Джоан Хэ - Наследница журавля

– Все, хватит! – провозгласила Лилиан на следующее утро, с шумом опустив на стол Хэсины поднос. На нем стояли блюда с солеными утиными яйцами и тушеными водяными каштанами. – Тебе нужно поесть, поспать и переодеться.

В комнату вошел Цайянь.

– Вложи в голову нашей королевы хоть немного здравого смысла! – приказала ему Лилиан.

– Жизнь королевы очень трудна…

Лилиан ущипнула его за ухо.

– Здравого смысла, я сказала!

– …и это значит, что вы не сможете справиться со всем в одиночку. – Поморщившись, Цайянь высвободил ухо из пальцев Лилиан и взглянул на образцы почерков, разложенные перед Хэсиной. – Суд должен состояться, моя королева. Вы издали указ, и теперь, как говорится, жребий брошен. Народ ждет. Ваш представитель тоже.

– Он не сбежал? – Хэсина была разочарована. Если бы ей дали такую возможность, она бы сбежала. Куда угодно, лишь бы подальше от этого дворца, где за один день можно лишиться всей своей веры.

– Нет, королева. – Цайянь протянул ей руку. Она помедлила несколько мгновений, потом взяла ее. Брат помог ей встать. – Он полностью собран и готов.

– И тебе тоже пора! – Лилиан протянула ей сверток, завернутый в шелк. Хэсина развязала ленту.

Внутри лежал рюцюнь цвета голубиного крыла. Широкие рукава были по длине расшиты ярко-красными узорами, которые на плечах превращались в перья феникса. Роскошный шелк был тяжелым и холодил руку Хэсины. Его складки выскальзывали из ее пальцев, словно угри, пытавшиеся вырваться на свободу.

Она сжала его сильнее.

Цайянь и Лилиан были правы. Она не могла медлить вечно. Она снова обретет веру, пусть даже придется занять ее у близнецов.

Подобно тронному залу, зал суда был возведен в былую эпоху. Необычные чертежи, по которым он был построен, привезли из каких-то далеких земель, лежавших к западу от Цзетинского моря. Придворные архитекторы говорили, что его отличительная особенность – двойной купол, но Хэсина с отцом знали: это не так. Во время слушаний они переглядывались и обменивались улыбками, потому что на самом деле судебный зал представлял собой яйцо. Его острый конец был направлен вверх, а тупой упирался в пол. Когда министры, стуча посохами, обсуждали судьбы королевства, все это происходило внутри яйца.

Но если бы зал суда и правда был яйцом, в тот день он бы раскололся. На балконах, которые опоясывали верхнюю часть зала, толпилась знать. Нижняя часть была забита простыми горожанами, чьи серые, коричневые и бежевые одежды сливались в лоскутное одеяло.

Над нижними рядами изгибался мост. Он начинался у двухстворчатой двери и заканчивался платформой, к которой вел короткий пролет ступеней. По обе стороны от нее находились трибуны для свидетелей. Хэсина и Лилиан вместе прошли по мосту и поднялись в королевскую ложу, располагавшуюся прямо над платформой.

Королевская ложа по большей части пустовала. Цайянь входил в число придворных служащих, поэтому его место было в верхней части зала. Санцзинь сидел в седле чаще, чем на стуле. Королева, по сути, жила в Оуянских горах. Единственным человеком, который неизменно присутствовал в ложе, был ее отец. К горлу Хэсины подступил ком, когда она вспомнила все заседания суда, которые она смотрела, сидя у него на коленях.

Теперь же все люди в зале встали на ноги, чтобы поприветствовать ее . Когда они уселись, на платформу поднялся председатель Совета расследований. Это был коренастый мужчина в традиционной шапке уша [30] Шапка уша – официальный мужской головной убор образца сунской шапки путоу, которая обрела круглое очертание, повторяющее контуры головы. с торчавшими в стороны завязками и в стандартном ханьфу черного и малахитового цветов. Председатель обернулся к королевской ложе и поклонился.

– Можем ли мы начать?

– Можем, – ответила Хэсина. Она обвела взглядом верхние ряды и нашла Цайяня. Он дотронулся двумя пальцами до подбородка, и она тут же почувствовала уверенность и подняла голову выше. Она перевела взгляд на Ся Чжуна, и тот кивнул ей, прежде чем снова обратить лицо к председателю. Тот уже успел развернуть свиток.

– Добро пожаловать на 305-е заседание суда, – громогласным голосом произнес он. – Сегодня рассматривается дело об убийстве короля. Обвинителем выступает наша королева, Янь Хэсина. На первом слушании будут названы имена представителей и зачитаны предварительные свидетельства. Также будет предъявлено обвинение подозреваемому. Сейчас позвольте мне пригласить в зал суда юных студентов, которые будут представлять обвинителя и обвиняемого. Представитель стороны защиты: Хун Бода из провинции Инчуань!

Огромные створки двери открылись.

Представителем защиты оказался молодой человеком среднего роста. Он пытался отрастить бороду, но ему это не слишком-то удавалось. Волоски на его подбородке стыдливо терялись на фоне толстых, словно гусеницы, бровей. В следующий миг эти брови поползли вверх: студент зазевал, прикрыв рот ладонью.

– Далее у нас… – председатель нахмурился, вглядываясь в свиток. – А-ке-ла из провинции Ню.

Слушание только началось, а все уже пошло наперекосяк.

Хэсина поморщилась.

– Боже мой, – прошептала Лилиан. – Разве его имя так произносится?

– Нет. – В яньском языке не было символов, которые могли бы точно передать звуки его имени. – Его зовут Акира.

– Так гораздо лучше.

Акира зашел в зал, и Хэсина подалась вперед. С тех пор как они сражались на мечах, прошло три недели, и, пока он поднимался на трибуну, она внимательно его разглядывала. В целом он выглядел… почти прилично. Как и представитель защиты, он был одет в черно-белый студенческий ханьфу, достаточно мешковатый, чтобы скрыть его худобу. Акира не мог оставить свои волосы распущенными, потому что они были слишком длинными, и не мог собрать их в пучок, потому что для этого они оказались бы чересчур короткими, но он хотя бы завязал их в хвост. Синяки и царапины практически сошли с его лица. Из груди Хэсины вырвался громкий вздох облегчения.

Однако Лилиан не была впечатлена.

– Я ожидала большего.

– Чего же?

– Не знаю. Больше силы. Больше мускулов?

– Мускулы очень бы пригодились ему в суде.

Лилиан фыркнула.

– Никогда не знаешь, что и когда пригодится.

Сейчас Хэсине пригодилось бы какое-нибудь съедобное средство от насекомых, чтобы убить всех стрекоз, которые, казалось, летали в ее животе. «Сегодняшнее слушание – всего лишь формальность», – напомнила она себе. Объявление представителей, предварительных свидетельств и подозреваемого можно было сравнить с раздачей экзаменационных заданий. Сам экзамен был еще впереди. Стоило ей перенервничать сейчас, и она рисковала пропустить настоящее слушание.