Сара Маас - Башня рассвета

Хасара подала сигнал Шену, горделиво стоящему возле ворот. Он протрубил в рожок. Процессия тронулась.

Странно, что Хасара командовала кораблями. Судя по всему, лошади и степное наследие семьи интересовали ее намного больше. Сейчас ей не терпелось показать навыки дарганцкой наездницы. Пока этому мешали городские улицы. Горожан заранее оповестили, чтобы не загружали выезд из Антики. Но крутые узкие улицы не подчинялись приказам Хасары. Принцесса хмурилась и бормотала проклятия, вынужденная ехать медленнее, чем хотелось бы.

Не подчинялась Хасаре и изнуряющая жара. Шаол уже взмок. Он ехал рядом с Ирианой, крепко держа поводья Фараши. Своевольная кобыла так и порывалась укусить уличных торговцев, глазеющих на процессию. «Бабочка», ничего не скажешь.

Приглядывая за кобылой, Шаол успевал смотреть и на город. В этой части он еще не был. За восточными воротами начинались холмы, поросшие колючими кустарниками. По пути туда Ириана указывала на приметные места, вкратце рассказывая о каждом.

Между зданиями пролегали каналы, в которых весело журчала вода. Ею снабжались окрестные дома, фонтаны и многочисленные сады и садики, раскиданные вокруг. Тот, кто триста лет назад завоевал этот город, влюбился в него и затем лишь приумножал красоту и благосостояние Антики.

Миновав восточные ворота, процессия вступила на длинную пыльную дорогу, вьющуюся между холмами. Здесь уже ничего не сдерживало Хасару. Пришпорив жеребца, она галопом понеслась вперед, оставляя густой шлейф пыли.

Кашан объявил, что не желает до самого оазиса глотать эту пыль, и помчался следом, предварительно улыбнувшись Ириане. Визири и знать тоже не отставали. Они успели сделать ставки – кто быстрее доскачет до городков, лежавших на пути к оазису. Хорошо, если жители этих городков вняли предупреждению и не появятся на дороге. Опасно, когда дорога и окрестные земли превращались в место забав знати.

Похоже, приглашенные даже не знали, чей день рождения собирались праздновать. Или успели забыть. Принцесса явно заскучала во дворце и обрадовалась поводу скрыться с глаз отца. Шаола удивляло, что с ними поехал и Аргун. Старший сын хагана пренебрег возможностью задумать какой-нибудь заговор против родни и начать его осуществление. Однако Аргун несся вдогонку за Кашаном.

Меж тем часть знати не пожелала соревноваться в быстроте и ехала вместе с Шаолом и Ирианой. Вскоре позади остался последний из придорожных городков. Вспотевшие, тяжело дышащие лошади поднимались по каменистому склону большого холма. По словам Ирианы, за противоположным склоном начинались дюны. Здесь было место водопоя. А дальше – последний отрезок пути по пескам, до самого оазиса.

Ириана улыбалась. Дорога превратилась в оленью тропу, вьющуюся между кустарниками. Кое-кто из всадников гнал лошадей прямо через колючки, сминая кусты и калеча лошадиные ноги. Подтверждением тому были темные капли крови на листьях кустов. Трудно сказать, когда они появились. Палящее солнце мгновенно высушивало все.

Шаолу вспомнилось, что у них в дворцовой гвардии секли за небрежное отношение к лошадям.

Те, кто ехал с ними, поднимались на утес, поили лошадей и отправлялись дальше. В какой-то момент кони и люди исчезали из виду. Казалось, они достигали вершины и растворялись в воздухе.

Даже близость воды не заставила Фарашу двигаться осторожно. Шаол напрягался изо всех сил, чтобы удержаться в седле. Но вида не подавал. Ни лошадь, ни тем более Ириана не должны знать, каково ему сейчас.

Ириана первой достигла вершины. Ее белые одежды выглядели маяком, светящим на фоне безоблачного синего неба. Ее волосы тоже светились, напоминая жидкое темное золото. Ириана терпеливо ждала Шаола. Гнедая кобыла под ней тяжело дышала. Солнечные лучи придавали лошадиной шкуре темно-красный оттенок.

Ириана спешилась в тот самый момент, когда Фараша забралась наверх. Шаол посмотрел вдаль, и у него перехватило дыхание.

Пустыня.

Шипящее море, где вместо воды – золотистый песок. Здесь были холмы, волны и овраги. И нескончаемая песчаная зыбь. Свои звуки, своя музыка, своя жизнь. При этом – ни деревца, ни кустика, ни настоящего ручейка.

Какой бог своей неумолимой рукой создал это место? Вернее, продолжал создавать, заставляя песчинки беспрестанно двигаться.

Такое чудо Шаол видел впервые. Для него это был совершенно новый мир. Возможно, неожиданная награда, поскольку сведения, которые они с Ирианой надеялись отыскать, находились не где-то, а здесь.

Шаол повернулся к Ириане. Та внимательно следила за его лицом и движениями.

– Эта красота открывается не всем, – сказала она. – Но я слышу ее песню.

Море, по которому никогда не поплывут корабли. Кто-то смотрел на дюны и не видел ничего, кроме песков, сулящих смерть под раскаленным солнцем. Шаол видел особый мир. Пусть не такой яркий, как мир лесов и лугов. И жизнь, насколько он знал из книг, пробуждалась в пустыне лишь ночью. Красота ведь тоже бывает разной. Эта была необузданной и дикой.

– Мне твои слова понятны, – сказал Шаол, осторожно слезая с лошади.

Ириана наблюдала, протягивая ему трость, но не пытаясь помочь. Шаолу предстояло самому найти наиболее удачный способ перекинуть ногу через седло и затем соскользнуть на припорошенные песком камни. У него ломило спину. Он сразу же схватился за трость. Ириана и сейчас не шагнула к нему и не помогла устоять на ногах. Наконец Шаол убрал руку с седла и потянулся к поводьям Фараши.

Кобыла напряглась, словно намеревалась его атаковать, но Шаол серьезно посмотрел на нее и вонзил трость в щель между камнями. Трость заскрипела, угрожая сломаться.

Темные глаза Фараши гневно сверкали. Казалось, она не родилась, как рождаются все лошади, а вышла из огнедышащей кузницы Хелласа. Шаол стоял во весь рост, стараясь не гнуться. Поединок их глаз продолжался. Наконец лошадь фыркнула и позволила отвести себя к водопойному пруду с полуобвалившимися стенками. Их покрывала густая песчаная корка. Возможно, пруду было столько же лет, сколько пустыне, и не одна сотня завоевателей поила здесь своих лошадей.

Фараша вроде бы сообразила, что вскоре окажется среди песчаного океана, и потому пила, не поднимая головы. Ириана отвела свою гнедую подальше и вернулась к Шаолу:

– Как ты себя чувствуешь?

– Сильнее, чем раньше, – ответил Шаол, и это были не пустые слова. – Когда доберемся до оазиса, у меня все тело будет ныть от боли, но напряжение – не так уж и плохо.

Без трости он бы не осмелился пройти и нескольких шагов. Вряд ли удержался бы на ногах.

Ириана приложила руку к его пояснице, затем проверила состояние бедер, призвав на помощь магию. Даже сквозь одежду, даже на такой жаре ее прикосновения отозвались во всем его теле.