Холли Блэк - Жестокий принц

Жду. Считаю до тысячи. Сваливаю свечи на кресло. Выглядываю. Балекина нет. Быстро выхожу и поднимаюсь по ступенькам в направлении башни. Проходя мимо комнаты Кардана, задерживаю дыхание, но удача на моей стороне – дверь плотно закрыта.

Вот и кабинет Балекина. Оглядываюсь и замечаю по всей комнате растения в горшочках. Теперь я смотрю на них новыми глазами. Некоторые ядовитые, но большинство – наркотического действия. Грибов-румян не вижу. Подхожу к рабочему столу и вытираю руки о грубую ткань платья, чтобы не оставить следов пота. Стараюсь запомнить расположение бумаг.

Два письма от Мадока, но речь в них идет, похоже, о том, какие рыцари будут присутствовать на коронации и в каком порядке они встанут вокруг центрального помоста. В других говорится о назначениях, празднованиях, балах. О ядовитых грибах ни слова. И вообще ничего ни о каких-либо отравах. Ни Лириопа, ни убийство не упоминаются. Единственное, что вызывает некоторое удивление, – это нескладная романтическая поэма, написанная рукой принца Даина и посвященная неназванной женщине, о которой говорится лишь, что у нее волосы «цвета утренней зари» и «сияющие глаза».

Ничто здесь не указывает на существование какого-то плана выступления против принца Даина. Разумеется, Балекин далеко не глуп и, если намерен убить брата, держать на виду выдающие его документы не станет. Даже письма о ядовитом грибе больше нет.

Я рискнула прийти в Холлоу-Холл и… ничего не обнаружила.

Секунду-другую просто стою, собираюсь с мыслями. Надо уходить. И сделать это, не привлекая к себе внимания.

Посыльный. Я притворюсь посыльным. Обмен сообщениями происходит постоянно. Беру чистый лист, пишу на нем имя Мадока, складываю лист пополам и запечатываю восковой печатью. В воздухе повисает запах серной спички. Жду, пока он рассеется, и с пустым листком спускаюсь по лестнице.

Проходя мимо библиотеки, замедляю шаг. Девушка-служанка все еще там, с механической монотонностью берет книжки из стопки на полу и ставит на полку. И делать это она будет, пока ей не скажут заняться чем-то другим, пока не свалится и не угаснет, безвестная, никем не помянутая. Как будто она – ничто. Я не могу оставить ее здесь.

Мне не за чем возвращаться в мир людей, но ей, может быть, есть. И да, это предательство. Я предам веру в меня принца Даина, предам сам Фейриленд. Знаю. И все равно не могу ее оставить.

Осознав это, я испытываю облегчение.

Вхожу в библиотеку, кладу на стол запечатанный листок, опускаю в карман руку и зачерпываю немного соли. Протягиваю ей, как протянула бы лошади кусочек сахара.

– Съешь, – говорю ей тихо.

Она поворачивается и смотрит на меня рассеянно.

– Мне нельзя. – Голос хриплый. Наверно, говорить ей приходится нечасто. – Соль есть нельзя. Не полагается…

Прижимаю ладонь ей ко рту. Немного соли просыпается на пол. Я дура.

Импульсивная дура.

Обнимаю ее, отвожу в глубь библиотеки. Девушка колеблется – то ли закричать, то ли укусить. Царапает мои руки, впивается ногтями в кожу. Я держу ее, прижимаю к стене. Сопротивление слабеет.

– Извини, – шепчу я. – Не хочу тебе навредить. Пожалуйста, позволь мне тебя спасти.

Она затихает. Жду еще немного, потом, решившись, убираю руку. Она тяжело дышит, но не кричит. И это уже хороший знак.

– Мы выйдем отсюда. Можешь мне довериться.

Девушка смотрит на меня непонимающе.

– Просто веди себя как обычно, – поднимаю ее и вижу, что попытка не удалась. Я прошу о невозможном. Глаза у нее закатились, как у испуганного пони. Сколько еще у нас времени, прежде чем она потеряет сознание?

– Держись. Мне нужно вернуться и…

Она жалобно стонет и пытается вырваться. Я тащу ее к двери, подбираю по пути листок, комкаю и сую в карман.

Теперь никакого толку от него нет. Если стражи увидят его, то свяжут исчезновение служанки с домом той, что увела ее.

– Как тебя зовут?

Девушка качает головой.

– Ты должна помнить свое имя, – настаиваю я. Ужасно. Вместо того чтобы сочувствовать, злюсь и раздражаюсь. Надо торопиться. Отвлечься от своих переживаний. Надо уходить.

– Софи, – всхлипывает она. В ее глазах набухают слезы, а мне не по себе от собственной жестокости.

– Тебе нельзя плакать, – резко бросаю я, надеясь, что мой тон испугает ее и заставит подчиняться. Стараюсь подражать Мадоку, говорить так, словно привыкла командовать, привыкла, чтобы мне подчинялись. – Я не разрешаю. Если понадобится, ударю.

Она съеживается от страха, но умолкает. Вытираю ей глаза обратной стороной ладони.

– Договорились?

Софи не отвечает, и я понимаю, что дальнейший разговор невозможен. Направляю ее в сторону кухни. Придется пройти мимо стражей, другого выхода нет. Она изображает улыбку – получается ужасно, но по крайней мере на это ей самообладания хватило. Что тревожно, она не может взять себя в руки и перестать смотреть по сторонам. Чем ближе к стражам, тем напряженнее ее взгляд, и скрыть это уже невозможно.

Буду импровизировать.

– Нас вызвал принц Кардан, – говорю я монотонным голосом, словно повторяю заученное распоряжение.

Один страж поворачивается к другому.

– Балекину это не понравится.

Стараюсь не реагировать, но такое усилие дается с трудом. Стою и жду. Если не поверят, придется их убить.

– Хорошо, – говорит первый страж. – Идите. Но скажите Кардану, чтобы на этот раз привел вас обеих обратно.

Ох, не нравится мне это.

Второй страж присматривается к Софи, взгляд которой мечется по сторонам.

– В чем дело?

Я чувствую, как она дрожит. Надо что-то сказать. И побыстрее, пока Софи не открыла рот.

– Лорд Кардан приказал нам быть внимательнее. – Надеюсь, страж спишет ее странное поведение на вполне объяснимое замешательство, вызванное двусмысленным распоряжением.

Мы с Софи проходим через кухню, мимо других слуг, спасать которых я не собираюсь, понимая всю тщетность таких усилий. С другой стороны, имеет ли смысл помощь одному, когда тех, кто в ней нуждается, так много?

Говорю себе, что придумаю что-нибудь, когда получу власть. А я получу ее, как только Даин станет королем.

Стараюсь не спешить, сдерживаю шаг и только за дверью позволяю себе вдохнуть полной грудью.

Но и с этим я, оказывается, поторопилась. Кардан скачет к нам на высоком, сером в яблоках коне. За ним девушка, в которой я узнаю Никасию. Как только он войдет, стражи расскажут о нас, и он поймет, что здесь что-то не так.

Если, конечно, он не узнает меня еще раньше.

Каким может быть наказание за похищение слуги? Не знаю. Может быть, проклятие, и тогда меня превратят в ворона и заставят лететь на север и жить там семижды семь лет в ледяном дворце. Или, что еще хуже, и проклятия никакого не будет…

Все мои силы уходят на то, чтобы не сорваться, не побежать. В любом случае. В любом случае до леса не добраться, тем более волоча за собой Софи. Верхом он легко догонит нас обоих.