Франк Шмайссер - Огненный побег

Ответом ей была тишина, которую нарушило лишь оглушительное карканье. Над лесом чёрной тучей кружила стая воронов.

Гиннердир посмотрел наверх, кивнул, и стая исчезла так же быстро, как и появилась.

– Пора идти, – сказал он. – Солдаты королевы рыщут по лесу.

– Где Горанд? – повторила Лиззи.

Оскар беспомощно повернулся к Фло, но малыш только пожал плечами. Наконец, запинаясь, мальчики рассказали о том, что произошло на арене: великан пожертвовал собой ради всех них.

Оскар думал, что Лиззи заплачет или закричит, требуя возмездия. Но он ошибся.

Выслушав их, девочка поднялась на ноги и сказала:

– Горанд жив.

И больше ни слова.

Гиннердир же снова напомнил, что им пора уходить отсюда.

Гертруда Элеонора Тряппенштик, самая известная на Драконовом пике ведьма, тоже недолюбливает собирателей драконьих яиц:

«Почти все собиратели драконьих яиц родом из северных гнусов. Криминальные наклонности этого племени очень пригождаются в избранном ими ремесле. Даже самые толстые из них передвигаются совершенно бесшумно. Собиратели на удивление ловки, шестым чувством улавливают близкую опасность и могут несколько недель обходиться без еды. Но самое главное – им неведомы сомнения. Собиратели не моргнув глазом продали бы родную мать. Женщины из племени северных гнусов, опасаясь такой судьбы, за гроши уступают новорожденных младенцев бродягам, кочующим по стране».

И всё же Оскар был рад появлению Гиннердира. Пусть у собирателя яиц не хватило целебной силы, чтобы вылечить крыло Хлюпа, но он хотя бы знал лес.

Зима подбиралась всё ближе и ближе. Редкие пожухлые листья ещё цеплялись за ветки, остальные давно опали. Сухую листву кружил ветер, с каждой секундой становившийся только холоднее.

Оскар замёрз так, как не мёрз никогда в жизни. Пальцы на руках и ногах почти не двигались. Одежда рыцарей явно не была рассчитана на прогулки по сырому осеннему лесу.

Следом за Оскаром семенил Флориан. За ним через заросли с трудом пробирался Хлюп. Лизбет сильно отстала от всех. Пока они шли через лес, девочка не сказала ни слова, и никто не отважился с ней заговорить.

– Прости! – пискнул Флориан, в очередной раз врезавшись в Оскара. Ещё немного – и малыш совсем выбьется из сил.

Итак, они свободны – но какой ценой! Лиззи словно онемела, Хлюп сломал крыло, а Горанд погиб. В доме убийц драконов было хотя бы тепло! А теперь они плетутся через тёмный холодный лес вслед за подозрительным незнакомцем…

Вскоре у Оскара из головы испарились последние мысли. Он шёл и шёл, точно робот, а Гиннердир расчищал им дорогу, ловко орудуя мечом Флориана.

Вдруг собиратель яиц остановился и посмотрел в серое небо, затем опустился на колени и принюхался к листве.

– Почти пришли, – объявил он и поднялся на ноги. – Осталось чуть-чуть.

– Гиннердир, куда мы идём? – решился спросить Оскар.

– К великанам! – ответил собиратель.

Оскар так и застыл на месте, и Флориан в очередной раз врезался ему в спину.

– К каким ещё великанам?!

– К обыкновенным.

Оскар нагнал Гиннердира и в надежде, что ослышался, переспросил:

– Ты сказал, мы идём к великанам?

– Ну да! – подтвердил тот. – Их зовут Хадфи и Вей.

– Какие странные имена!

– Вообще, они пара. Хадфи – это он, а Вей – она. Великанов трудно различать, мужчины и женщины слишком похожи.

– Как же они узнают друг друга?

– По запаху.

Оскар тут же вообразил себе великанов, которые обнюхивают друг друга, словно собаки.

Гиннердир, явно наслаждаясь недоумением мальчика, расхохотался и добавил:

– Может быть, они помогут Хлюпу.

– Помогут? Великаны? Я думал, они злые и глупые.

Конечно, Оскар читал о великанах только в сказках, а там их описывали не очень-то лестно.

– Вовсе нет! – возразил Гиннердир. – Великаны нисколечко не глупы. Наоборот, они очень хитрые, только…

– Только? – насторожился Оскар. Не нравились ему эти «только». Обычно после них ничего приятного не следует. Может, они «только» ненавидят людей и едят младенцев?!

– …только они очень неуклюжие! – закончил Гиннердир.

– Ясно. – Оскару не верилось, что он на полном серьёзе вёл беседу о характере великанов. Каждой клеточкой своего тела он ощущал, как далёк сейчас от привычной жизни и от своей семьи.

– Хадфи – так вообще жуткий растяпа. Берегитесь, чтобы они вас случайно не раздавили или не облили кипятком!

Оскар представил, как великан палкой счищает его с подошвы, скривившись, будто наступил в собачью кучку. Так себе перспектива!

– А вот и река! – обрадовался Гиннердир, выйдя к журчащему ручейку, который вился через бесконечный лес. – Сейчас наловим рыбы.

– Ты серьёзно?! – охнул дрожащий от холода Флориан.

– Будет невежливо, если заявимся к великанам с пустыми руками! – кивнул Гиннердир. – А великаны страсть как не любят невежливых. Мы же не хотим их разозлить?

– Нет-нет, ни в коем случае! – выпалил Оскар. Всё ясно, правила тут как на школьном дворе: не стоит злить тех, кто больше и сильнее тебя, иначе всю перемену проторчишь головой в унитазе. – Давайте наловим побольше рыбы!

– Вот и славно, – заключил Гиннердир и, подкравшись к ручью, заглянул в воду. – Так и знал! Здесь полно блабларели!

– Кого?!

– Это такая разновидность форели.

– Смешное название, – улыбнулся Оскар.

– Сейчас поймёшь, почему их так назвали! – Сунув руку в воду, собиратель яиц выхватил извивающуюся рыбу и бросил её Оскару.

Рыба невероятно обрадовалась:

– Ну наконец-то! Спасибо-спасибо! Как хорошо, что вы меня поймали! Вода сегодня просто ледяная! Я вся замёрзла, только посмотрите, я вся покрылась мурашками! – И блабларель гордо продемонстрировала плавники, на которых, конечно же, не было никаких мурашек.

– Рыбы умеют разговаривать?! – Оскар так удивился, что даже позабыл о замёрзших пальцах.

– Конечно, умеют! Ещё как! Кто это к нам пришёл? – Блабларель завертелась у Оскара в руках. – Привет-привет! Как дела? Всё нормально? Уже придумали, как будете меня готовить? Предлагаю изжарить на сковороде и подать с гарниром из зелёного горошка, так вкуснее всего! У вас есть горошек? Нет? Не беда, с соусом и капелькой лимонного сока тоже очень вкусно! Ну да ладно, кому я это рассказываю! Кстати, кто-нибудь знает хороший анекдот? Уже сто лет не слышала! – Рыба оглядела собравшихся. – Что, никто не знает? Тогда я расскажу. Приходит рыба в аптеку и говорит: «Дайте что-нибудь от перхоти!» – Блабларель выжидательно умолкла, но никто не рассмеялся. – Эй, алё! Вы что, оглохли?! Рыба просит что-нибудь от перхоти! Разве у рыб бывает перхоть?!

И снова в ответ – тишина.