были лишними, потому что кузнец немедленно погружается под воду. Я устремляюсь на помощь, но Айрик встает на ноги сам.

Когда голова парня показывается на поверхности, Сорен вовсю потешается. Айрик моментально выбирается из бассейна, подбегает к другу и наваливается всем телом, пытаясь сбросить в ближайшую запруду.

– Рас, не поможешь?

Конечно, я здесь в качестве учителя по плаванию, но почему бы и нет?

Я захожу Сорену со спины и легонько толкаю.

– Нет! – вопит он.

Слишком поздно. Нам уже удалось опрокинуть его в один из среднего размера бассейнов в полной воинской экипировке и обуви. Хотя парень вовремя сообразил откинуть топор, чтобы не утащить за собой.